НА КАЛЕНДАРЕ

Ну вы, блин, даёте!

Историю записал Анатолий ВЫБОРОВ, сотрудник СМ 1981–1988 гг.   
17 Июня 2024 г.

История эта произошла в начале 80-х, в бытность правления самого, пожалуй, демократичного и свойского редактора «Советской молодёжи» Геннадия Сапронова. С годами она обросла домыслами, новыми сценами и фигурантами, превратившись в редакционную легенду, которую маститые борзописцы газеты со смаком пересказывали своим молодым собратьям по перу.

Ну вы, блин, даёте!

А начиналась она вполне обыденно для СМ: ее сотрудники решили в очередной раз гульнуть после работы. На этот раз чисто мальчишником, закупив накануне для этого популярный тогда портвейн (много) и нехитрую к нему закусь (мало) в виде хлебушка, селедочки да плавленых сырков. Здраво рассудив, что сие мероприятие затянется, они предупредили близких о вечернем (а то и ночном!) дежурстве по номеру газеты, сославшись на магическое «эмбарго». (Запрет на присланный Москвой материал, снятие которого приходило к нам чаще под утро.)

Проводив начальство, заговорщики достали заветный запас портвейна, разложили закусь и приступили к пиршеству. Через пару часов возлияний и разговоров о высоком: профессии, искусстве, политике и женщинах (куда же на пьянках без этого?) в редакции остались самые стойкие. Их имен здесь мы называть не будем (коллеги их и так узнают), а ограничимся лишь кличками на иностранный манер, что было тогда весьма модно. К тому же потом из них повырастали маститые писатели и кинематографисты, знатные спецкоры и редакторы уважаемых газет.

Ну вот, собрались эти оставшиеся, и тут началось!

– А скажи-ка мне, брат Olega, – прищурившись, начал подначивать своего дружка Maikl, – чего ты достиг в своем карате за столько-то лет? Продемонстрируй, так сказать, товарищам свои способности.

Olega встрепенулся от пьяной полудремы, молча взял пустую бутылку, завернул ее в газету и, положив на пол, ребром ладони разнес бутылку в осколки. Все заахали и начали делать то же. У некоторых получалось.

– А можно мне? – спросил интеллигентного вида Aleks и, завернув бутылку в газету, сел на пол подле нее на колени, долго думал, а потом, поправив свои очочки, с криком «и-ха!» нанес удар по… горлышку. Бутылка, описав дугу, врезала ему в глаз. Вокруг начал наливаться кровоподтек…

Потом все высыпали в коридор и стали, кто как мог, демонстрировать это самое карате на стенах и мебели.

Вскоре, успокоившись, решили немного догнаться, но портвейн закончился, а магазины уже закрылись. Все сникли, а Maikl задумался.

– Идея! – через минуту воскликнул он. – У меня же в ресторане аэропорта знакомые официантки. Правда, и туда нас могут не пустить. Собирайтесь, кто со мной, – уже на ходу домысливал он свою сумасшедшую идею. – Сработаем под иностранцев. Кто какой язык знает? Хорошо, ты будешь немцем, ты – чехом, ты – итальянцем, я – руководителем группы, а ты, раз без языка, будешь куратором от КГБ – без них же никуда!

И неугомонная компания двинулась в сторону порта. Как нас там встречали-привечали, чем угощали и как обхаживали восторженные от «иностранцев» официантки – отдельная история. Лишь к середине ночи, изрядно отяжелев от пиршества, внимания местного персонала и собственных ролей мы засобирались по домам. Провожать нас официантки вышли в фойе всем составом. Провожались долго, в обмен на их телефоны мы щедро раздавали приглашения посетить наши страны.

И тут с улицы врывается наш немец Olega и на чистейшем русском орет: «Ну какого хрена вы тут торчите! Я такси уже полчаса держу!»

Мы мгновенно ретировались.

…Назавтра ближе к обеду вся эта компания сползалась в контору. Секретарша Лена по селектору тут же объявила, чтоб такие-то срочно прошли к редактору. Наш Гена был чернее тучи. Он молча пригласил нас пройти с ним по редакции и, показывая нам следы ботинок на стенах и выставленные уборщицей корзины битых бутылок, спросил: «Кто-нибудь может объяснить мне, что здесь вчера было?»

Мы, мямля, стали рассказывать.

– Ну вы, блин, даете! – только и вымолвил наш редактор. (Если честно, выражение было другим – покрепче.) А потом, уже в кабинете, показав нам на объемный сверток, приказал: «Разворачивайте! Тут вам посылку прислали». Мы стали разворачивать. Там под многими слоями бумаги находилась… старая замасленная телогрейка. И записка: «Доблестным «иностранцам» из «Молодёжки» от официанток ресторана «Аэропорт». Дальше, как у Гоголя – немая сцена…

  • Расскажите об этом своим друзьям!