- ПУТЕВОДИТЕЛЬ:
- ЧТО ПРОИСХОДИТ?
- Новости: выбор тем
- НАШИ ПЕНСИИ И ПРАВА
- Пенсии и деньги: выбор тем
- Права и возможности: подробней
- Наша безопасность: темы
- ЗДОРОВЬЕ
- Здоровье: каталог болячек
- ДОМ, БЫТ И ДАЧА
- Дом, быт и дача: выбор полезных тем
- Еще полезные «не мелочи»
- НАШИ ВНУКИ
- Темы «внуковедения» — выбор
- СТИЛЬ ЖИЗНИ
- Психология и стиль: выбор тем
- ДЛЯ УМА И ДУШИ
- Чтение: темы
- Музыка из прошлого
- ...И еще для души!
- СОТРУДНИЧЕСТВО
Сицилианская защита Виктора Кондрашова |
| Анатолий ВЫБОРОВ |
| 24 Декабря 2021 г. |
|
Беседа главного редактора газеты «Мои года» Анатолия Выборова с вышеобозначенным экс-мэром Иркутска (2010–2015 гг.).
От автора: С пятым по счету героем нашей рубрики мы знакомы с его «младых ногтей», всегда были на «ты», поэтому не стали выкать и в этой беседе. Она была долгой, с воспоминаниями о нелегком детстве, с историей становления бизнесмена и политика Кондрашова и мистическими случаями в его жизни, с философскими отступлениями о смысле этой жизни, месте и предназначении человека в ней. К тому же о Кондрашове писано-переписано за его годы у власти столько, что хватит на добрую книгу. Поэтому в этой ограниченной по объему публикации мы приведем лишь часть нашей беседы с небольшими отступлениями из других источников. Но для начала – пояснение необычного заголовка. Дело в том, что наш герой, как и положено Виктору-победителю, всегда шел по жизни в позиции атакующего. И в волейбольной команде нашей молодости «Изумруд», где был основным нападающим, и в бизнесе, который строил с нуля сам, и в жизни, сумев «из паренька с рабочей окраины» дорасти до вершин региональной власти. «В защиту» он вынужден был перейти, став (почти случайно) мэром Иркутска. Тогда против него «в нападении играли» (по крайней мере, в первое время) и местная элита, и все уровни власти от местной до центральной и партийной. Сицилианская же защита в шахматах, в которых Виктор тоже знаток, имеет воинственную природу, когда одной стороне, чтобы не стать жертвой быстрой атаки второй стороны, владеющей инициативой, нужно бороться не только за равенство, но и за перевес. *** Наша справка:
***
– Виктор, зная тебя много лет, я склонен в чем-то поверить этому портрету из «Бабра». Так что тобою все же двигало, когда ты решил поучаствовать в выборах мэра Иркутска? Личный интерес и выгода, высокая должность, азарт и любовь к авантюрам или что-то еще? Ну не из-за спора же, в самом деле, за бутылку коньяка, как тогда писали, ты ввязался в это? – Ты знаешь, всего понемногу. А спор с друзьями на коньяк – лишь вишенка на торте, когда уже было принято решение. Основные причины – как раз «что-то еще». Ну, уж и не выгода – точно! К тому времени я был уже достаточно богатым человеком, мог вообще уехать из страны и жить с семьей где-нибудь в свое удовольствие. И о высокой должности тогда не думал – и без того славы хватало.
