Волчица (Часть 3)

Эта удивительная история написана по воспоминаниям Валерия Ягомоста, в прошлом – главного механика Иркутского алюминиевого завода. Их мне передал Александр Кузнецов, ранее работник того же завода, затем председатель Совета народных депутатов города Шелехова, ныне пенсионер. Из этих воспоминаний выросла короткая повесть. Имена и фамилии действующих лиц оставлены без изменений. (Продолжение. По ссылке - начало)

Глава II

Часть 1. Подарок

Первые четыре года Вероника росла детдомовкой, где молодая воспитательница Марфа Вениаминовна, приветливая и заботливая, старалась делать всё для того, чтобы её детки не чувствовали себя брошенными на произвол судьбы. Вероника смутно помнила и знала, что самым близким для неё человеком был дядя Ваня, который, не иначе как, приходился ей отцом. Но он уже давно не приходил к ней, не раскачивал на ноге, когда садился на лавку и складывал одну ногу на другой; не подбрасывал высоко под потолок, а потом ловил её над самым полом. Как же было радостно и весело ощущать себя лёгкой пушинкой в его больших и сильных руках! Давно уже не было рядом дяди Вани, который далеко служил в какой-то армии.

А в четыре годика с ней произошёл случай необычайный, который ни в то время, ни позже, до самого совершеннолетия, ей никто не мог хоть как-то объяснить. Дети в тот день по обыкновению играли на площадке, отгороженной от прилегающей поселковой территории довольно высоким забором. Вдруг, откуда ни возьмись, на площадке появился крупный волк, который вёл себя мирно и даже благопристойно. Никто не видел, как он перепрыгнул через ограждение детдома, тихо и незаметно объявившись среди играющих детей. Испугавшись, дети с криками бросились к Марфе Вениаминовне, находившейся там же, на лавке под грибком, и на площадке осталась одна Вероничка, одна наедине с волком.

Удивительно то, вспоминала Вероника Ивановна, что страха у неё совсем не было. Она и через много лет отчётливо помнила те короткие и удивительные мгновения, словно всё было вчера. Волк стоял прямо перед девочкой, но не подходил вплотную, лишь во взгляде чудилось что-то родное, близкое и сокровенное, такое, что ей не приходилось видеть ни у кого за всю свою короткую жизнь. От этого проникновенного взгляда Веронике было тепло и хорошо. А ещё ей показалось, что волк улыбается!

И девочка пошла навстречу приветливому взгляду и доброжелательной улыбке. Пошла, несмотря на отчаянные призывы Марфы Вениаминовны спасаться и немедленно бежать от волка. Собственно, Вероника даже не принимала такого смелого решения, просто ноги сами понесли её к этому громадному и мощному, но и одновременно доброму, зверю. Они стояли совсем рядом, голова к голове, только волчья голова была выше, и девочке надо было потянуться рукой, чтобы погладить эту большую и умную голову. Волк опустил голову, и Вероничка в каком-то необыкновенном воодушевлении гладила это сильное и смирное животное, ощущая тонкой кожицей ладошки прямые и жёсткие волчьи волосы, а сама, не отрываясь, смотрела в бездонные чёрные глаза, поглощённая их необъяснимой лаской, той лаской, которой была лишена с первых дней рождения.

А на площадке поднялась паника, и крики детей и Марфы Вениаминовны нарушали единение сблизившихся душ волчицы – а это была, конечно, она – и вскормленной ею девочки. На шум поспешил завхоз с собакой на поводке, рвавшейся в безудержном лае и стремлении навести должный порядок на вверенной территории двора. Завхоз, несущий ответственность за безопасность детской колонии, спустил с поводка сторожевого пса Серко. Тот ринулся в схватку, но волчица спокойно повернулась к собаке, встретив её взглядом, и та неожиданно завиляла хвостом, дружелюбно закрутившись в эпицентре горячих событий. Не иначе, как Серко осознал во взгляде гостя превосходящую моральную силу, а то и общую их принадлежность к собачьему роду. Глядя на предательское примирение сторон, завхоз плюнул с досады и высказал что-то не для детского восприятия.

Волчица не стала ждать дополнительных действий к её выдворению с запретной территории. Неожиданно для девочки она лизнула её в щеку и, набрав короткое ускорение, легко взмыла над забором и скрылась из вида. Серко кинулся было следом, но оказавшись перед непреодолимой преградой, облаял нарушителя заведённого порядка то ли от досады расставания с гостьей, то ли для показного исполнения своего служебного долга. Завхоз тоже проявил прыть в спасательной операции от нападения дикого зверя. Он подбежал к освобождённой воспитаннице, осматривая её и озабоченно выспрашивая о каких-то волчьих укусах. Подбежала и Марфа Вениаминовна с теми же вопросами и потащила «пострадавшую» за руку к медсестре.

