- ПУТЕВОДИТЕЛЬ:
- ЧТО ПРОИСХОДИТ?
- Новости: выбор тем
- НАШИ ПЕНСИИ И ПРАВА
- Пенсии и деньги: выбор тем
- Права и возможности: подробней
- Наша безопасность: темы
- ЗДОРОВЬЕ
- Здоровье: каталог болячек
- ДОМ, БЫТ И ДАЧА
- Дом, быт и дача: выбор полезных тем
- Еще полезные «не мелочи»
- НАШИ ВНУКИ
- Темы «внуковедения» — выбор
- СТИЛЬ ЖИЗНИ
- Психология и стиль: выбор тем
- ДЛЯ УМА И ДУШИ
- Чтение: темы
- Музыка из прошлого
- ...И еще для души!
- СОТРУДНИЧЕСТВО
Три войны Александра Кудрина. Неизвестные страницы |
| Павел КУШКИН |
| 17 Октября 2020 г. |
|
Патриарх иркутского бокса, заслуженный тренер СССР Александр Кудрин (1911–1973) – один из немногих наших земляков, кому выпали драматические испытания трех войн – с Финляндией, Германией и Японией.
Перерос сибирские меркиРебенком, оставшись один без безвременно ушедших родителей, Саша мог легко сбиться с пути. В хулиганистой компании бесстрашный задира с сильными кулаками был заводилой. И гордился этим. – Не надоело попусту размахивать кулаками? – спросил его однажды учитель физкультуры. – Ничем хорошим это не закончится. Парень ты ладный, проявляй себя в спорте. Несколько дней назад мой бывший ученик Сергей Зобов открыл первую в Иркутске секцию бокса. С твоим бойцовским характером самое то. В 30-е годы к силовым дисциплинам относились неоднозначно, и энтузиасту Зобову пришлось на разных уровнях доказывать, что бокс – красивый, мужественный и поистине мужской вид спорта. – Не верите? – горячился он, – приглашаю на показательные бои, сами убедитесь. Ученики не подвели своего наставника, каждый бой сопровождался восторженными аплодисментами. Особенно выделялся техничный и напористый, с хлестким ударом Кудрин. Вскоре он стал первой перчаткой города, все громче заявляя о себе на серьезных турнирах. На чемпионате Сибири ранее неизвестный иркутянин сенсационно одержал победу, закончив решающие бои досрочно. – Хорош парень! – поздравили Зобова коллеги. – У него большое будущее. – Кто бы спорил, – улыбнулся тот. – Александр перерос сибирские мерки, и я знаю, где ему совершенствовать мастерство. Кудрин даже растерялся, услышав предложение тренера: – Поедешь в Ленинград поступать в институт физкультуры имени Лесгафта. – Кто ж меня там ждет? – удивился Александр. – Ждут, не волнуйся. Тебе расти и учиться надо. Ленинградская школа бокса одна из передовых в стране, условия для занятий не сравнимы с нашими. – Вы со мной? – Я здесь нужнее, а там свои прекрасные специалисты. Так определилась судьба будущего мэтра отечественного бокса, который никогда не забывал, где и кто дал ему путевку в большой спорт, при малейшей возможности отвечая взаимностью. Многие иркутяне, обучаясь в Ленинграде, прошли его школу. Карельский перешеек, штурм ВыборгаВыпускник института, неоднократный чемпион и призер Ленинграда Александр Кудрин получил назначение в Минск преподавателем физкультуры. Продолжая успешные выступления на ринге, он дважды завоевал звание первой перчатки Белоруссии и считался одним из главных претендентов в чемпионы СССР. Но в начале 1940-го младшего лейтенанта Кудрина вызвали в военкомат и в составе лыжного батальона отправили в район боевых действий на Карельский перешеек. Финская зимняя кампания (1939–1940) в послужном списке Кудрина обозначена лаконичной строкой: «Белорусский военный округ, командир взвода добровольческого лыжного батальона». И ни слова о том, как воевал. О тех событиях Александр Николаевич с горечью вспоминал: «Финскую относят к забытой войне. Как можно? Это трагическая страница истории, и вычеркнуть ее – значит предать забвению погибших товарищей. Перед нами стояла задача: прорвать мощную 135-километровую оборонительную линию Маннергейма. Там, где пехота и техника вязли в сугробах, цели достигали лыжники. Батальон бросили в пекло одного из самых опасных участков, со всех сторон защищаемый дзотами. Атаковали под непрерывным пулеметным огнем и лишь ценой огромных жертв прорвали оборону, забросав гранатами траншеи врага. На штурм Выборга, последнего оплота обороны противника, пробивались по заминированному полю. Финны признали свою капитуляцию, 11 территорий вместе с Выборгом отошли к СССР. 205 кровавых дней унесли тысячи жизней, и эта незатухающая боль – как осколок под сердцем». Сколько павших бойцов полегло вдоль дороги – Владимир Высоцкий Смоленское сражение. Хитрая тропа