Ты знаешь, когда мы были молодыми, проблем особо не замечали – учись, работай, занимайся бесплатно спортом, ходи с девушками в киношку или на танцы… Когда стали старше и у нас появилась семья, дети, возникли и насущные жизненные вопросы, которые надо было решать, – садик, школа, поликлиника, места досуга и покупок всего необходимого, транспорт… А в Иркутске со всем этим было как-то не очень. И вопросы эти каким-то образом надо было решать. Ну не дело это, когда родители каждый день везут детей на городском транспорте из одного района города в другой, теряют время в пробках, опаздывают на работу. Вот об этом я больше думал. И, заступив на должность, как мог, старался решить эти задачи, начав с детских садов… – Тогда, помнится, в Иркутске еще марш мамочек с колясками проходил… – Да! И он стал дополнительным толчком к решению этой насущной проблемы с острой нехваткой мест в детских садах. Тогда, вспоминаю, я такой тезис выдвинул: «В России две беды. С дорогами справятся умные люди». А мы давайте решать сейчас самую острую на сегодня проблему. И у нас появился проект – возвести в Иркутске к 2015 году 15 новых садиков. К тому же мы расширяли старые садики, сооружая к ним пристрои, производили в них капремонт – делали все, чтобы максимально увеличить в городе количество мест для ребятишек детсадовского возраста. И я это жестко контролировал. Меня даже детсадовским маньяком тогда коллеги прозвали. – Удалось решить этот вопрос кардинально? – Кардинально нет, но перелом все же произошел. – Вернемся к первому вопросу. Что еще подвигло тебя на решение стать мэром? – В те годы я всерьез увлекся психологией и вывел для себя, что смысл жизни (и клетки, и человека) – в эволюции. Не в благополучии его, социальном статусе, должностях и нажитом добре, а в эволюционном процессе в данное время и в данной среде обитания. Изменить время нам непосильно, а вот среду обитания мы изменить можем. А город – та же среда… И еще зацепило то, что нас, иркутян, хотели нагнуть – по воле власть имущих убрать одного мэра, который вполне устраивал тогда иркутян, «закрыть» кандидатуру второго, им неугодного, и подсунуть третьего – угодного. А люди не любят, когда их нагибают. Власть не учла нашего менталитета – сибирского, да и российского вообще, – и проиграла. Ей не помогли ни мощный административный ресурс, ни деньги. А я на этом протесте выиграл! – Ну, наверное, не только на протесте? Денежки-то, небось, тоже были? – Не только. Мы, пожалуй, первыми тогда активно использовали соцсети. Я как-то заглянул в телефон и задумался. У меня там две с половиной тысячи контактов и у каждого из них есть коллеги, друзья, знакомые. Мы такую волну в «одноклассниках» запустили! Так что дело не в деньгах! Их, кстати, на выборную кампанию мы потратили раз в 30 меньше, чем наши оппоненты…
– Ну вот ты выиграл. Проснулся наутро – а ты уже мэр! Страшно не стало – куда я попал и что со всем этим делать? Ведь те же «власть имущие» не простили поражения и нагибали тебя, и в стан свой вербовали. И губернатор поначалу шпынял почем зря, и в партию власти настоятельно попросили вступить… – Страшно не было. Ответственность огромная появилась – за людей, в меня поверивших, за город, который надо было развивать, жизнь в нем улучшать. И потом, я же не один был – вся прежняя команда администрации города, депутатский корпус оставались на своих местах и работали в прежнем режиме. Конечно, новое дело, иной масштаб задач требовали и подхода, и усилий других. Так что почти весь свой срок работать приходилось «от зари до зари» по 14-16 часов в сутки, включая выходные и праздники. Через полгода тебе кажется, что во все уже вник, все уже в хозяйстве города знаешь, но проходит еще полгода-год, и понимаешь, что до конца постичь весь процесс управления городом просто невозможно. В нем же, как в любом живом организме, постоянно возникают ситуации, не встречавшиеся раньше, – к ним никогда заранее нельзя быть готовым и знать все до конца. Моим предшественникам – Шкуропату, Говорину, Якубовскому – нужно памятники при жизни ставить. Они такой воз проблем решали! Конечно, мне их досталось поменьше, но все же хватало… Что касается нагибаний, то да, поначалу были. И колкости от Мезенцева в первое время присутствовали, и шуточки язвительные от его коллег. Но ведь и мы не лыком шиты – знаем, что и как ответить! Дмитрий Федорович – разумный и хороший человек, впоследствии мы с ним даже сдружились и вместе ездили на отдых. И семьи наши стали общаться. Тут же все просто: когда делаешь общее дело, и вольно-невольно приходится плыть в одной лодке – тут не до разногласий. – То есть, даже будучи политическими противниками, все же можно делать общее дело и делать его в одной связке с губернатором? – Можно. – Зачем же тогда надо было изменять своей партии и в «Единую Россию» вступать? Советовали? Угрожали? – Все для города и горожан. В чужой монастырь со своим уставом не ходят. Город могли накануне юбилея лишить финансирования из центра, и опытные люди посоветовали мне поступить именно так. Напрямую не угрожали, но мягко намекали, что через пару-тройку месяцев можно будет и какое-нибудь уголовное дело на меня завести… Я-то что? Спор с пацанами выиграл, коньяк забрал и дальше пошел (смеется), а иркутяне здесь причем? А тут в итоге и волки сыты, и овцы целы…
– Можно ли считать возведение 130-го квартала к юбилею города вашим общим с Мезенцевым делом? Некоторые считают, что возводили его другие и без участия бюджета города, а тебя там и не было вовсе. Доверили, мол, Кондрашову лишь второстепенные юбилейные объекты… – Вот скажи мне, если бы я, как мэр, там не работал, он был бы построен? То-то и оно! У победы – тысяча отцов, а поражение – всегда сирота. Так что и сам я поучаствовал, и город своим бюджетом. Как правило, я ехал туда после работы, часов в 10-11 вечера, и домой возвращался в лучшем случае в час ночи. У меня на такие случаи в машине был чемоданчик, в котором лежали плащ, резиновые сапоги, бутылка водки, ну, и закусь необходимая. – А это-то зачем? – Для расселения энной части маргинального населения. (Смеется.) – ?? – Все частные дома расселяли за счет средств застройщиков. Но там еще было несколько многоквартирных двухэтажных муниципальных домов, которые расселял город за счет своего бюджета. Многие из этих трущоб центра выселяться на окраины города не хотели, даже в новые благоустроенные дома. Приходилось уговаривать. Сейчас не могу назвать точные цифры, но на 130-й квартал закинули тогда все средства, предназначенные для замены ветхого и аварийного жилья во всех районах города… – Но я слышал, что ты вначале вообще отказывался 130-м заниматься… – А, это когда после презентации проекта в правительстве страны с ним знакомили уже наш депутатский корпус. Там тогда было заявлено, что мы за год вот это все сделаем. А я сказал, что это все фикция – за год этого сделать нельзя. Вот если бы сказали, что сделаем половину, я бы, наверное, согласился сразу. В итоге всю работу по подготовке, весь процесс расселения сгрузили на нас. Все понимали, что это надо сделать, а с разными условностями потом разберемся. Тогда все объединились ради общего дела… – Чем можешь похвастать еще? Например, все предыдущие мэры отмечали, сколько они в городе позакрывали кочегарок… – Я «Шанхайку» закрыл. Это перевесит все кочегарки. Ты не представляешь, что там творилось! Стоят контейнеры, под ним два-три этажа, а в них и склады, и бордели, и игорные заведения. Два года мы пытались там навести порядок. Ничего не помогало. Ни штрафы, ни административка, ни рейды полиции. Тогда мы им «перекрыли кислород» – под видом замены теплотрассы в один день закрыли все подъезды к «Шанхайке» на Подгорной и С.Перовской. Разгружаться им негде. Подъехали ФСБ, эмиграционная служба, полиция, пожарные, прокуратура. Представляешь, какого труда стоило собрать все службы одновременно? Это надо было видеть: все население «Шанхайки» бурлит, кричит, чего-то требует. А нами уже была подготовлена новая площадка, где сейчас «Китай-город». В итоге все утихомирились, согласились на переезд, и центр города преобразился… – Ну, ты еще хотел в Иркутске тоннель от 130-го квартала до Центрального рынка прорыть, Казанский кафедральный собор восстановить… – А что? Хорошие были идеи. Жалко, что в жизнь не успел воплотить. Метро в нашем городе вовсе не утопия, есть все условия: грунт подходящий, по деньгам – приемлемо, а польза от него реальная. И с кафедральным собором блестящая идея. Весь ее смысл был в том, что в восстановлении этого исторического и величественного для Иркутска храма мог бы поучаствовать каждый житель города. Приобретя и заложив кирпич будущего храма, где было бы выгравировано его имя, он бы вложил в строительство частичку себя, вписал бы свой род навечно в историю родного города. Да, много было хороших задумок. Я же насмотрелся положительного опыта других городов, который можно было использовать на улучшение и наших городских условий. Но многое удалось и сделать! Неслучайно мы заняли первое место по стратегии развития городов и получили премию. Обошли тогда Питер, Москву, Казань… Никто сейчас об этом почему-то не говорит, но ведь это было!
