НА КАЛЕНДАРЕ
ЧТО ЛЮДИ ЧИТАЮТ?
2024-10-23-01-39-28
Современники прозаика, драматурга и критика Юрия Тынянова говорили о нем как о мастере устного рассказа и актерской пародии. Литературовед и писатель творил в первой половине XX века, обращаясь в своих сочинениях к биографиям знаменитых авторов прошлых...
2024-10-30-02-03-53
Неподалеку раздался хриплый, с привыванием, лай. Старик глянул в ту сторону и увидел женщину, которая так быи прошла мимо прогулочным шагом, да собака неизвестной породы покусилась на белку. Длинный поводок вытягивалсяв струну, дергал ее то влево, то вправо. Короткошерстый белого окраса пес то совался...
2024-11-01-01-56-40
Виктор Антонович Родя, ветеран комсомола и БАМа рассказал, что для него значит время комсомола. Оказывается, оно было самым запоминающимся в жизни!
2024-10-22-05-40-03
Подобные отказы не проходят бесследно, за них наказывают. По-своему. Как могут, используя власть. Об этом случае Бондарчук рассказал в одном из интервью спустя годы: «Звонок от А. А. Гречко. Тогда-то и тогда-то к 17:20 ко мне в кабинет с фильмом. Собрал генералитет. Полный кабинет. Началась проработка....
2024-10-30-05-22-30
Разговор о Лаврентии Берии, родившемся 125 лет назад, в марте 1899-го, выходит за рамки прошедшего юбилея.

Репортаж о жизни Наума Дымарского

13 Сентября 2013 г.

alt

"У микрофона. Репортаж о жизни" - автор Наум Дымарский, а собрал и подготовил книгу его сын, известный журналист Виталий. Шесть лет пролетело со дня ухода Наума Александровича Дымарского. И вот - встреча, пишет "Российская газета".

Она не пафосная, не шумная. Хороша своим достоинством. Ценна откровенностью. В наш пик журналистских хохм и некого цинизма поражает искренней уважительностью - к коллегам по комментаторской профессии, к зрителям и слушателям, а особенно к шахматам.


Да, они - эти фигурки и люди, их передвигающие, - были любовью и делом жизни Наума Александровича Дымарского. И только сейчас, прочитав книгу старшего товарища по многотрудной профессии спортивного журналиста, я понял, почему Дымарскому все так здорово удавалось. Да потому, что в нем была воспитана строгая интеллигентность. Вошел в комментаторскую не сразу, не влетел, коверкая фразы и путаясь в ударениях, с лихого наскока, как частенько бывает, а преодолел длиннющий путь.

Наум Александрович был одним из лучших спортивных комментаторов из той, еще озеровской, плеяды. Синявский, Озеров, Маслаченко, Дымарский… Попробуй, вытяни сегодня вот так же легко похожую золотую цепочку. И о них, спортивных комментаторах, рассказано в книге с откровенностью. Однако какой - сдержанной, тонкой, не окрашенной ни завистливым черным цветом, ни переливающим через край розовым. Для любителей спорта со стажем - персональный подарок, жизнеописание их кумиров. Для подрастающих болельщиков - учебник с яркими иллюстрациями.

Но вернемся к книге и главной, пусть и не первой, любви Дымарского - шахматам. Он гордо пишет, что знал всех современных чемпионов мира. Важно и другое: они тоже знали и ценили всегда хорошо одетого, остроумного журналиста, понимавшего нюансы не только их мастерства - смысла существования. Дымарский был в него не просто допущен, как случается у некоторых спортивных обозревателей, опекавших "своего Гарика" или "Толика".

В этот круг знатоков Дымарский был просто вхож, стал одной из действующих фигур. Ему было дозволено превратиться в доверенного шахматного рассказчика, интерпретатора, аналитика. И приятным для слухового восприятия голосом, никогда, даже в случае великих побед, не переходящим в истошный крик, Наум Дымарский десятилетиями доводил до нас, миллионов, все, что происходило там, у них, в мире шахматных королей. И это недоступное, захватывающее делалось и нашим, мы становились причастными, а потому и заинтересованными: ну, расскажите еще, а потом и еще. Тут надо отдать дань и времени. Кто называет его суровым, кто застойным. Но все наверняка согласятся: время-то было истинно шахматным.

Мы были знакомы. Не близко. Но встречались еще в 1976-м на Олимпиаде в Монреале, где всесоюзно прославленный Наум Александрович попросил меня, Колю, перевести ему какое-то интервью. Потом искренне благодарил. Было непривычно, до Дымарского всегда ограничивалось сначала просьбами, затем переводом. А уже в последние его годы просил я: выступите, пожалуйста, на семинаре молодых спортивных репортеров. Никакого гонорара небогатая наша Федерация спортивных журналистов выплатить даже Дымарскому не имела возможности. И Наум Александрович сам и пришел мне на помощь: лучшим вознаграждением за выступление будут постоянные приглашения на ваши мероприятия. И, к нашей гордости, стал их завсегдатаем.

