Новости Иркутска и Иркутской области

В детстве для меня самым значимым после Нового года был праздник Пасхи. И даже не само светлое воскресенье, а его канун, полночь. В Хомутово и окрестных деревеньках тогда начиналась ружейная канонада. С годами ничего не изменилось: уже и церковь восстановили, и всенощная в ней идёт, но ровно в полночь начинается оглушительная пальба.

Если улицы Иркутска и Байкальский тракт начинают мыть – это стопроцентная примета. Нет, конечно, не весны, а приезда самого высшего лица государства. Вот и телевидение подтверждает: Медведев собрался в Китай. Значит, и к нам залетит. По каким таким делам? Тоже легко догадаться, если заглянуть в ленты информационных агенств: в Ленинском районе изъяли килограмм героина, проведено наркотестирование водителей маршруток, началось наркотестирование школьников, в кинотеатрах объявляется антинаркотическая декада... С чего бы такая кипучая деятельность? С того. Надо рапортовать Самому о небывалых успехах на этой безнадёжно запущенной ниве.

В прошлые выходные мне довелось выбраться на Ольхон, на подлёдную рыбалку. Раньше с покойным отцом мы весенний клёв омуля не пропускали, но последний раз я держал в руках зимнюю удочку лет десять назад. И нынче убедился, как разительно всё изменилось. Мои снасти безнадёжно устарели, теперь рыбацкое ремесло стало много тоньше, даже изощрённее. На омулёвых «камчатках» уж не видать мужиков в традиционных тулупах и унтах, теперь в глазах рябит от разноцветных курток, на смену унтам пришли лёгкие утеплённые сапоги, всюду попискивают эхолоты, рычат мотобуры, а мушки и мормышки представляют из себя верх изящества и совершенства.

Как живём, так и говорим. Как общаемся, так и выражаемся. Наш великий и могу-чий не только безошибочно указывает возраст человека, но и уровень его образования, воспитания и соци-альный статус. Деревенская старушка пользуется совсем другими словами, чем её ровесница с дипломом кандидата наук. Порой они даже не смогут понять друг друга. У школьника разительно другой словарный запас, чем у его деда. Более того, язык указывает на государственные приоритеты, отражает экономические и технические процессы. Совнархоз, комсомол, рабфак – это эпоха социализма. Фьючерсы, менеджмент, бонусы – оскал капитализма. Файлы, винчестеры, браузеры – наступление информатики и Интернета. Я вот целые дни провожу перед монитором компьютера, такова теперь примета газетной профессии, но «продвинутым» пользо-вателем так и не стал. Потому, прежде всего, что не понимаю многих словечек и терминов. Они сплошь образованы от английских слов, указывая тем самым, кому принадлежит первенство в этой важнейшей отрасли третьего тысячелетия...

Неведомо откуда всплыли слова песни: «Старость меня дома не застанет – я в дороге, я в пути...» Представилось, как морщинистая старуха стучит в дверь, а меня нету, уехал. Постучала, поворчала и ушла, но она будет надоедать ещё не раз. Под кроватью от неё не спрячешься, а вот убежать можно. Посмотрите, как бодро путешествуют по миру всякие немцы-американцы – это они от старости скрываются. Потому и живут долго. Старость любит домоседство, а тех, кто лёгок на подъём, ей догонять лень.

Планету сотрясают катаклизмы. Как будто человечество и впрямь подходит к роковому рубежу, обозначенному 2012-м годом.Забурлил Ближний Восток, где революции стали передаваться от государства к государству, как ветрянка в детском саду. Мы напряжённо следили за теми событиями, но интерес был скорее умозрительный: а чем там завершится, кто придёт к власти? И вот сама Земля вздрогнула на Дальнем Востоке: японские острова едва не стёрло с лица земли вначале страшными землетрясениями, а следом разрушительным десятиметровым цунами. Тут уж не до любопытства. Когда горит соседский дом и в огне гибнут люди, забываются все прежние заботы, интересы, былые распри и огорчения. Всё отходит на задний план, становится второстепенным. А тут ещё и взрываются атомные электростанции, которые вчера называли абсолютно надёжными, надвигается ядерная катастрофа...

Замечаю, что с годами крепнет в нас историческое самосознание: хочется знать свои корни, понимать, что унаследовал в характере и привычках от своих предков. Большинству из нас уже не поздравить маму, самого близкого человека, с Днём 8 Марта. А бабушки и вовсе далеко в мире ином. Мы и сами стали бабушками и дедушками, не заметив как, но со временем не поспоришь...

Я как-то уже высказывался, что чужой беды и посторонних потрясений не бывает. Земля-то круглая. И не такая уж большая. А отныне ещё и пространство единое появилось – информационное. С Интернетом всяческие тайны и секреты сохраняются так же надёжно, как вода в сите.

У меня тьма недостатков. Как врождённых, так и приобретённых. Один из них замечал за собой с детства: никогда не любил спорить. Сразу представлял себя со стороны: что-то кричу, размахиваю руками, глаза выпучены... Карикатура какая-то. Потому чаще всего замолкал, оставшись при своём мнении, или просто давал в глаз – что оказывалось самым доходчивым аргументом... Конечно, и проигрывал в глазах ровесников, не сумев убедить, отстоять, повести за собой. Но с годами всё больше убеждался: в спорах истина не рождается, в спорах она тонет, как бумажный кораблик, который хотят ухватить два напористых пловца... Можно жизнь положить, доказывая, что яйцо первичнее курицы, или, наоборот, курица породила яйцо – никто от этого спора не выиграет.