– Справедливости ради надо сказать, что не все твои «авантюрные» проекты были провальным. Иркутяне до сих пор вспоминают, каким грандиозным был первый городской карнавал – прямо как в Рио-де-Жанейро… – Ну, это не совсем моя идея, хотя поддержал я ее сразу. Пришли как-то ко мне друзья-бизнесмены и предложили: скучно как-то живем. Давай в городе что-нибудь этакое замутим. Например, карнавал проведем, как в этом самом Рио-де-Жанейро. И завертелось. Первый карнавал прошел вообще без участия администрации – мы лишь согласовывали и сопровождали весь этот процесс. Просто у людей назрело желание показать, какие они есть. И это в Иркутске прижилось – людям понравилось самовыражаться, делать что-то самим, быть свободными от прежних указилок властей в «едином строю показывать мощь страны и свою солидарность с решениями партии и правительства» (смеется). – Свободу самовыражения ты, говорят, предоставил и бизнесу… – А что в этом плохого? Люди вдруг увидели, что что-то можно делать для города и самим. И никто их не напрягает, не просит дать чиновнику на лапу для продвижения их проектов, не ставит палки в колеса дурацкими ограничениями и запрещениями. Торговлю никто не напрягает, бизнес не напрягает. Вопросы горожан решаются. Сколько тогда хороших инициатив в городе появилось, сколько новых памятников и скульптур! Образ того же Бабра, что стоит теперь во главе 130-го квартала, выбирали из десятков предложенных эскизов. А Московские ворота! А памятник первооткрывателю Иркутска! А Нижняя набережная! И нашу работу, городской администрации, было видно. Плохо это? Конечно, хорошо!
