НА КАЛЕНДАРЕ
ЧТО ЛЮДИ ЧИТАЮТ?
2024-10-23-01-39-28
Современники прозаика, драматурга и критика Юрия Тынянова говорили о нем как о мастере устного рассказа и актерской пародии. Литературовед и писатель творил в первой половине XX века, обращаясь в своих сочинениях к биографиям знаменитых авторов прошлых...
2024-10-30-02-03-53
Неподалеку раздался хриплый, с привыванием, лай. Старик глянул в ту сторону и увидел женщину, которая так быи прошла мимо прогулочным шагом, да собака неизвестной породы покусилась на белку. Длинный поводок вытягивалсяв струну, дергал ее то влево, то вправо. Короткошерстый белого окраса пес то совался...
2024-11-01-01-56-40
Виктор Антонович Родя, ветеран комсомола и БАМа рассказал, что для него значит время комсомола. Оказывается, оно было самым запоминающимся в жизни!
2024-10-22-05-40-03
Подобные отказы не проходят бесследно, за них наказывают. По-своему. Как могут, используя власть. Об этом случае Бондарчук рассказал в одном из интервью спустя годы: «Звонок от А. А. Гречко. Тогда-то и тогда-то к 17:20 ко мне в кабинет с фильмом. Собрал генералитет. Полный кабинет. Началась проработка....
2024-10-30-05-22-30
Разговор о Лаврентии Берии, родившемся 125 лет назад, в марте 1899-го, выходит за рамки прошедшего юбилея.

«Как жаль, что исчезает этот жанр…»

13 Декабря 2020 г.

Люблю декабрь за призраки былого, / За всё, что было в жизни дорогого / И милого, немыслимого вновь. / За этот снег, что падал и кружился. / За вещий сон, который сладко снился, /Как снится нам последняя любовь. Дон-Аминадо

«Как жаль, что исчезает этот жанр…»

Именно эти стихи поэта-эмигранта из России Аминада Петровича Шполянского, писавшего в Париже под псевдонимом Дон-Аминадо, я вспомнил в первый день зимы…

Декабрь для меня всегда был самым любимым месяцем. С его фиолетовыми сумерками, желтым светом фонарей, лёгким порхающим снежком. А ещё с предчувствием чудес, которых мы все подспудно ожидаем в предновогодние дни, поскольку самым чудесным праздником – Новым годом – и заканчивается всегда этот месяц…

Как уже в моём, подсмотренном с натуры, давнишнем стихотворении об этом чудесном, таинственном времени:

Фиолетовых сумерек время,

Жёлтый свет из окна, стол накрыт…

И у зеркала женщина в красном

На себя так печально глядит…

А ведь наступление нового года – это же как рождение нового времени, от которого любой человек – будь он ребёнок или уже почти старик – всё равно ждёт чего-то хорошего, обновлённого, необычайного…

И самым необычным в прежние времена, в двадцатом веке и ранее – с тех пор, как человек научился писать, был, конечно же, эпистолярный жанр. Который, увы, умирает на наших глазах, заменяясь в лучшем случае куцыми смсками, посланными своим знакомым и друзьям, а не полноценными письмами, выражающими и ваше настроение, и ваши чувства, и ваши переживания, и ваши сомнения – весь спектр человеческих чувств, включающих в себя и волнующее ожидание ответа…

А иногда по стечению обстоятельств долгожданное письмо может быть и не прочитано… Как это, например, случилось с героем моего автобиографичного рассказа из книги «Предчувствие чудес».

Речь в нём идёт о молодом человеке, влюблённом в замужнюю женщину, чуть старше него и, кажется, отвечающую ему взаимностью. И этот молодой человек ежедневно, отправляясь на тренировку по стрельбе из лука, по пути заходит на главпочтамт, подходя к окошечку «До востребования», куда обещала ему писать эта женщина, перед тем как уехать в отпуск на юг. Показав свой студенческий билет, он с замиранием сердца ждёт, не подадут ли ему ответное письмо, так ожидаемое им…

И вот наконец-то долгожданное письмо приходит, но остаётся непрочитанным. Потому что портфель вместе с письмом, куда его положил наш герой, у него украли в трамвае, когда он отлучился со своего места, чтобы пробить талон за проезд…

Помню, на судне посреди Тихого океана в начале 70-х годов прошлого века я прочёл в каком-то сборнике приморских поэтов стихотворение, которое мне запомнилось.

Я заглядывал в ящик почтовый

Ежедневно. Всё верилось мне –

Ты напишешь ответное слово

В долгожданном, хорошем письме.

Облетела листва золотая,

Время мчит свой стремительный бег.

Заглянул как-то в ящик почтовый –

Не письмо там белело, а снег…

И именно тогда я подумал, что был всё-таки счастливее поэта, написавшего такие безысходные стихи. Ведь мне-то письмо пришло. И в нём могло быть и ответное признание в любви, и «холодный душ» разумных слов о том, что дальнейшей перспективы отношений нет. Например: «Я замужем, а ты ещё так юн…»

В юные свои лета, поскольку человек я был весьма влюбчивый, из-за своего общительного характера всегда имел не только много друзей, но и немало девушек из разных городов Советского Союза. И уже с середины декабря начинал писать открытки всем своим знакомым, стараясь отправить их загодя, чтобы они пришли в аккурат к Новому году. Иногда я отправлял таких открыток по несколько десятков, стараясь каждую превратить в маленькое письмо, а не просто отделаться несколькими дежурными фразами. Естественно, что и ответных посланий из Таллина, Риги, Калининграда, Минска, Ростова-на-Дону, Москвы, Ленинграда я ожидал с нетерпением...

