ЗДРАВСТВУЙТЕ!

НА КАЛЕНДАРЕ

Мой Ножиков

Анатолий ВЫБОРОВ   
21 Июня 2020 г.
Изменить размер шрифта

В понедельник в Иркутске поминали Юрия Абрамовича Ножикова. Он ушел от нас 15 июня десять лет назад. В сквере на Сухэ-Батора, где в 2012 году был установлен ему памятник, собрались все те, кто хотел почтить память первого всенародно избранного губернатора новой России.

Мой Ножиков

Выступавшие на митинге первые лица региона и города, а позже у могилы Юрия Абрамовича и его супруги Веры Фёдоровны, на поминальном обеде его друзья, близкие и соратники из команды Ножикова вспоминали добрым словом этого неординарного руководителя государственного масштаба и в то же время простого и доступного всем человека. Он был для них один на всех и… у каждого свой – коллега и друг, отец и дед, наставник и учитель…

Своим он был и для меня. И хотя несколько лет мы работали с ним бок обок, дольше и больше были знакомы всё же, если можно так выразиться, в бытовом и семейном плане. Вот именно об этом и захотелось вспомнить. Дело в том, что о его недюжинном таланте руководителя, отстаивании интересов родного края перед центром, неординарном стиле управления и поведения, о личном знакомстве с ним написано уже много – редко кто удержался не запечатлеть себя в истории на фоне Ножикова. Много раз советовали сделать это и мне. Но «светиться» на имени известного всем человека я, как и его самые близкие и родные люди, счёл для себя как-то нескромным. «Почему же сейчас приспичило?» – спросите вы. Не знаю. Может, показалось, что его начинают превращать в икону, используют как знамя в новых политиграх? Может, пришло время рассказать о нём как о человеке – простом, доступном и в тоже время весьма начитанном и высоко эрудированном, ранимом и сомневающемся, не совсем счастливым в личной жизни и «нашедшем себя» в конце жизни в общении с природой, со своим садом-огородом. Кто знает?

Сегодня – лишь несколько эпизодов из нашего общения. Да, пожалуй, ещё о «подарках от Ножикова», что и по сей день хранятся у меня.

Осенью будет сорок лет, как мы познакомились. Познакомились через его приёмную дочь Марину, что со своим будущим мужем Алексеем были бойцами у меня в ССО. Юкола (так вслед за Маришей стали называть его и мы, их друзья) поразил не только необычной «иностранной» внешностью, но и моложавым видом. Помнится, мы никак не хотели поверить, что этому «парню» уже 46 лет и он командует крупнейшим трестом «Востокэнергомонтаж», который возводил тогда Ново-Иркутскую ТЭЦ. А ещё, уже на первой семейной вечеринке, он нас просто «убил» глубоким знанием литературы, музыки и прочих видов искусств. Под стать ему был, пожалуй, только Лёша – с ним они, уединяясь, беседовали о новинках литературы, о новых тенденциях в искусстве. Мы под руководством Веры Федоровны больше общались за столом.

Со своей Верой, красавицей и умницей, они прожили в браке около 40 лет, воспитали Маришу (дочь от первого брака Веры Фёдоровны, которую Ножиков «увел» от её первого мужа), родили и вырастили Настю, помогли поднять внучек Дашу и Аню – детей Марины и Лёши.

Ах, какие они писали в молодости стихи друг другу, как трогательны были в отношениях, как всё решали вместе – об этом только в книгах и прочтёшь…

Второе пришествие Ножикова в мою судьбу произошло в 1988 году, когда он, уже после Братскгэсстроя, возглавил иркутский облисполком. Как-то после очередной неформальной встречи Юрия Абрамовича с журналистами «Молодежки» на квартире Лёши и Марины он хитро посмотрел на меня и спросил: «Чего-нибудь новенького в своей журналистской стезе испытать не хочешь? На вот, почитай». И дал книгу Юджина Коллегама «Пресс-секретарь президента Соединённых Штатов». Я оторопел: автора этого не знал, да и об институте пресс-секретарства мало что слыхивал. Да и зачем всё это у нас, в СССР?