Лейтенант Александр Кудрин героически защищал эти рубежи и был тяжело ранен. Его рота третьи сутки держала оборону, но кольцо сжималось. – Будем прорываться лесом, туда немцы не сунутся, – поставил задачу Кудрин. – Хорошо бы иметь человека, знающего эти места. – Есть такой, – откликнулся немолодой, кряжистый солдат, – он перед вами – рядовой Иван Клименко. – А по батюшке? – Иван Фомич. Я под Смоленском егерем работал, вдоль и поперек измерил эти места. Есть недалеко отсюда одна хитрая тропа вдоль болота, заросшая кустарником. Там и пройдем, и на партизан как раз выйдем. У меня с фашистами свои счеты – они расстреляли всю нашу семью, и я поклялся истреблять их до последнего вздоха. – У каждого из нас, Иван Фомич, с ними счеты. Ждем до полуночи и пробиваемся с боем. Внезапная атака застала немцев врасплох, три их пушки были подорваны гранатами, и в образовавшуюся брешь кинулась рота. Фашисты очухались, когда наши бойцы уже растворились в темном лесу. Взбешенные гитлеровцы обрушили вдогонку град огня. Кудрин так ничего и не успел понять, когда рядом разорвался снаряд: короткая вспышка – и полный провал памяти. – Ну и здоровье у вас, лейтенант, просто богатырское – услышал Кудрин женский голос, когда открыл глаза. – Где я? – спросил он. – Слава богу, в лазарете, – успокоил голос. – Считайте, с того света вытащили. Неделю, бедный, в бреду метался, какого-то Ивана Фомича звал. – Я ранен? – Ранен? Не то слово. Три тяжелых ранения в грудь и плечо. Но самое страшное позади, жить будете. Забайкальский фронт. Победный 45-йЛейтенанта Кудрина из фронтового лазарета отправили в Томск, где в госпитале он лечился несколько месяцев. Затем служба на Дальнем Востоке. Сражения с японской Квантунской армией завершили славный боевой путь сибиряка.
Маньчжурская операция (9 августа – 2 сентября 1945) завершилась капитуляцией Японии и поставила последнюю, победную, точку в Великой Отечественной. – Помилуйте, – взмолился он. – Я четыре года перчатки не надевал. – Ваше участие обсуждению не подлежит. Это приказ! – доходчиво объяснили в штабе фронта. – Вы – спортивный символ победившей державы, и этим все сказано. Зал встретил 34-летнего Кудрина аплодисментами. Александр невольно вспомнил себя в юности, когда его выход в ринг точно так же приветствовали в Иркутске. И это придало силы и уверенность. Четыре боя – четыре победы, он чемпион Забайкальского фронта в весовой категории до 75 килограммов. После турнира Александра познакомили с другим чемпионом фронта – Вадимом Хардиным, воевавшим в Маньчжурии. – Твой земляк, Александр, – представили ему молодого здоровяка. – Вот это подарок! – обрадовался Кудрин. – Лучше любого приза. Ну, рассказывай, земляк. Война войной, а жизнь не остановишь... Так познакомились два великих организатора, оставившие яркий след в иркутском боксе. В 1946 году Кудрин вернулся в Ленинград старшим преподавателем института физкультуры имени Лесгафта, а отечественный бокс получил специалиста мирового уровня. На посту наставника сборной страны (1947–1964) Кудрин подготовил плеяду выдающихся мастеров, самый титулованный из них – чемпион Олимпийских игр Рима-1960 Геннадий Шатков. В числе его подопечных также будущий заслуженный тренер России, многолетний глава иркутского бокса Виктор Полодухин. Этот крепкий парень пользовался особым вниманием мэтра, в нем Александр Николаевич видел себя в юношестве: то же влияние улицы, увлечение боксом. После техникума физкультуры Виктор учился в институте имени Лесгафта, где под началом Кудрина трижды стал сильнейшим боксером Ленинграда, выиграл бронзовую медаль чемпионата СССР в 1951 году. Кудрин предложил Полодухину остаться в городе на Неве. – Тронут, Александр Николаевич, вашим вниманием, но дом есть дом, я обещал Вадиму Петровичу Хардину вернуться. – Что ж, я только приветствую твое желание. От всей души желаю удачи!
|