И столько в этом ожидании было именно предчувствия чудес…

Представьте, как хороши подобные ожидания почтового дня в каком-нибудь заштатном городишке, где расквартирован воинский гарнизон? И как чудесно об этом написано у Александра Сергеевича Пушкина в его повести «Выстрел»?..

Я и сам испытал подобные чувства, когда в течение нескольких летних месяцев ожидал почтового дня на Беломорской биологической станции Ленинградского зоологического института, в котором в середине 70-х учился в аспирантуре. Почтовый катер к нам на станцию приходил только раз в неделю, по пятницам. И все сотрудники биостанции, в ожидании его, прогуливались по причалу. И сколько в этом ожидании было надежд и сладостных предчувствий…

Или вспомните, как у того же Пушкина в 1829 году, за год до его женитьбы на Наталье Гончаровой, чудесно начинается «Роман в письмах»? Он начинается без всяких предисловий, с письма Лизы – Саше, своей подруге. А речь в этом романе идёт о двух молодых людях – друзьях, и двух девушках- подругах.

Однако о них и о зарождающихся у них чувствах мы узнаём только из их переписки.

Сама эта избранная Пушкиным форма повествования – эпистолярный жанр – когда бумаге поверялись все сокровенные мысли, предполагает смещение читательского интереса с внешней канвы событий на «интеллектуальный облик» героев. Поскольку в письмах Лизы к Саше, кроме всего прочего, очерчен и круг её чтения…

Владимир же, неродовитый богатый столичный дворянин, отправляется «за 500 вёрст от Петербурга» вслед за своей возлюбленной Лизой в деревню, соседствующую с её имением.
Впрочем, «для развлечений» у него есть ещё и уездная барышня Машенька, с которой он легко и полунасмешливо флиртует. И этот флирт сулит обострение любовной интриги. Но незавершённый пушкинский роман внезапно обрывается…

Помню, как я жалел об этом. Так же, как о своём непрочитанном письме и о том, что ничего тут уже нельзя поделать. Ни добавить, ни дополнить, ни дописать. Всё будет не то. Можно только что-то предположить и довообразить…

Теперь же, пользуясь мобильными телефонами, мы можем из любой точки планеты поговорить с кем угодно и когда угодно или послать своим друзьям, любимым ли СМС. Но СМС – это лишь обрывки чувств. А разговор по телефону не даёт той полноты чувств, которое испытываешь от прочтения долгожданного письма. А из-за мгновенной доступности любого человека в любой точке света люди даже не успевают друг по другу по-настоящему соскучиться. А самое главное, они разучиваются внятно выражать свои мысли. Да и чувства в подобной ситуации просто не успевают вызреть. Всё отрывочно, всё на ходу… Я не брюзжу, что мобильная связь – это плохо. Я просто говорю, что это уже нечто иное…

Вспоминаю, сколько у меня благодаря таким вот письмам или их ожиданию было написано стихов…

Например, целая баллада: «Я ждал письма в улусе Зум-Булуг. Оно не шло, не шло и вдруг приходит телеграмма: «Скорее приезжай, я жду… Согласна я и мама…» Или ответ из предыдущего письма: «Где потерялся ты, бродяга? Какая ныне передряга тебе приехать не даёт? У нас в Москве всё дождь идёт… А там у вас уж снег поди?.. Как ненормальная: «Приди», – шепчу я за день по сто раз… Во сне всё розно вижу нас...».

Или: «Паучок в углу работает, паутиночку плетёт. Он старается, ворожит – видно мне письмо придёт…».

Когда письма стали редкостью, написалось и такое: «Эпистолярный жанр не в моде. Не пишем даже о погоде друг другу письма мы теперь. Всё реже, реже в нашу дверь теперь стучится почтальон… «Принёс от барышни поклон», – он шутит, мне отдав письмо, и улыбается светло…».

А какие чудесные стихи об этом эпистолярном жанре были у моего приятеля, поэта Анатолия Кобенкова, с которым мы долгое время жили в Ангарске. И многие стихи которого, особенно из его армейской книжки «Два года», подаренной мне, я знаю наизусть.

Сентябрь – печальная пора

солдатских писем…

Дневальные по вечерам

сжигают листья.

И дым похож на снегопад,

большой и старый,

и вслед ему – так невпопад –

звенит гитара…

Или:

Только-только пилотки надели,

Прослужили без месяца час –

Наши письма домой полетели,

Чтобы девушки помнили нас…

Жаль, очень жаль, что прямо на наших глазах умирает этот жанр – жанр письма, который ничем не заменишь.

И напоследок – отрывок ещё из одного стихотворения Анатолия Кобенкова, что вспомнилось мне в связи с наступившим декабрьским белоснежьем:

Область наша снегом запорошена…

Потому что много, много дней

Спит она, принцессой на горошине,

На просторах северных полей…

  • Расскажите об этом своим друзьям!