День ото дня масштаб начавшегося в детском доме переполоха нарастал. Даже газеты писали о волчьем визите дружбы на детскую площадку. Привлечённые к расследованию «дикого происшествия» официальные лица отказывались признавать правдивыми «бредни о дружбе волка и ребёнка». Один из охотников факт отказа сторожевого пса от нападения на волка объяснял тем, что волк, скорее всего, был не волком, а волчицей, но ему тоже не верили.

Позже Вероника Ивановна и сама задумывалась о той дьявольской силе, что была заложена природой в волчицу-спасительницу. Откуда эта способность безошибочно оценивать обстановку, входить в безмолвный контакт с человеком, устанавливая с ним доверие и понимание? Эту способность она сама могла объяснить разве лишь тем, что волчица относилась к их волчьим колдуньям. Бывает же такое у людей.

Не успела взбудораженная общественность обсудить животрепещущие новости о пребывании волка в детском коллективе, как волчица провела в том же детдоме новую блестящую операцию. Понимая, что после первого посещения охрана детского заведения будет усилена, она осуществила на этот раз ночную вылазку с выходом на давнюю подопечную, с которой намедни прилюдно и посреди белого дня восстановила доверительные отношения. Время операции было рассчитано исключительно точно. Дети уже засыпали, когда Вероника услышала за окном еле слышимое поскуливание. Каким-то чутьём девочка уловила, что этот сигнал посылается ей.

Вероника подошла к окну и открыла его. Под окном увидела двух волков, одного большого, в котором признала недавнего гостя, и рядом с ним совсем маленького и очень славного волчонка. Волчица тут же подошла к заветному окну, встала передними лапами на подоконник и дважды лизнула девочку в щеку. И опять Вероничка всей душой и властным подсознанием потянулась к зверю, словно к старому и надёжному другу. А волчица уже отошла от окна и стояла поодаль, не сводя с девочки выжидательного взгляда. Она приглашала ребёнка к себе.

Девочка не могла помнить волчицу-мать, слишком мала была она в те роковые дни, когда оказалась одной на стойбище, одной в Большом Белом Безмолвии. Но другие, ещё более сильные ощущения, владели ею. Тогда, едва явившись на свет, она ещё не могла рассуждать и объективно оценивать происходящее вокруг, но уже жадно впитывала в себя на уровне подсознания обрушившийся на неё новый мир, где главным был тот исток жизни, к которому она припадала в минуты кормления. И то тепло, тот запах, что создавали уют при долгих лежаниях волчицы рядом, тоже навсегда вошли в чувствительные органы дитя.

Недолго думая, Вероника подставила к окну табурет и, спустившись из окна во двор, без капельки страха подошла к волчице, которая села перед ней на землю, а волчонок крутился возле детских ног. И снова девочка в радостном волнении гладила жёсткую волчью шерсть, перебирая её пряди тонкими пальчиками и сознавая в происходящем что-то большое и важное, такое, что останется с ней, малолеткой, надолго, а может быть, на всю жизнь.

Но волчице надо было исполнить свою задумку, ведь она пришла не ради визита дружбы, вернее, не только ради него. После отведённого короткого времени на излияние взаимных нежных чувств она встала, опять лизнула девочку, затем подошла к волчонку и несколько раз ткнулась носом ему в мордашку.

Было что-то такое в том загадочном и прощальном волчьем ритуале, что, когда она, не оглядываясь, быстрыми скачками кинулась прочь от дорогих ей маленьких несмышленышей, один другого меньше, то волчонок, усевшись на землю, лишь провожал тоскливым взглядом убегающую мать, но не сделал даже попытки последовать за ней. Ведь волчицы славятся не только самым нежным и заботливым воспитанием детёнышей, но и умением держать их в строгом подчинении. Они, волчьи матери и дети, и без слов понимали друг друга лучше, чем многословные и падкие на лукавство люди.

Волчата – те лесные детёныши, которых природа одарила самыми заботливыми и преданными родителями, такими, которые до самозабвения охраняют, нежат и воспитывают малышей. Отец семейства всегда дождётся, когда волчата утолят голод, и лишь тогда доест остатки принесённой пищи. Счастливое щенячье детство сочетается со строгим педагогическим воспитанием, с подготовкой молодняка к жизни в условиях жёстокой конкуренции видов и того великого закона естественного отбора, когда выживает сильнейший. Потому-то за малую провинность волчат ждёт неминуемая суровая трёпка.