– Как-то у тебя все легко и гладко получается: бизнес от излишней опеки чиновников освободил, и город начал развиваться… Но тогда у тебя, у города была проблема с «точечной застройкой», серьезное противостояние, как писали, «со строительной мафией города». Это-то как уладили? И уладили ли? – Более-менее да. Тут же тоже все просто: поменяли законодательство, и точечная застройка в Иркутске стала сходить на нет. – Вот так просто!? Тут и так, значит, строить можно, а здесь и по-другому нельзя? – Нельзя на шести сотках, а на двадцати можно. Норматив появился, чтобы при выстроенном тобою доме, например, была парковка и детская площадка. – Но сопротивление было? Помню возмущение «строительных магнатов города», ваши публичные споры и даже личные выпады… – Было, конечно, особенно в первое время. Мы долго, порой даже ночами, обсуждали со строителями, как все сделать безболезненно и для них, и для города. А потом пришли все же к определенному консенсусу (смеется). И одними из первых провели реновацию. – Чего, на твой взгляд, сейчас не хватает городу? – Не хватает сбалансированного плана агломерации. Нельзя город рассматривать отдельными частями: аэропорт там, дороги, мосты, торговые центры… Это единый организм, и без комплексного подхода ко всем составляющим вместе он никогда не станет полноценным. Насколько я знаю, нынешний мэр, Руслан Болотов, всерьез взялся за генплан развития города. Причем многие наработки этого плана заложены еще в советское время. Они и сейчас не потеряли своей актуальности. Их надо лишь умело вкрапить в современные реалии жизни. – А ты бы пошел в мэры? – На тот момент, если бы выборы состоялись, – не задумываясь. Столько было незавершенных дел, планов, проектов… - А сейчас? – Нет, конечно. Всему свое время. Тот поезд уже ушел. И мне сейчас гораздо привычнее и комфортнее в моем нынешнем положении… – Но ведь на выборы в Госдуму в этом году баллотировался… – Это так, для разогрева крови, чтоб не застояться. Да еще пощекотать нервы явным фаворитам. Хотя, если бы выгорело, – польза бы была. И для меня, и для населения области… - Как считаешь, мэр все же должен быть назначенным или избранным? – Мэра должен избирать и переизбирать народ. Иначе это потеря для города. Потому что когда тебе доверяют люди, ответственности гораздо больше. Да и перед горожанами отчитываться намного сложнее… - Семья была обделена в связи с твоим мэрством? – Думаю, все же больше недополучала. Я мало времени уделял жене, брату, детям. Только и видел детей в то время спящими… - А друзья? Остались после того, как ушел с поста мэра? – Остались. И как ни парадоксально, как раз не те, для которых я что-то сделал, а те, для кого ничего не сделал. Как бескорыстно общались со мной прежде, так и продолжают. Ну, а если говорить о совсем близких друзьях, то их немного. Есть один, с которым мы играем в шахматы, обсуждаем философские вопросы, рассуждаем о смысле жизни… - И в чем ее смысл, на твой взгляд? – В самой жизни, в ее развитии, в эволюции, о чем я тебе говорил в начале нашего разговора. И еще в том, что всегда надо, при любых условиях, при любом собеседнике оставаться самим собой, не изменять себе и людям – быть человеком… - Тебе это удается? Ты все тот же Витя Кондрашов? – Думаю, да. С тобой же вот беседую запросто, как и 40 лет назад (смеется). Я как-то анализировал диапазон процессов становления личности, на своем примере. Родился в неблагоустроенном бараке, который давно пора снести, но он до сих пор там стоит. Развивался, рос. В том числе и над самим собой – главное же не закостенеть в своем развитии. Это – низшая точка отсчета, там, под Иркутным мостом. И, якобы, высшая – Париж, Австрия, балы, обеды в Георгиевском зале, встречи с Германом Грефом. И на всех уровнях я себя нормально чувствую: могу с простыми работягами говорить, со шпаной «по фене ботать» или умную дискуссию с тем же Грефом устроить… - Но согласись, что это во многом зависит даже не от образования, а от самообразования, от того, «какие ты книги в детстве читал»… – О, это да! Я еще в детстве, в юности перечитал всю классику. Сначала, конечно, сказки – кладезь народной мудрости. Уже будучи взрослым, услышал одну такую: какие сказки вам родители читали в детстве, таким ты и станешь по жизни. Есть восточные, есть русские народные, где один на печи сидит, другой щуку удит, третий ходит за семь морей, ищет, сам не знает что, – таким образом менталитет человека и складывается. Потом была фантастика, наши и зарубежные детективы, другие книги. Наибольшее впечатление оставил Эмиль Золя – роман «Земля». В последнее время, правда, больше читаю специализированную литературу, различные научные исследования. Психологией вот, как уже говорил, увлекся… - Ну что ж, спасибо за интересную беседу. И напоследок наш традиционный вопрос – что пожелаешь жителям нашего города? – Все просто: не верь, не бойся, не проси. Будьте смелее! Совершай поступки. И верь в себя…
|