В этом небольшом отрывке из книги "У микрофона. Репортаж о жизни" Наум Александрович рассказывает о своих встречах с гроссмейстерами, с теми, кто вошел в шахматную историю. Среди них и гроссмейстер Александр Котов.

На одной из пресс-конференций, посвященной очередному Международному дню шахмат (есть и такое событие в календаре праздников), президент ФИДЕ, он же президент Калмыкии, Кирсан Илюмжинов сообщил, что ежедневно в Интернете играется более миллиона партий! А всего шахматами увлекаются 500 миллионов человек! Потрясающие цифры свидетельствуют об огромной привлекательности древней игры, которая, судя по всему, выходит на новый виток своего развития. Этому способствует и тот же Интернет, позволяющий в любой момент найти партнера и сыграть с ним партию, и интеллектуальный рывок вычислительной техники, который вывел шахматные программы на гроссмейстерский уровень.

В то же время массовость, доступность компьютерной техники, бесспорно, нивелируют шахматное мастерство и девальвируют шахматные звания, которым всегда придавалось огромное значение. Когда-то стать гроссмейстером означало войти в элиту мировых шахмат. Они, большие мастера (так переводится с немецкого слово "гроссмейстер"), были буквально наперечет, и каждый из них занимал свое, особое место в шахматной истории.

О встречах с этими замечательными мастерами на шахматно-журналистских перекрестках я и расскажу.

Понятно, людьми они были разными. С разными вкусами, привычками, характерами: молчаливые и разговорчивые, улыбчивые и мрачные, доверчивые и скрытные. Но все - личности, фанатики шахмат, умевшие ценить все, что связано с любимым делом: от серьезного до смешного.

Как-то в 90-х годах минувшего столетия на старом Арбате в Москве я наблюдал такую картину. В фойе грузинского центра культуры "Мзиури" проходил международный шахматный турнир. Гроссмейстер Вольфганг Унцикер из ФРГ давал интервью корреспонденту, который немецкого не знал. И тогда Унцикер, к удивлению присутствовавших, легко перешел на русский. На правах старого знакомого Вольфганга я подключился к беседе. И мы уже вдвоем стали рассказывать журналисту о разных курьезных историях. Чаще всего почему-то вспоминали Александра Котова.

Известный гроссмейстер, родом из Тулы, оставил после себя не только великолепные шахматные партии. Много лет жизни Котов посвятил изучению творчества и судьбы великого русского чемпиона мира Александра Алехина. Перу Котова принадлежит книга с названием, соответствующим противоречивой фигуре Алехина, - "Белое и черное", а также сценарий фильма "Белый снег России", где роль Алехина блестяще, на мой взгляд, сыграл Александр Михайлов, а его супругу - незабвенная Наталья Гундарева.

Котов слыл человеком острого ума и незаурядного чувства юмора. Не зря же еще одна из его литературных работ носит название "И в шутку, и всерьез". В ней Александр Александрович собрал примеры неспортивного поведения шахматистов. Когда книга вышла, я пригласил Котова в эфир. Недавно я неожиданно обнаружил в своем не приведенном в порядок архиве текст комментария, который автор приготовил для нашей передачи. Стоит там и дата - 25 октября 1967 года. Позволю себе привести его:

"Шахматные партии или заканчиваются вничью, или кто-нибудь из противников выигрывает. Тогда, естественно, победивший торжествует, а проигравший печалится. Очень важно уметь не переходить грань восторга и досады.

Мои коллеги - американские гроссмейстеры - в своем большинстве скромные, уважающие партнера шахматисты. Но есть среди них, увы, исключения. Способен вдруг в молодецком задоре перейти нужную черту Роберт Фишер, не всегда с должным почтением относится к противнику и его старший соотечественник Самуил Решевский. О нем американский журналист дал как-то следующую заметку: "В одном американском турнире молодой мастер Шервин "осмелился" долгое время конкурировать с "самим" Самуилом Решевским. Тур шел за туром, а Шервин ни на йоту не отставал от прославленного гроссмейстера. Наконец наступил день, когда имеющим одинаковое количество очков лидерам предстояло встретиться между собой.

- Это что же, вы собираетесь стать в турнире выше меня? - спросил Решевский, садясь за доску. Шервин пожал плечами.

- Придется мне вас сегодня остановить! - пригрозил гроссмейстер.

Шервин посмотрел на него с удивлением:

- А если случится наоборот?

- О, этого не произойдет в ближайшую тысячу лет! - парировал самоуверенный чемпион.

Партию выиграл Шервин. Принимая поздравления противника, он не удержался и воскликнул:

- Сэми, как быстро летит время!.."

История знает случаи самых невероятных реакций на проигрыш партии. Реннауд Монтабан ударом шахматной доски по голове убил на месте обыгравшего его партнера - племянника Карла Великого. Сын Вильгельма Завоевателя Генрих, находясь при дворе французского короля, сел играть в шахматы с наследным принцем Людовиком и выиграл у него все партии. Это до того обозлило принца, что он схватил шахматную доску, бросил ее в Генриха и оскорбительно обозвал "сыном бастарда". В ответ последовал страшный удар доской, ранивший Людовика до крови. Дальнейшее развитие столкновения предупредили придворные.