«Никогда такого не было – и вот опять!» – так бы охарактеризовал трагедию со взрывом в Домодедово незабвенный Черномырдин. Опять «жёсткие» заявления президента, отставки силовиков, как было и после мартовских взрывов прошлого года в московском метро. Бдительность, как полагается, усилили, от милицейских нарядов в глазах рябит, но это, как всегда, ненадолго, на недельку-другую, а потом все занимаются привычными делами: пассажиры спешат, террористы готовят свои бомбы, милиционеры выискивают в толпе какого-нибудь таджика, чтобы слупить с него денежку за паспортную оплошку. Все при делах.

«Однажды он гулял по городу и забрёл в поле. Вокруг не было ни души. В это время летел майский жук. Он сослепу налетел на Незнайку и ударил его по затылку. Незнайка кубарем покатился на землю. Жук в ту же минуту улетел и скрылся вдали. Незнайка вскочил, стал оглядываться по сторонам и смотреть, кто это его ударил. Но кругом никого не было.

В новогодние каникулы мы, как и в прошлом году, отправились в Манчжурию. Не столько из познавательных, сколько из финансовых соображений. Дёшево! Десять тысяч — вместе с гостиницей и дорогой — где ещё отдохнёшь за такие деньги? Ну, и прикупить кое-что можно по смешным ценам. Словом — алчность. Да и какую женщину вытащишь из магазинчика, где всё по сто рублей, а таких магазинчиков на каждой улице не пересчитать. И начинается: сыну, внучке, невестке, друзьям... А потом эти необъятные баулы и сумки тащить через таможню и обледенелый виадук на родную землю в Забайкальск. Впрочем, это отдельная пограничная песня.

Сегодня у нас день рождения – ровно восемь лет назад вышел первый номер газеты пенсионеров Приангарья «Мои года». Это, конечно же, не юбилей, но для издания, родившегося в не самые спокойные времена, срок очень немалый.

У нас сегодня тройной праздник. Рождество Христово – как у всех православных. А ещё исполняется 8 лет газете «Мои года». По человеческим меркам мы не только в школу пошли, но уже учимся во втором классе, а потому подросли и окрепли. Действительно, начинали с 16 страниц, а теперь «поправились» аж до 32-х (правда, «толстушка» пока выходит раз в месяц, а обычный объём – 24Ф страницы).Тираж тоже заметно вырос, не взирая на всяческие кризисы, и перевалил за 16 тысяч.

Каким был уходящий год? Спокойным и прохладным – по моим ощущениям. Зима морозила до самого апреля, а весна и лето вовсе не баловали теплом. Жара стояла в Москве и центральных областях, а у нас на недельку пригрело лишь в июле. Потому и больших пожаров, слава богу, не случилось, и от наводнений-землетрясений тоже убереглись. А осень у нас загостилась, и даже в ноябре погода была весьма комфортной. Никак, «Единая Россия» походатайствовала в небесной канцелярии...

Представляете ли вы нынешнюю жизнь без телевизора? Нет, не представляете. Он, этот ящик с экраном, стал для нас как бы членом семьи. Всё ему – и самое почётное место в доме, и наше внимание, и время.

Всегда существует большой соблазн найти простое решение сложных проблем. Во всяком случае, себя ловил на этом не раз. Но с годами тяга к упрощению стала проходить – собственные промахи и ошибки на журналистской стезе отрезвляли, как хлыст дрессировщика. Берёшься распутывать какую-то драматическую историю – и постепенно целиком принимаешь версию потерпевшей стороны. Так проще, так понятнее: вот жертва, вот злодей. А потом выяснялось, что все участники конфликта одинаково хороши, как соседи в коммунальной квартире...

Будет большим преувеличением сказать, что ежегодное Послание Президента мы ждём с каким-то нетерпением или большими надеждами. Мероприятие привычное. Но всё же событие это не рядовое, как-никак глава государства намечает вехи развития для страны на ближайшую перспективу, оценивает сделанное. Мне, кстати, довелось присутствовать на пяти или шести таких мероприятиях в мраморном зале Кремля (ещё при Ельцине), и всегда было трудно не согласиться с тем, о чём говорил президент. Правда, заветы кремлёвского вождя исполнялись непременно по-черномырдински: «хотели, как лучше, а получилось, как всегда... никогда такого не было – и вот, опять!..» И Путин делал посылы чиновникам, и Медведев, но желания упрямо не совпадали с возможностями. Много говорили о пенсионной системе, о ЖКХ, о коррупции – «успехи» очевидны. Что же приготовил нам президент на этот раз?

Убийство в станице Кущёвской потрясло всю Россию. Мы давно привыкли ко всяким ужасам, но когда убивают сразу 12 человек, в том числе четырёх детей, это редчайшее злодейство.

Конечно, я придумал этот повод: всемирный день детей, праздник иконы «Взыграние младенца» – чтобы вернуться в своё детство. Вчерашний день не помнишь, а то время, когда деревья были большими, встаёт перед глазами отчётливей самой реальности. У меня это всегда деревня Куда и речка с таким же названием. Интересно, что жил я здесь сравнительно недолго: до школы, пока родители мыкались по съёмным квартирам в городе; в первом классе, куда пришёл совсем как Филиппок и сел за парту без всяких формальностей; а потом лишь гостил у бабы Ани на каникулах. В городе быстро промелькнули и большой двор на Депутатской, и дом на Чайковской, и несколько школ, и Дворец пионеров, но такого яркого впечатления они не оставили, занесённые илом годов.