«Э, брат, за такими структурами, в том числе и в органах власти, – будущее», – в ответ на мои сомнения сказал он. – Так что подумай». И как он всё это предвидел?
Вот так я и стал «первым пресс-секретарём» Ю. А. Ножикова. Пишу в кавычках потому, что должность такую ему в облисполкоме не утвердили, и числился я специалистом в отделе науки и чего-то там ещё. Подготавливал «в гордом одиночестве» ему статьи в печать, организовывал встречи с журналистами, участвовал в его выборных кампаниях в областной Совет, в Совет федерации РСФСР. Это уж потом совместно с ним и депутатами мы создали первую у нас в области общую пресс-службу областного Совета и облисполкома аж из трёх человек.
Кстати, когда на митинге памяти руководитель фонда имени Ножикова Юрий Курин представил меня врио губернатора Игорю Кобзеву именно как первого и единственного в своём роде пресс-секретаря Юрия Абрамовича, тот, удивившись, так и переспросил: «Всего один? А у нас только в областном правительстве таких специалистов под четыре десятка!»
«Секретарствовать» у Ножикова было, в общем-то, несложно – львиную долю писательства он тянул сам. Будучи в командировке в Японии, он привёз оттуда первый в области мини-диктофон и, «поигравшись» с ним пару дней, передал мне. И мы с ним, из-за его вечной занятости, придумали ноу-хау в журналистике. Обозначали заранее тему, я ему к вечеру передавал вместе с диктофоном вопросы, он дома, чаще за ужином, на них отвечал. Утром запись расшифровывалась, Юрий Абрамович вносил правки, и статья направлялась в печать. И вот сейчас с умилением вспоминаю эти записи: «Так, Толям, отвечаю на твой первый вопрос», – что-то жуя, надиктовывал он свои ответы.

Потом судьба вновь развела нас по работе, но все оставшиеся годы мы, часто пересекаясь, общались с ним через семью Белобородовых, с которой дружим и поныне.

…Как-то вечером позвонил Лёша (к сожалению, ныне покойный), позвал к Ножиковым: «Труба у них течёт, квартиру заливает. Вера Федоровна уже обзвонила все службы, не знает, что и делать. Выручай, как бывший сантехник!» Быстро поставив на трубу хомут, мы собрались уж было по домам, как со службы прибыл Юрий Абрамович – усталый и какой-то серый. Вяло улыбнувшись нам – «Ну что, архаровцы, справились?» – он, видя, как Вера Фёдоровна воюет с подтёками на полу, заглянул в холодильник, достал кастрюлю с холодными пельменями и стал прямо из неё их автоматически уплетать, думая о чём-то своём, государственном. «Да, нелегкий у него хлеб и быт, воистину народный», – только и подумал тогда я. Шёл третий год его губернаторства…

В своей прямо-таки какой-то маниакальной щепетильности – не дай бог воспользоваться властью для себя или своих близких! – Ножиков доходил до крайностей. Может, воспитание такое, может, последствия голодного блокадного детства. Но его дочь с внучкой и правнуками так и живут уже четверть века в аварийном доме под снос, который власти города всё не удосужатся снести.

Ну вот, пожалуй, и всё на сегодня из нашего с ним общения. Ах да, «подарки». У меня до сих пор исправно трудится на даче «ножиковская лопата», которую случайно засунули в мою машину, когда вызволяли из снежного плена у гаража его «Ниву». Я так и хожу на лыжах в его ботинках, которые, за неимением таковых в магазинах в начале 90-х, он подарил мне там же в гараже: «Побегай пока на моих, я-то вряд ли скоро смогу – времени нет». А самые памятные мне бумаги держу в его кожаной папке: «Чего ты документы, как школяр, чуть ли не за поясом носишь? На вот тебе мою – монголы вчера на встрече подарили». Его диктофон, правда, коллеги у меня умыкнули. А эти подарки Юрия Абрамовича храню. Как и память о нём…

P. S. А напоследок, как «вишенка на торте», – почти неизвестное интервью Юрия Абрамовича, которое он незадолго до своей кончины дал молодой журналистке и своей внучке Анне Белобородовой. Оно актуально и сейчас.

  • Расскажите об этом своим друзьям!