НА КАЛЕНДАРЕ
ЧТО ЛЮДИ ЧИТАЮТ?
2024-10-30-02-03-53
Неподалеку раздался хриплый, с привыванием, лай. Старик глянул в ту сторону и увидел женщину, которая так быи прошла мимо прогулочным шагом, да собака неизвестной породы покусилась на белку. Длинный поводок вытягивалсяв струну, дергал ее то влево, то вправо. Короткошерстый белого окраса пес то совался...
2024-11-01-01-56-40
Виктор Антонович Родя, ветеран комсомола и БАМа рассказал, что для него значит время комсомола. Оказывается, оно было самым запоминающимся в жизни!
2024-10-30-05-22-30
Разговор о Лаврентии Берии, родившемся 125 лет назад, в марте 1899-го, выходит за рамки прошедшего юбилея.
2024-10-31-01-50-58
Казалось бы, что нам Америка. Мало ли кого и куда там избирают, у нас тут свои проблемы, по большинству житейские. Так, да не совсем. Через несколько ступенек, но исход заокеанских выборов заметно аукнется и в России. Хотя бы в отношении всего, что связано с Украиной. А это, между прочим, тот или иной...
2024-11-05-07-55-03
«Зеленый трамвай». Остановка вторая

Мир перестал нуждаться в гениях

13 Апреля 2015 г.

music

С гениями сейчас в литературе и музыке такая напряженная ситуация: современная западная культура вообще перестала нуждаться в гениях.

Гениальная одаренность в социуме воспринимается как сорт мутации: то есть некая такая шишка у человека, которая его делает способным на своего рода эффектные фокусы. Строго говоря, такая мутация нужна только в сфере инструментальных прикладных навыков.
Человек, очень быстро считающий в уме огромные числа, – гений. Такой гений очевидно перестает быть нужным в эпоху компьютеров.

До поры до времени такая мутация была нужна, чтобы оперировать во всех сферах культуры, просто оттого, что сферы культуры были плохо отрефлексированы, совсем не методизированы, и вообще было непонятно, как они работают; там все совершалось впотьмах, и человек, обладавший каким-то большим, чем у других, кругозором, хорошим языком (или слухом) и способностью к дельному (но не очень глубокому) анализу – добивался в этой сфере многого.

Собственно, именно это объясняет тот факт, что гении в какие-то периоды жизни той или иной нации начинают появляться пачками: происходит это тогда, когда формируется запрос на фокусы и появляется социальный и инструментальный материал для новых фокусов: придумывается рояль – и появляются Шопен с Листом, придумывается полифония – и появляются Бах с Генделем.
Весь материал, которым гении такого сорта пользуются, очень быстро вырабатывается; уже через двадцать лет после смерти Баха делать области полифонии было совершенно нечего, можно было только помещать ее в иные контексты, что и стали делать Бетховен, а после Брамс; но выехать на одном этом фокусе было уже нельзя.

Но с тех пор как языковые, звуковые и социальные сферы приложения культуры сделались хорошо отрефлексированы, надобность в фокусах пропала совсем. Ныне куда больше, чем человек, умеющий слагать слова в столбик и в рифму, культуре нужен тот, кто способен ее, эту культуру, объяснить, в первую очередь ей самой.

В тех областях, где сохраняются инструментальные навыки, где они являются непременным условием деятельности – например, в музыкальном исполнительстве или в рисовании картинок, – там гениальность по-прежнему в почете. Там нет с этим проблем: не знаю, как в живописи, а в музыке одаренные исполнители по-прежнему появляются очень бодро.

Там же, где чисто инструментальных навыков особо не нужно – в литературе, в философии, – там это все ушло в песок.

Потому что гений, судя по всему, вообще явление прикладное. А культуре сейчас нужны не гении, а умные люди. Люди, способные к большой, глобальной систематизации.

Я вот лично не уверен, что, родись сейчас Моцарт, он бы поднялся выше какого-нибудь корейского пианиста. Это не значит, что Моцарт – плохой композитор, это значит, что он был гениальный композитор для времени, в котором требовалась гениальность. А сейчас бы он, вполне возможно, писал бы музыку для кинофильмов и матерно бы отзывался о современном искусстве.

Но даже если бы ему удалось подняться над мейнстримом и рутиной – не факт, что он бы как-то сильно раскрылся. Потому что композиторская деятельность сейчас сугубо рефлексивна. Нового ничего там придумать невозможно. Поразить благозвучием – тоже. То есть блеснуть решительно не на чем. Социальные заказы на большие сложные вещи для пролетариата кончились вместе с советской властью.
В этом смысле Мартынов, конечно, прав: время композиторов закончилось. Но только в том случае, если под композитором понимать харизматичную, гениально одаренную личность, которая раздвигает всякие там горизонты.

Горизонта мы, положим, достигли. Теперь нужно понять, что с этим делать. И вот для этого нужен композитор. А при такой систематической описательной задаче чисто музыкальная одаренность отступает на задний план.

По инф. vz.ru

  • Расскажите об этом своим друзьям!