Два рассказа о природе

Недавно вышла из печати очередная книга нашего постоянного автора, журналиста В. Б. Огаркова. Как и предыдущие «Лесной аквариум», «Бадарма» и детская «Кузькина страна», новая книга «Истории из рюкзака» написана живым и сочным языком, читается легко, не «отпускает» читателя.

Как и прежде, языком художественной прозы автор рассказывает о действительных событиях своей жизни. О природе, о путешествиях с рюкзаком, о реальности, не попадавшей на страницы газет 60–80 годов.

Несмотря на то, что его «истории» пропитаны, как обычно, иронией и часто вызывают смех, читаются они как рассказы о приключениях. Однако книга не служит цели развлечь читающего. Напротив, цель серьёзна – показать становление человека, одного из нас, родившегося, как написано, «в неудачное время и в неудачном месте» (с «неудачным», добавим, здоровьем). Книга показывает, как мы жили прежде, как живём сегодня, и предлагает подумать – надо ли так жить?

Лучше, впрочем, книгу прочесть, чем пересказывать.

Владислав Борисович живёт в сельском поселении на берегу Иркута. По давней традиции каждую осень выбирается на неделю в далёкую тайгу и живёт один в палатке. Именно там, под шёпот звёзд и шорох листвы были написаны многие из коротких рассказов, эссе, там же начинались заготовки повестей. Предлагаем вниманию читателей два небольших рассказа «из палатки», написанных в сентябре этого года.

ТИШИНА

Человек, достаточно поживший, необъяснимо тянется к тишине. Наверное, с годами устаёшь от суетливой городской жизни – от трескотни телевизора, крикливых реклам и пустых разговоров. Хочется сбросить с себя всё это, как тесную, душную одежду, и поискать другую среду.

Среду, более молчаливую, где можно самому о чём-то подумать.

В поисках новой среды, тыкаясь то туда, то сюда, ты однажды приходишь в лес и с радостью видишь, что тишина давно – постоянный обитатель.

Удивительно, но голоса и звуки, бытующие в лесной жизни, не кажутся здесь лишними. Шёпот листвы, птичья перекличка, журчанье ключевой воды и даже громкий свист бурундука никак не назовёшь шумом. Это скорее хорошее дополнение к лесной тишине. Как духовное пение в храме.

Осенью тишина прибывает. Она тихо наступает на лес, с каждым днём всё настойчивей заполняет пустоты среди деревьев.

Это понятно. В природном плановом хозяйстве состоялось, сделалось всё, что намечалось на лето. Родилось, возмужало (и потому угомонилось) очередное поколение лесных обитателей. Прибавив по годичному кольцу, подросли деревья. Удлинились, кому сколько отмерено, ветки и кусты. Всё живое отцвело и отгуляло до следующей весны.

Человек в это раннее утро идёт-бредёт с ружьём за спиной по лесной дорожке, возвращается с охоты.

Несколько озабоченным выглядит его видавшее виды лицо. Озабоченность навеяна рябчиком, которого он упустил. Молодой петушок оказался глазастей, первым увидел опасность и оказался проворней, чем пожилой охотник. Проглотить такое не очень-то приятно для опытного добытчика, «собаку съевшего» в охоте на рябчиков.

Вдруг охотник остановился и, кажется, повеселел лицом. Есть от чего – хорошие новости! Оказывается, в глазастости он не сильно потерял, если сумел углядеть в траве красную земляничину. А ведь мимо прошли десятки людей, проскочили сотни зверюшек и птиц, охочих до спелой ягоды. Никто не заметил. Довисела поздняя ягодка до середины сентября, дождалась того, кому предназначалась.

Съев лакомый плод земли и солнца, охотник, похоже, подобрел. Вспомнил улетевшего из-под носа рябчика. Бог с ним, пусть живёт! Зато прошёлся хорошо, с пользой для ног, лесным воздухом насладился.

Какое чудесное утро, ёлки зелёные! А дышится, дышится-то как! Давно так не дышалось. И думается ясно, легко. Будущее видится чистым, прозрачным, как осенний лес. Солнце только взошло, весь день впереди. Первые лучи осторожно поглядывают сквозь мохнатые пихтовые лапы, словно боясь разбудить дремлющий лес.

Но главное – тишина.

Ею пронизано всё далёкое и близкое пространство, все предметы, будто замерла всякая жизнь в тайге. Собственное дыхание кажется неуместно громким. Не шелохнутся ни одной веткой, стоят навытяжку великаны кедры, сосны, лиственницы. Слышно лишь, как падают отжившие листья с берёз. Ничто не вечно – утверждают они, и никто не смеет поспорить. Тихо шуршат по веткам знаки осени, скользят вниз, к земле, к вечному покою.

И хорошо, что не прозвучал мой выстрел, не сокрушил тишину. Лес – он тоже достаточно поживший, повидавший. Он тоже любит тишину.

***

ПО ГРИБЫ

Люблю ходить по грибы. Поесть, признаться, тоже не откажусь. Если их с молодой картошечкой да с лучком... А если ещё и сметана в холодильнике имеется... Ну, куда, скажите, от них денешься?

И не надо никуда деваться. Надо прямиком, не сворачивая, идти к ним. Потому что самое интересное в грибных делах – сам поиск.

Растут они вообще-то сразу за крайними домами посёлка. Но лучше эти места поскорее проскочить. Не кидаться с ножом к первой же попавшейся сыроежке. Если же вы безнадёжно больны грибами, то, в крайнем случае, можно зажмурить глаза и пройти дальше в лес не меньше километра.

