НА КАЛЕНДАРЕ
ЧТО ЛЮДИ ЧИТАЮТ?
2024-10-23-01-39-28
Современники прозаика, драматурга и критика Юрия Тынянова говорили о нем как о мастере устного рассказа и актерской пародии. Литературовед и писатель творил в первой половине XX века, обращаясь в своих сочинениях к биографиям знаменитых авторов прошлых...
2024-10-30-02-03-53
Неподалеку раздался хриплый, с привыванием, лай. Старик глянул в ту сторону и увидел женщину, которая так быи прошла мимо прогулочным шагом, да собака неизвестной породы покусилась на белку. Длинный поводок вытягивалсяв струну, дергал ее то влево, то вправо. Короткошерстый белого окраса пес то совался...
2024-11-01-01-56-40
Виктор Антонович Родя, ветеран комсомола и БАМа рассказал, что для него значит время комсомола. Оказывается, оно было самым запоминающимся в жизни!
2024-10-22-05-40-03
Подобные отказы не проходят бесследно, за них наказывают. По-своему. Как могут, используя власть. Об этом случае Бондарчук рассказал в одном из интервью спустя годы: «Звонок от А. А. Гречко. Тогда-то и тогда-то к 17:20 ко мне в кабинет с фильмом. Собрал генералитет. Полный кабинет. Началась проработка....
2024-10-30-05-22-30
Разговор о Лаврентии Берии, родившемся 125 лет назад, в марте 1899-го, выходит за рамки прошедшего юбилея.

Депрессия как состояние общества

10 Февраля 2014 г.

alt

О том, почему общества впадают в депрессию, и как этого избежать, в интервью "Росбалту" рассуждает ректор Восточно-европейского института психоанализа Михаил Решетников.

— Депрессию называют одной из главных болезней ХХI века. Недавно "Левада-центр" обнародовал результаты исследования, согласно которым в состоянии некоего эмоционального "ступора" пребывают около 70% россиян. Одновременно констатируется, что в обществе усиливаются проявления агрессии и ожесточенности. Можно ли сегодня говорить о том, что депрессия поражает не только отдельных людей, но и общество в целом?

— Можно. Но нельзя говорить, что это происходит только в России. Это общемировая тенденция: рост количества легких и тяжелых депрессивных расстройств происходит во всех европейских странах, в США и во всех других государствах Американского континента. Такое понятие, как "депрессивное общество", психопатологам известно давно и, в отличие от политиков, вызывает у нас большую тревогу.

— На ваш взгляд, какие основные факторы вызывают подобное явление?

— По этой проблеме нет каких-либо серьезных исследований, поэтому могу выразить свое мнение. Вы вначале спросили о депрессии и агрессии. Поэтому дополню свой ответ на первый вопрос: эти феномены являются чрезвычайно взаимосвязанными. Растет число депрессий и тяжелых психических расстройств, и одновременно увеличиваются уровень агрессии в обществе и количество преступлений. Характеристика этих феноменов обычно дается предельно примитивно: "преступность и терроризм являются результатом деятельности преступников и террористов". Но главный вопрос — почему увеличивается число лиц, склонных к агрессивному и преступному поведению, — вообще оказался за пределами интересов и науки, и политиков.

Еще раз повторю: все эти тенденции являются общемировыми. И их причины также носят глобальный характер. Во-первых, произошла утрата духовных ориентиров. Вся жизнь, включая ее культурную и политическую составляющие, как бы переместилась в сугубо экономическое пространство. А формирование личности, патриотизма, единства и самоуважения нации, о которых сейчас много говорят в России, требует несколько качественно иных основополагающих факторов. Кроме единства языка и взглядов на собственную историю требуется единство представлений о своем индивидуальном и нашем коллективном будущем. Человек и общество всегда живут не столько настоящим, сколько будущим. И у любой нации, и у любого народа должно быть единое представление об этом будущем. Оно должно быть одинаковым и для олигарха, и для представителя среднего класса, и для рабочего, и для ученого. Если этого нет, то не может быть и единства нации. Мне кажется, что сейчас это начинает осознаваться, и не случайно президент обратился к такому понятию, как "духовные скрепы" российского общества.