Граф де Стайр, когда он получал мат, был способен запустить в противника первым попавшимся под руку предметом. Поэтому его постоянный партнер, адъютант графа полковник Стюарт, перед тем как объявить мат, стремительно убегал в самый дальний угол комнаты и уже оттуда провозглашал:

- Шах и мат, сир!

Нужно уважительно относиться к противнику, если он тебе даже неизвестен. Мудрый совет дает международный мастер Василий Панов:

- Любого противника я считаю мастером в шахматах до тех пор, пока он не докажет мне обратное!

Умейте, дорогие друзья, проигрывать. Очень важно с достоинством перенести неудачу! А научившись красиво проигрывать, вы будете чаще побеждать…"

Котов прожил большую, очень насыщенную жизнь. Мало кто знал, что Александр Александрович работал в засекреченном конструкторском бюро, где готовили для нашей армии ставшие легендарными на фронтах Великой Отечественной войны "катюши". За эту работу он был удостоен высшей награды страны - ордена Ленина. Кстати, и прекрасную квартиру в центре Москвы, на Тверской, он тоже получил не за шахматные успехи, а как один из создателей грозного оружия…

Помимо столичной квартиры у Котовых была еще дача в писательском поселке на Пахре, где Саша со своей второй женой Леной, переводчицей, с которой он познакомился в 1956 году на Всемирной шахматной олимпиаде в Москве, в основном и проводил время.

В 1964 году очередная шахматная Олимпиада проводилась в Израиле. Понятно, что это добавило немало проблем советским политическим и шахматным руководителям. Израиль был закрытой страной для советских граждан, а тут еще "подозрительный" национальный состав сборной СССР, возглавлявшейся Михаилом Ботвинником. Было решено, что капитаном команды будет Котов - человек проверенный во всех отношениях.

Перед отъездом он попросил Лену, всегда очень заботившуюся о здоровье мужа, чтобы она сама звонила в Израиль: "А то я там все деньги на телефон спущу". Через несколько дней после начала Олимпиады я решил узнать, что Котов рассказывает о турнире. Позвонил Лене: "Ну как там?" Она со смехом: "Вы же знаете, он без юмора не может. Говорит: Леночка, здесь как на Пахре, только пишут справа налево…"

Мне было интересно работать с Котовым. Как-то он сказал по-дружески: "Знаешь, так написать о шахматах, как я, ты тоже смог бы, а вот подписаться - нет…" И я, конечно, понимал, чего стоит для любителей шахмат подпись "гроссмейстер А. Котов". А посему старался в наших совместных комментариях проявить такт и не углубляться в шахматные проблемы, тем более что хватало репортерских.

В другой раз, отойдя от демонстрационной доски после телевизионного показа сыгранной партии, Котов, хитро прищурив глаз, произнес: "Ты понимаешь шахматы, но зрители кому поверят больше - тебе, когда будешь утверждать, что конь на е4 хорош, или мне, если б я сказал то же самое?" Кто ж спорит, гроссмейстер - непререкаемый авторитет!

И еще один эпизод пришел на память, связанный все с той же демонстрационной доской. В московском Концертном зале имени Чайковского в 1974 году играли финальный матч претендентов на первенство мира Карпов и Корчной. Стоя рядом, мы вели с Котовым репортаж в прямом эфире. Когда дело дошло до непосредственного показа ходов и их анализа, гроссмейстер вдруг обнаружил, что фигуры, снятые им с доски, некуда складывать. Не желая тратить драгоценное время, Котов скорее даже машинально прятал все, что было у него в руке, в карман пиджака. И тут же, естественно, об этом позабыл. Вскоре он решил продемонстрировать эффектный вариант, стал расставлять на демонстрационной доске фигуры и спохватился о недостающей. Впрочем, когда на тебя нацелен огонек телекамеры, можно забыть о чем угодно…

Мой коллега из Югославии Димитрие Белица (после трагических событий в этой стране о его судьбе мне ничего неизвестно) снимал телефильм о Корчном. Съемки происходили в Сараеве, родном городе журналиста. В местном клубе, где был организован сеанс одновременной игры, с большим интересом ожидали гроссмейстера, и председатель клуба попросил Белицу переговорить с Корчным, чтобы тот в партии с ним (он тоже собирался участвовать в сеансе) согласился на ничью. Комментатор был уверен, что легко уладит дело: профессиональные шахматисты обычно соглашались на договорные ничьи с теми, кто финансировал сеансы. Однако Корчной сказал: "Я могу выдать товарищу председателю справку, что он очень хороший шахматист, но на ничью не соглашусь". И выиграл все 15 партий. С тех пор, утверждал Белица, в этом клубе стало очень трудно устраивать сеансы одновременной игры...

 

alt

  • Расскажите об этом своим друзьям!