Солнце светит всем

Анатолий Александрович родился в 1941 г. в Иркутске. В 1965 г. окончил биолого-почвенный факультет ИГУ. Организатор и лидер неформального общественного объединения «Движение в защиту Байкала» (1987 г.). В 1991 г. избран почётным членом Фонда Байкала вместе с Галазием и Распутиным. В 2021 г. награждён Российской академией естественных наук медалью академика Моисеева за вклад в дело ликвидации БЦБК... Ну и так далее. Личность хорошо известная как минимум в Иркутской области, а тем более читателям газеты «Мои года», где он преимущественно печатается. Живёт в Иркутске.

Арабески, притчи, лаконизмы

Творчество

Писатель написал роман, перечитал его и сжёг.

– Зачем ты это сделал? – спросили его.

– Всё, что я хотел там сказать, можно выразить гораздо проще.

– Ну так вырази! – сказали ему.

– Вот я и выразил, – ответил Писатель.

Он и Она

– Ах, как я тебя люблю! – сказала Она, смеясь.

– А я тебя не люблю, – сказал Он очень серьёзно.

– Но… ведь я пошутила... Надеюсь, ты это понял? – сказала Она, перестав смеяться, и глаза её сузились.

– И я пошутил, – сказал Он и улыбнулся.

Падэспанец – весёленький танец

Рассказ Р. Н.

Любовь и страсть – если они владеют тобой безраздельно – способны сотворить чудо...

Сказать, что я любил её, – значит не сказать ничего. Я её боготворил. Она была для меня всем, чем только может быть красивая девочка для заброшенного родителями дефективного подростка. Она мечтала стать балериной, и никто на школьных вечерах не танцевал лучше неё. А я учился на двойки и танцевать не умел, разве только падэспань… Но зато, когда начинались его первые такты, я бросался к своей богине и что-то мычал ей, приглашая её таким вот образом на танец. Она оборачивалась к подружкам и, смеясь, говорила: «Падэспанец – весёленький танец!» А потом мне: «Ну, пойдём, телёнок!..»

Очень скоро меня перевели в школу для умственно отсталых детей, и я уже не мог, как раньше, каждую перемену искать её глазами в шумных школьных коридорах и потом, не отрываясь и затаив дыхание, следить за каждым её движением до самого звонка, который на целых сорок пять минут отнимал её у меня, – мы учились в параллельных классах.

Теперь я каждый день прибегал в старую школу к концу занятий моей богини и, не решаясь показаться ей на глза, издали провожал её до самого дома. Счастливые минуты в моей унылой жизни! – они длились недолго: отца перевели на службу в другой город.

Но не было минуты ни днём, ни ночью, когда бы я не думал о ней.

У меня созрел план: поступить в какой-нибудь хореографический кружок, выучиться красиво танцевать и, вернувшись в родной город, покорить её сердце.

Неожиданно я оказался способным к танцу учеником. Меня заметили, стали уделять особое внимание. Мои школьные дела настолько улучшились, что я закончил нормальную школу и поступил в хореографическое училище.

Мир танца захватил меня. Ни о чём другом я уже не мог думать. Женщины меня не интересовали, но образ той дальней богини не потускнел, а разгорался – всё ярче, освещая мне путь в искусстве, и я не терял ещё надежды встретиться с грёзой моего детства.

Моя артистическая судьба сложилась на редкость удачно. Я сумел повторить коронный номер гениального Вацлава Нижинского из «Видения Розы», а кое в чём я даже превзошёл его. Мне рукоплескали Европа и Америка.

Но встретиться с ней мне было не суждено. Во время гастролей в родном городе я узнал, что она, работая в магазине, попала под суд за какие-то торговые махинации, была амнистирована как многодетная мать и теперь работает в пивном ларьке.

Мне показали этот ларёк. Я долго стоял и смотрел на него издали, а внутри меня – и всё вокруг меня – выводило с какой-то навязчивой монотонностью вечного двигателя простенький и когда-то любимый мною мотивчик:

Падэспанец – весёленький танец…

Падэспанец – весёленький танец…

Падэспанец…

Сославшись на болезнь, я отказался от гастролей и, оставив с труппой дублёра, с первым же рейсом вернулся в Москву.

Наедине с прекрасным

Любовь есть жажда упоения прекрасным; любовь есть инструмент, которым красота спасает мир…

А прочее – уже другие чувства и влечения, любви подобные отчасти, но не любовь.

Притча о мёртвой воде

Одному человеку дали воды. Он попробовал и сказал: «Горькая».

Ему говорят: «Нет, она сладкая!» Он попробовал ещё и сказал: «Мёртвая…»

Ему опять: «Сладкая!» Он выпил воду, упал и умер.

Жар­цвет

Всё мне нравится в жарках, но особенно люблю я эти цветы за то, как они с детской лёгкостью и первобытной простотой сообщают нам, что природа получает жизнь от Солнца.

Солнце светит всем. Оно видит всё, знает всё и поэтому не различает полезных и вредных, правых и виноватых, великих и ничтожных. Оно мудро и справедливо, оно – свет и сила жизни, и ничего иного не может символизировать его ослепительный, непостижимый жар-цвет.

Портрет одинокого в старости

Я стар и одинок.

Утром я позвонил своему давнему товарищу. Кто-то снял трубку и сказал: «Он умер».

Днём я позвонил другому товарищу. Кто-то снял трубку и сказал: «Он умер».

Вечером я позвонил сам себе. Кто-то снял трубку и… помолчав… опустил.

Житейское

Если на твою холодность тебе отвечают тем же, значит, тебя уже не любят и не жалеют о потере.

Житейский подарок является нам либо маленьким приложением к большой любви, либо материальным возмещением недостаточности душевного участия и выражением стылой сердечности.

Множьте свои достоинства – и ваши недостатки станут незаметны.

Слегка возле детства

Детвора – даже самая неказистая – всегда трогает сердце, если оно у тебя в порядке.

Как-то надумалось мне стакан чая выпить. Подхожу к плите и вижу: на тёпленькой конфорке пригрелись два крохотных тараканчика – не больше спичечной головки. А надо сказать, что тараканов я не просто терпеть не могу, а лютой ненавистью ненавижу. Не успел я руку поднять, чтобы их прихлопнуть, – таракашки встрепенулись и начали у меня на глазах вот что выделывать: сначала один ткнул в бок усиком другого и стал от него удирать, а другой бросился догонять; догнал и тоже – ткнул его усиком и прочь побежал; первый – за ним... Так гонялись они друг за дружкой по кругу несколько раз, а потом вдруг схватились бороться.

Вот наборолись, вот передохнули, усиками меж собой о чём-то тыры-пыры и вон с плиты след в след побежали.

Я рассмеялся им вдогонку (вырастете – на глаза не попадайтесь – прихлопну!), включил конфорку и поставил чайник.

• Расскажите об этом своим друзьям!