Хотел бы сказать еще об одном никем не замеченном феномене. Примерно до середины 50-х годов ХХ века существовали идеи и представления о наступлении новой эпохи. Эти идеи — в чем-то иллюзорные, в чем-то прагматические, но всегда высокодуховные — предлагались выдающимися мыслителями, начиная от Аристотеля и до более близких к нам Дидро, Руссо, Локка, Гоббса и Маркса. Все они говорили о каком-то будущем — более справедливом, более честном, более моральном, более высокоразвитом. Никто из этих людей не был ни премьер-министром, ни президентом, ни Папой Римским. Это были, в принципе, обычные люди, но — выдающиеся мыслители. А другие люди, которые были королями, президентами, министрами читали их труды, заражались их гуманистическими идеями и начинали реформировать общество.

И вдруг в середине ХХ века происходит качественный сдвиг: право провозглашать идеи и ориентиры развития общества, в том числе нравственные, переходит к первым лицам государств, при этом – только самых мощных. А первые лица государств вовсе не обязаны быть выдающимися мыслителями. В итоге у нас появляются такие прорицатели развития человечества и нашего общего будущего, как малообразованный Джордж Буш-младший, Ангела Меркель, Гордон Браун. Может быть, они хорошие менеджеры, но никого из них нельзя даже гипотетически поставить в один ряд с Гоббсом, Локком, Аристотелем или Марксом. Это качественный перелом, потому что духовное лидерство растворилось в каких-то организационных, геополитических и экономических решениях. А человек – существо не просто социальное, но, прежде всего, духовное. Каждый из нас сначала живет в огромном (общем для нас всех) духовном мире, и только потом – в своем маленьком экономическом мирке. Причем определение "маленький" не имеет никакого отношения к стоимости этого "мирка". У кого-то эти мирки наполнены всем, что можно только пожелать, кому-то едва хватает на жизнь. А вот духовный мир, где мы все вместе, практически пуст, или заполняется всяческими идеями сомнительного качества, вплоть до "идейных нечистот".

То же самое происходит и с духовной жизнью людей — возникает состояние внутренней пустоты (это, кстати, реально существующий термин) и депрессии. Появляются вопросы: а для чего вообще я пришел в этот мир и живу? Для того, чтобы потусоваться? Чтобы поесть вдоволь колбасы? Попить пива? Купить себе еще пару джинсов или машину? Ну а дальше что? Какая у нас цель как у конкретных жителей нашей страны или как у человечества в целом? Все люди, так или иначе, об этом задумываются, даже самые примитивные. А уж образованные (которых у нас пока больше) — тем более.

В итоге собственная личность и собственная жизнь в некотором роде утрачивают свою ценность. А если утрачивается ценность собственной жизни, то другие вообще ничего не стоят. Отсюда и преступность, и массовые расстрелы, и т.д.

— На ваш взгляд, какую роль в формировании этой общественной депрессии играют СМИ?

— Когда разговариваешь с журналистом, как-то неловко об этом говорить, но, по моим представлениям, средства массовой информации у нас предельно примитивные. Это не значит, что я в восторге от западных СМИ. Но там ситуация слегка попристойнее. В данном случае мы не говорим о политической информации. В отношении нее во всех странах действует известное правило: факты святы — интерпретации вольны. А если говорить о передачах для массового зрителя, то надо отметить, что на всех телеканалах стало много, я бы сказал, патологической дурашливости. В психиатрии одна из форм шизофрении определяется как гебефрения. Она характеризуется состоянием, когда человек ведет себя неадекватно-скоморошески: корчит рожи, принимает вычурные позы, отпускает двусмысленные или скабрезные шутки, сам над ними смеется, ведет себя так, как приличный человек вести себя никогда не будет. И если присмотреться внимательно, то большинство наших развлекательных программ "скроены" именно по такому сценарию. Включаешь один канал, другой, третий – везде (за редким исключением) одно и то же.

Главная задача СМИ (после сугубо информационной) – это социальная терапия. А что происходит сейчас? Человек приходит домой, ему хочется немного отдохнуть, увидеть какие-то перспективы, какие-то приятные вещи, ощутить душевный комфорт… А его фактически начинают бить по лицу и говорить: "То, что происходит у тебя в жизни, еще не так страшно. Сейчас мы тебе покажем, как бывает…". И начинается – убийства, наркотики, запугивающая реклама, педофилы, извращенцы и подонки, расчлененка и т.д.