Впрочем... Совсем зажмуриваться тоже не стоит. Есть серьёзный риск угодить ногой во что-нибудь нежелательное. Например, в пластиковые предметы быта, остающиеся после задушевных пивных посиделок. Можно и в коровью неожиданность вляпаться. Запросто. Местность заминирована!

Но вот, кажется, оторвались. Теперь цепким, нацеленным взглядом следует изучать почвенный покров.

Грибов на покрове, честно говоря, не густо. Но этим нас не усыпишь. Будут! Никуда не денутся. Ведь всё вычислено. Дожди прошли? Прошли. И тепло, как полагается в конце июля. Все условия им созданы, что ещё надо?

Ага, смирились, попадаться стали. Давно бы так.

В моём туеске уже три подосиновика, несколько маслят (настоящих, не беличьих) и два подберёзовика. Даже белый один срезал, целый, без «жильцов». Ещё два потом попались, но оба порченые.

Цепкий взгляд – он за всё цепляется, как репей. Заметил, что из земли торчат, белеют свежесрезанные «пеньки». Чьи-то стёжки-дорожки по траве разбежались. И здесь конкуренты достали – такие, братцы, времена.

Лёгкая тень досады пытается омрачить наш ясный взор.

Это, однако, ненадолго и почти незаметно. Здоровую конкуренцию вынуждены и, вместе с тем, стараемся приветствовать. Честное пенсионерское! Как-никак, в рыночных условиях проживаем, в демократию играем. Только вот желваками ещё поиграем и – вперёд. Грибов всем достанется, потому у каждого они свои.

Что ж, где грибы, там и грибники. Обёртки от конфет, какие-то бумажки... А вот краснеет пояс от плаща, зацепился за куст. Давно, видать, висит – выцвел уже, полинял. А поясок-то хороший ещё. Крепкий, капроновый. Забрать надо, пригодится. И мусора будет меньше в лесу.

А в прошлый раз посущественней была находка. Гляжу – блестит что-то под ольховым кустом. Нагнулся, вижу ножку от гриба, а рядом кухонный нож лежит. Вполне хороший ножик, острый, из нержавеющей стали. Только велик для грибов.

Улыбнулся находке, покачал головой – неудобно с большим ножом в лесу. В кармане не спрячешь, надо в руке нести, а он мешает, цепляется за всё. Того и гляди, накажет тебя. Сам себя саданёшь по мягкому месту или оттяпаешь что-нибудь. Маленький складешок – самое подходящее орудие в грибной охоте. Едет в кармане, спит себе спокойненько, пока грибов нет. А появятся – выходи на работу!

Загвоздка, однако. Мается мой складень от безделья. Безработный. И только подумал, что пора бы на биржу труда его пристроить, как вдруг... А это кто в короткой маечке? Ещё один белый! Весь подтянутый, бравенький солдатик, но вот попался в плен. Иди сюда, дорогой! Теперь не спрячешься, полезай в туес. Но сначала вопрос ребром – имей совесть признаться – куда попрятались твои братцы-сестрички? Папу с мамой видел, но мимо прошёл. Староваты для меня.

Здесь бы пора признаться, что и сам грибник не первой свежести. И не второй, пожалуй... Как-то неуверенно идёт, будто дороги не знает. А ведь знает.

Ещё как знает. И смотрит будто бодрячком, но идёт тяжеловато, словно куль картошки тащит, спотыкается. Возраст – говорите? Да уж... Он и в Африке возраст. А всё же не переходный пока. И на том – слава Богу!

Возраст, между прочим, кое-что даёт, не только отнимает. Житейский опыт хотя бы.

Идёшь и видишь издалека – стоят два красавца подосиновика. Заметно стоят, будто напоказ вышли. Метров с пятнадцати видно. Но житейский опыт не советует спешить к ним. Даже отсюда видно, что славная парочка, хоть и стоит на своих ногах, но уже вплотную подошла к переходному возрасту. Нам таких не надо.

А после смелого вывода подумаем получше и всё-таки вернёмся к увядающим красавцам, убедимся, что не зря. Вот он – ещё один! Менее заметный, в сторонке стоит, но вполне справный крепыш. Чуть было не сорвался со сковородки.

Тем временем на пути возникает небольшое замешательство. Впереди полуметровые заросли папоротника.

Житейский опыт снова выручает. Знаем, что ни один уважающий себя гриб не будет жить в обществе папоротника. С уважением к себе у нас тоже порядок, поэтому обойдём заросли подальше.

Хорошо в лесу всегда, в любую погоду. Даже сейчас, в июльскую жару, менее всего любимую мной, здесь приятно быть и хочется задержаться ещё. Можно сесть в тени развесистого кедра, перебрать грибы, снимая с них прилипшие хвоинки, вспоминая, как и где они найдены (а это отдельный увлекательный рассказ!). Сидеть и никуда не спешить, слушая перекличку кедровок, ощущая угретую солнцем хвойную подушку под собой, чувствуя себя нелишней, но необходимой частью этого прекрасного мира.

Рано или поздно, однако, приходится вспомнить о домашних делах, которые так же, как мы сами, не любят ждать и стоять в очередях.

Иду по тенистой лесной дороге, возвращаюсь в посёлок. Дышу вкуснейшим лесным воздухом и улыбаюсь, Чему? А просто так. От того, что не впустую сходил – нагружен добычей и хорошим настроением. Последнего несу особенно много и готов поделиться с каждым встречным.

• Расскажите об этом своим друзьям!