Нам фонды строить и жить помогают

Иду я, понимаешь, по улице. Кислородом дышу. Доктор М. по телевизору рекомендовал. Мол, ходи, не психуй, не обращай ни на что внимание, вдыхай ртом, выдыхай носом.

Хорошо гуляю. Ни к кому не пристаю.

Тут обращается ко мне кто-то. Сразу не поймёшь кто: куртка с капюшоном, штаны-дутыши, маска на лице. На груди рекламный щит: «Гражданский активист». Говорит, нужна ваша помощь.

Помочь мы всегда готовы. Таки сознательные.

На всякий случай спрашиваю:

– А как и кого вы активируете?

Создание, конечно, опешило. Я почему так спросил. Там же, на груди, было написано название фонда «Какбынамтебянадуть». Просто недавно читал по телевизору, что этот фонд давно лопнул, а потом исчез. С деньгами. Вот я и заподозрил.

Ну, думаю, до наших «фондистов» эта информация ещё не докатилась. Они ещё деньги собирают. Надо просветить существо.

Создание нос почесало. И говорит мне:

– Вы, по-моему, входите в группу риска. У вас, по-моему, остросюжетная пенсия. Вот мы на помощь таким людям активно и собираем.

– То есть, – интересуюсь, – вы собираете деньги, а потом нам и раздаёте?

– Ага! – радостно соглашается существо. И показывает мне прозрачную баночку из-под огурцов маринованных. Ему, видимо, лень банку было мыть. Поэтому с одной стороны наклеен логотип фонда, а с другой осталась этикетка.

– И по сколько потом на субъект сбора получается в рублях? – спрашиваю.

– По-разному, – отвечает активист гражданский. – В среднем получается по пять тысяч.

– Здорово! – обрадовался я. Потому что в банке светилась примерно такая вот сумма. – А давай посчитаем, сколько собрал? Интересно же!

Активист заколебался. А я достал пятьсот рублей, и в руках кручу.

Тут активист вздохнул и согласился.

Открутил крышку баночки, в которой дырка была прорублена. Достаёт деньги. Давай их считать. Получилось четыре тысячи восемьсот рублей. Неплохой улов, подумал я. А сам говорю:

– Слушай, а вот зачем тебе куда-то эти деньги нести? Давай, я тебе отдам пятьсот рублей своих денег и ещё твоих триста оставим. И заберу пять тысяч. Всё равно вы ж их для меня собираете, для пенсионера.

Этот активист аж побледнел и деньги давай в карман запихивать.

– Нет, – говорит, – так не пойдёт! У нас строгая отчётность. Кассир ругать будет. Скажет – недостача!

– Так откуда он узнает, кассир твой? – удивляюсь я. – Нас тут двое. Скажешь, что вот, пенсионеру помог. Я могу расписку написать. Да и у тебя ещё восемьсот рублей остаётся. Даже эта сумма больше, чем у меня за день на пенсии выходит.

Активист уже чуть не плачет.

– Дед, давай ты дальше пойдёшь. Будто меня и не видел, а?

– Эх, – говорю, – так хорошо мы с тобой бизнес начали делать. Я уже даже придумал, куда деньги потрачу. И тут такой облом.

А сам думаю: может, и мне какой реквизит на спину надеть и фонд придумать? Народ у нас добрый. На деда быстрее клевать начнёт. А в случае чего лицо бить не будут – чего старого бить?

Потом решил: нет, не жил богато и начинать не буду.

Спросите, где я этого активиста видел? Да на улице. В центре города. Где ещё скамейки есть. Там у них гнездо.

• Расскажите об этом своим друзьям!