Отдельно стоит отметить, как изображают политических деятелей. Любая страна, у которой есть избранный лидер, заинтересована в том, чтобы подавать его более-менее прилично. Отношение населения к первому лицу государства играет огромную роль. А в опасные для страны периоды – даже первостепенную. Когда кто-то выставляет первых лиц государства дураками, он пытается всех нас убедить, что мы тоже дураки — раз выбрали такого.

— А как тогда быть с критической, надзорной ролью СМИ?

— Цивилизованная дискуссия и критика категорически не допускает перехода на личности – обсуждаются только идеи, прогнозы, мнения, планы (перспективные и реализованные), в том числе — ошибочные. Причем обсуждаются аргументировано с привлечением квалифицированных экспертов. А у нас во многих случаях "экспертами" выступают люди, не имеющие к обсуждаемому вопросу никакого отношения. Просто их легче подвести к выводу, который у ведущего уже заранее написан, согласован и отрежиссирован. В ряде случаев все это направлено не столько на поиск истины, сколько на выпуск "пара из котла".

— Но это ведь тоже социальная терапия?

— Отчасти да, согласен. Иногда такой "выпуск пара" помогает выжить человеку или обществу в сложной ситуации. Но сейчас все же не война, и главная задача СМИ, как я ее понимаю, — помогать человеку не выживать, а жить полноценной жизнью. Эта задача в некотором роде трансцендентна экономике. Например, в СССР люди жили далеко не богато, но даже среди самых бедных практически не было духовно обездоленных. Я не хочу назад в СССР, но нашим политикам стоило бы более точно понимать содержание терминов "уровень жизни" и "качество жизни". Последнее понятие имеет весьма опосредованное отношение к экономике.

— А насколько депрессивные тенденции в обществе влияют на политическую пассивность? Согласно тому же опросу, о котором шла речь в начале нашей беседы, 85% респондентов не хотят участвовать в политике, считая это бессмысленным. Это звенья одной цепи?

 

— Я выскажу подозрение, что в начале 1990-х существовал некий особый план деполитизации России. Это мое личное мнение, и у меня нет каких-то особых оснований, чтобы на нем настаивать. До 1990-го мы жили в стране сверхполитизированной. И задача, которую, осознанно или подсознательно, ставила перед собой правящая элита начала 1990-х, заключалась в том, чтобы деполитизировать страну и пройти точку "невозврата".

— Она уже пройдена?

— Я думаю, что нет. Попробую прояснить эту точку зрения. Ведь это просто удивительно, что вся новая политическая элита страны уже 20 лет борется с коммунистической партией, в которую и 50 лет назад уже мало кто верил. Но неудачи с "капиталистическим строительством", как и ранее с построением коммунизма, у значительной части населения, особенно старшего, вызывают ностальгию по "социализму с человеческим лицом". Мы ведь очень специфический народ: американская мечта о собственном домике с огородиком и обеспеченной старостью – не "тащит". Нам для национального порыва надо что-то глобальное: покорить Енисей, поднять целину, поострить БАМ или город-сад… И это вовсе не плохое качество! Но это же качество приводит нас к бесконечному шараханию из стороны в сторону. Как мы строили капитализм и демократию? Все, что не социализм – это капитализм и демократия! Полная глупость! Потому что капитализм – это еще большая дисциплина и еще больше сдерживающих факторов, но – почти исключительно внутренних, воспитанных, сформированных с детства. У нас же все это пока чисто внешнее, показное и даже наносное, а внутренней готовности к демократии нет. В итоге и получается — такая особая "демократия по-российски".

— Несколько лет назад в странах Евросоюза посчитали, что депрессия граждан стоит им ежегодно около 120 миллиардов евро, или приблизительно 1% общего ВВП. В России ведутся похожие исследования?

 

— В России таких подсчетов нет. Я могу озвучить выводы, которые озвучивал американский Конгресс: стоимость терапии и страховые выплаты за пациентов, страдающих психическими расстройствами, растут настолько, что начинают угрожать бюджету США. При этом количество специалистов в области психопатологии в США примерно раз в восемь больше, чем в России. И помощь, которую они предоставляют, более квалифицированная. В Европе происходит то же самое.