Так вот для чего несколькими днями раньше волчица приходила к ней, подросшей девочке, которую она когда-то спасала от холода и голода! Она приходила на разведку, чтобы показать свою приверженность и дружелюбие к давней подопечной, убедиться в её благонадежности, а убедившись, оставить ей щенка!

Не было больше у волчицы ни одной близкой души из людского сословия, кроме этой малышки, кому можно было доверить собственное дитя. Не было во всей окрестности и того охотника, которому она когда-то передала «из рук в руки» обнаруженного в стойбище младенца. С ним, взрослым и надёжным человеком, она даже скорее и проще смогла бы «договориться» о вручении щенка, но пусть тогда живут вместе девочка и щенок, пусть живут в радости и согласии, ведь они вскормлены одним молоком. Нет, не случайно в эпосе северных народов присутствует тема дружбы человека и волка. Эти откровения, приоткрывшие важные тайны прошлого, прояснились в сознании Вероники много позже, при взрослении, но не будем забегать вперёд.

Часть 2. Молочные сёстры

Проводив убегающую в темноту волчицу-мать, Вероника всю свою детскую ласку обратила на оставленного ей в попечение волчонка. Тёпленький, мягкий и пушистый карапуз тёрся ей об ноги, смешно барахтался, опрокидывался на спину, подавая маленькой хозяйке все знаки любви и преданности. Так наказала ему мать, да он и сам сознавал, что отныне его дальнейшая судьба зависит от неё, маленькой и славной хозяйки. Их возню прервал подошедший бдительный сторож, дядя Федя, которому нужно было знать, как воспитанница в полночь оказалась на улице, и откуда у неё объявился щенок.

– Это мой щенок, - последовал уверенный ответ, окончательно сбивший сторожа с толку. – Меня позвала моя волчица и подарила мне своего ребёнка.

– Да это же волчонок! – воскликнул сторож, присмотревшись к щенку.

Что за волчица завелась у девчушки, подарившая ей посреди ночи щенка, сторож не мог уразуметь, но, наслышанный о «волчьих связях» Вероники, задавал ей на разный лад одни и те же вопросы, на которые получал одни и те же чистосердечные ответы. По его понятиям, волчонка девчонке мог бы передать кто-то из «нормальных людей», а не какая-то мифическая волчица. Не добившись на месте происшествия из показаний ответчицы никакой ясности, сторож взял для пущей надёжности «странную девочку» за руку и привёл в свою сторожку. Волчонок, подчиняясь материнскому наказу, неотступно следовал за девочкой.

В освещённой комнатушке, где не должно было быть места разного рода нечистым силам, дядя Федя усадил полуночницу напротив себя и приступил к расспросам «обо всём по порядку». Полученные сведения его опять не устроили, и он решил оставить расследование до утра, у директора, а волчонка в качестве вещественного доказательства оставить в сторожке. Дядя Федя достал из покосившегося шкафа старую безрукавку, бросил её у входа, затем, похлопывая по подстилке рукой, подал ночному приобретению команду: «Лежать!». Волчонок подошёл к постели, обнюхал её затхлые запахи, но выполнять поступившую команду отказался, вернувшись к девочке и пристроившись к её ногам.

«Ну что ты будешь делать?» – самому себе задал вопрос дядя Федя и, почесав затылок, принял новое решение – оставить до утра волчонка спать с ребёнком, а наутро вывести его на прогулку и оставить в сторожке до прихода начальства. Полуночная троица двинулась в спальню, где девочки, семь безмятежных голов по своим подушкам, мирно спали, просматривая каждая свой детский сон.

Едва сторож положил прихваченную подстилку у кровати Вероники, как щенок в полной готовности к исполнению поданной ещё в сторожке команды, разместился на лежанке, уютно свернувшись калачиком, и затих. Сторож покачал головой и тихо вышел. Вероника спустила руку с кровати, поглаживая нового маленького дружка. Вырастут ли они вместе до большой и взрослой жизни, где всё по-другому, не как в детском доме, где взрослые люди сами для себя решают, как им жить? Вернётся ли снова волчица, чтобы забрать своего ребёнка, – думала девочка, погружаясь в мягкий сон.

Повесть "Волчица" - полностью:

• Часть 1
• Часть 2
• Часть 3
• Часть 4

• Расскажите об этом своим друзьям!