«Я написал хорошие стихи» |
Борис Барановский |
01 Июня 2025 г. |
К 85-летию поэта Олега Пенькова. Я написал хорошие стихи, Если судить о них не слишком строго, Конечно, в них есть доля чепухи, Зато и смысловой нагрузки много. Душой этот человек давно слился с бескрайними сибирскими просторами, речной стихией, неповторимой красотой Байкала, Саян, да так, что непонятно, где у него настоящий дом – в городе или тайге. Уйти от городской суеты несложно, но от Музы не убежишь, она настигает своего пленника везде, и, когда этот сладостный плен сливается с душевным осязанием природы, тогда непроизвольно рождаются самые чувствительные, самые проникновенные строфы. Неудивительно, что одни из наиболее удачных творений родились от живого общения с нашей флорой, да и фауной тоже. И редкий день без удивленья, И так чудесен белый свет: Тут и редчайшие явления, Что раз бывают в сотни лет, И те, что всюду рядом с нами, Без передышек и границ, От гроз, торнадо и цунами До брачных танцев райских птиц… Так легкого тебе подъема. Беги, пока не прозевал, С дивана, из кафе, из дома – На реку, в горы, на Байкал! «Прощание с Камчаткой», «Мы снова уйдем», «Зимовейка», «Комета», «Корешок», «Комарики», «Соболиные озера», «Курья», «Водопад «Чарующий», «Китой», «Бурундук», «Дабан-Жолга» – названия сами за себя говорят. Вернее, об этом говорит автор своим неповторимым образным, точным, сочным языком. Особую душевность придает нарисованной поэтом картине его умение уловить мельчайшие детали, близкие глазу и волнующие душу. Обычное таежное жилье в чутких устах нарекается «зимовейкой», а лесные мелочи радуют его глаз. Оказывается, можно опоэтизировать такие, вроде бы прозаические, детали, которые под всевидящим пером становятся зримыми, осязаемыми: И дымная печка прогонит в трубу И сырость, и нашу усталость. Мы выпьем семь капель за нашу судьбу, За всё, что нам в долю досталось. Мастерски нарисованные картины природы, наполненными задушевностью и лиризмом, – это отличает О. Пенькова от большинства собратьев по перу, особенно начинающих, которые стремятся воплотить свои чувства в любовной лирике, как правило, подражательного характера. Нет, конечно же, этой теме он, как истинный рыцарь, отдает немалую дань. У каждого своя «формула любви», главное, что он и в этой «избитой» струе, заезженной вдоль и поперек стихотворцами всех мастей тематике, находит свои нюансы, свой подход, свои слова: И что-то глаза говорят, И в голосе странная дрожь, Конечно, мороз виноват, Не очень трескучий, но все ж… Я б иней на прядке волос, Дохнув, отогреть захотел, Но капли блеснут вроде слез, А иней останется цел. Третья ипостась любви – столь же сильное чувство к большой и малой Родине. Патриотизм Пенькова не показной и не звонкий, но такой пронзительный… А как своеобразно касается он еще одного негасимого костра в наших душах – темы Великой Отечественной. И здесь без привычной для многих бравады. Суровая правда того времени осязаемо выражена в чувствах его поколения, тех, кого сейчас называют «дети войны», и сфокусирована она поэтом в… хлебной крошке. Мгновения волшебные! – Съедали ртами жадными Детишки крошки хлебные, Что в снег с прилавка падали. Кто помнит боль военных лет, Средь самого хорошего, Конечно, вспомнит этот хлеб, Те крошки детства прошлого. Что характерно, автор никогда не впадает в пессимизм. Оставаться оптимистом в поэзии ему помогает неиссякаемое чувство юмора. Ну, прямо пушкинским образом лирик в нем сочетается с юмористом. Ряд его творений – ярко выраженной сатирической направленности. В других – прозрачная насмешка непременно вызовет улыбку. – Прошу простить: я не рожден поэтом. В мой герб вошли зубило с молотком, – откровенничает Пеньков и явно скромничает. Таким острословом надо родиться, и зубило с молотком – не помеха творчеству. Что не вышел в литературные профессионалы – может, скромная самооценка и помешала, а может, перст судьбы. Но истинный талант не скроешь. Он всегда рядом: и при работе зубилом с молотком, и когда преподавал в учебном заведении, и когда служил, и когда бродил по горам, лесам. Руки-ноги делали свое дело, а в голове тем временем слагались божественные строки. Закончить же хочется словами из того же стихотворения нашего юбиляра, что и в начале. Они – о поэте, преодолевающего ложную скромность и извечные авторские сомнения: …Что ж, пусть лежат подальше от греха? И я не покажу им в жизнь дорогу? И все же в них не только чепуха… И все же хороши они, ей-богу.
Тэги: |