Нужно отметить, что американские расчеты учитывают и потери от падения производительности труда, которая при депрессии снижается минимум на 30% — и до полной потери трудоспособности. С этой точки зрения проблема количества людей, страдающих депрессией в России, должна обсуждаться на правительственном уровне. У нас производительность труда примерно в 2-3 раза меньше, чем в других европейских странах. И вопрос не только в техническом оснащении.

Я здесь коснусь еще одного фактора. Уравнительный принцип распределения общественных благ и зарплат, как было при социализме, сказывается и на общественном оптимизме, и на производительности труда: "сколько ни работай – все равно от 110 до 130 рублей в месяц". Вот все и работали, ориентируясь на "середняка". Что происходит сейчас? Во-первых, зарплаты тоже не индивидуальные, а по шкале – та же уравниловка. Во-вторых, огромный разрыв между самыми бедными и даже самыми средними (раза в 2 больше, чем в африканских странах), не говоря уже о самых богатых. В итоге получаем такое же снижение общественного оптимизма и производительности труда. Мы — одна из немногих стран мира, где есть такая категория, как "работающая беднота". А это одна из основных групп населения, которая особенно подвержена депрессии и нестабильности. И надо понимать, что попытки решать эти проблемы только медицинскими, или только законодательными, или только полицейскими мерами — такая же глупость, как бороться с помощью полиции против инфаркта, язвы желудка или гастрита.

— Как же тогда бороться с этой эпидемией депрессии и психопатологий, которая все больше охватывает общество?

— Не уповать на экономический рост, а поискать качественно иные, более здоровые и более устойчивые основания для стабильности функционирования и развития современного общества. Мне приходилось уже не раз формулировать эту идею: забота о том, чтобы все были накормлены и благоустроены, сродни проблемам, которые решаются в животноводстве. А мы все-таки люди…

— Что конкретно вы бы посоветовали в качестве рецепта?

— Прежде всего, это вопрос о качестве национальной элиты. Главная ее роль — вовсе не в управлении. Национальная элита – это те, кто создают социальные образцы поведения, в том числе по отношению к Родине, ее истории, национальным традициям, обычаям и святыням, законодательству, труду. Депутат, который, махнув "корочками" сквозь тонированное стекло, пролетает мимо инспектора ГИБДД на скорости 140, создает (или даже диктует) качественно иной социальный образец поведения. Это даже немного смешно, но у нас создан некий культ "корочек". Их тиражируют сотнями тысяч, они продаются на любом рынке. Мы уже давно живем в мире, где достоинство личности определяется престижностью ее удостоверения – сама личность уже не важна.

— И что же делать?

— То, что нужно что-то менять, как мне представляется, уже признали на самом высшем уровне. Я в данном случае имею в виду восстановление национального самосознания и отношения к национальной истории. Уверен, будет много критиков этого тезиса. Но введение единого учебника истории абсолютно необходимо.

Приведу пример. Еще в XVII веке во Франции говорили на различных языках и имели множество раздробленных представлений об истории страны. Но затем Конвент принял постановление – подготовить единую каноническую историю Франции, возвеличивающую французский народ, и преподавать только по ней. Одновременно предписывалось преподавать в школах только французский и бить палками всех, кто говорит на ином наречии. Так сформировалась единая французская нация, с общей национальной памятью, языком, уважением к своей истории.

Россия по отношению к своим национальным территориям никогда такими колонизаторскими методами не действовала. Это, конечно, было более благородно, но с геополитической точки зрения это можно было оценить и по-другому. Перенимать этот опыт у французов поздновато. Но у них есть и другой опыт, который стоило бы перенять. Например, всенародно признанный праздник "День взятия Бастилии". Никто уже давно не относится к этому празднику как революционному, большинству французов вообще неважно, что и как происходило 200 с лишним лет назад. А традиция всенародного празднования какого-то события, уже на протяжении почти 230 лет признанного в качестве светлого и радостного, живет.

По инф. rosbalt.ru

  • А что думаете вы, читатель МГ? Напишите свое мнение в комментариях, ваше мнение важно!

  • Расскажите об этом своим друзьям!