Нам ничего чуждебного не надо...

В честь наступающего 8 марта слово сегодня предоставляется женщинам. Но поскольку дамы у нас не простые, а литературные, то не худо вспомнить и о Дне писателя, отмечаемом 3 марта. Наверное, все, у кого «пальцы тянутся к перу, перо к бумаге», это дело уже отметили.

Однако далеко не все интересовались, откуда эта дата взялась. Писательский праздник считается неофициальным, то есть отмечается, так сказать, по желанию. Деталь не такая уж маловажная, поскольку День писателя основан в 1986 г. Пен-клубом. Те, кто считает, что Пен-клуб (в том числе так называемый «русский» Пен-центр) проводит антироссийскую и антирусскую политику (и не без основания – сошлюсь хотя бы на высказывания таких известных писателей, как Юрий Поляков и Фёдор Раззаков (их легко найти в Интернете), имеют полное право данную дату не отмечать. Как, впрочем, и те, кто игнорирует призывы его основателей «воздерживаться от лживых публикаций, преднамеренной фальсификации, умышленного искажения фактов или тенденциозно бесчестной их интерпретации ради политических, групповых и личных интересов». А такие, конечно же, есть и у нас.

Недавно у меня появился повод поговорить о неоднозначном восприятии литературных произведений однозначно талантливых авторов. Примеров можно было бы привести немало, но остановлюсь как раз на давшем повод.

Татьяна Ясникова, поэт, прозаик, искусствовед, руководитель областной писательской организации (не путать с региональным отделением Союза писателей России) прислала мне несколько своих стихов с предложением высказаться по поводу выделенных строк.

Первую выделенную строчку «Каждый лист единственным дрожит» я посчитал сильной и образно точной, поскольку она даёт прочувствовать не только состояние дрожащего листа (вот-вот сорвёт и унесёт ветер), ощущающего себя единственным; так же – единственным для себя – является («дрожит») и каждый человек.

В «Потоке метаморфоз» были выделены слова: «станет... слезою мышь». Здесь, в контексте метаморфоз, тоже вопросов не возникло, поскольку форма тела этого зверька напоминает каплю, а кто видел, как мышь выскальзывает из норки, особенно из снежной, подтвердит – очень похоже на выкатывающуюся слезу.

В строчке «То не Японии повеет сакурой...» ударение по рифме приходится на последний слог, что придаёт ей иронический оттенок. Смысл иронии для меня, исходя из контекста, был в том, что поэты часто падки на яркую внешнюю экзотику и малочувствительны к суровой, глубинной красоте. Но «неправильность» немного беспокоила, и я отправился в Интернет. Выяснил: мало того, что у японцев вообще нет ударений как таковых (их заменяет интонационное повышение или понижение тона), так ещё и ударение на первом слоге в «сакуре» оказалось не совсем правильным, поскольку по сложившейся практике «переноса» слов из японского в русский, если слово заканчивается на гласный звук, то акцентируется предпоследний слог, если на согласный, то – последний. Так что «сАкура» – это исключение из правил. Если же вы послушаете народную песню «Сакура, сакура» на японском языке, то вообще засомневаетесь в том, что в русском варианте слова использованы те же звуки. Вспомнил, конечно, и о примерах неправильной постановки ударений в стихах известных поэтов, к которым никто претензий не предъявляет. В общем, решил, что и в данном случае это вполне допустимо, особенно, если ирония мне не почудилась.

Так и отписал Ясниковой. А поскольку при её самодостаточности обращаться за консультациями совершенно не характерно, не удержался поинтересоваться причиной. Оказалось, что эти строки послужили предлогом для отказа в публикации как неправильные: мышь не может стать слезой, лист – дрожать единственным и т.п.

Вот такая интересная вещь поэзия: хочешь понять – не только поймёшь, но и прочувствуешь; хочешь найти предлог, чтобы подставить подножку автору, представляющему «альтернативную» организацию – не воздержишься от «тенденциозно бесчестной интерпретации ради политических, групповых и личных интересов».

Может, я сам по-своему предвзято отношусь к наполненному энергией жизни и природы творчеству Татьяны Викторовны, но стихи можно прочитать на второй полосе и составить собственное мнение.

А вот солидные публикаторы произведения Ясниковой издают и высоко оценивают. Так на её прозу откликнулась Анна Берсенева. Редкий, кстати, случай, когда иркутского писателя основательно, да ещё и положительно, рецензирует известный российский литератор и критик.

Елену Кудряшову-Норкевич, поэта из Вихоревки, мы коротко представляли около трёх лет назад, пообещав тогда сделать и более серьёзную публикацию. Время пролетело как-то незаметно, но про обещание мы не забыли.

• Расскажите об этом своим друзьям!