ЖИЗНЬ НА ПЕНСИЮ
ПОДРОБНОСТИ
ДЛЯ ДУШИ
НА КАЛЕНДАРЕ
ОБЩЕНИЕ
ПАРТНЕРСТВО

На войне как на войне (часть 3)
Людмила Бегагоина   
07 Мая 2022 г.

Людмила Фоминична Бегагоина, обозреватель по правовым вопросам, редактор отдела «Право и общество», заместитель главного редактора газеты «Восточно-Сибирская правда». Лауреат премии правительства России в области СМИ, награждена указом президента РФ медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени.

Людмила Фоминична Бегагоина

Торговцы бедой

К началу 1990-х в молодежной среде Иркутска прочно сформировалась мода на «дурь». В 1996 году опий-сырец, так называемую черняшку, вытеснил с рынка героин. Наркомания, а вслед за нею и ВИЧ-инфекция стали распространяться в областном центре со скоростью ураганного ветра, поражая как подростков из неблагополучных семей, так и детей вполне состоятельных родителей.

Наркобизнес, контролируемый организованными преступными группировками, приобрел невиданный размах. По сведениям межрайонного отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, созданного при ГУВД по инициативе городской мэрии, в Иркутске ежедневно продавалось по два-три килограмма героина. Милиция задерживала, как правило, самих потребителей – так называемых бегунков, сбывающих на улицах мелкие партии зелья, чтобы заработать себе на дозу. Именно в те годы появилось выражение «оборотни в погонах» – так назывались спецоперации ГУВД по изобличению коллег, крышующих наркобарыг. Точек сбыта героина, без преувеличения, в городе было больше, чем булочных. Даже в микрорайоне Солнечном, одном из самых благополучных, в 1997 году, например, торговали смертельным порошком по 12 адресам. В Третьем поселке ГЭС, где поселились цыгане, наркоторговля шла буквально на каждом шагу. Ромалэ предпочитали работать со своими. Героин и черняшку они привозили из Казахстана, где проживало множество их соплеменников, промышлявших наркосбытом.

Крупные партии героина поступали в область из Таджикистана, поэтому меккой для наркоманов стало Ново-Ленино, где до 30 процентов населения составляли таджики, снимавшие дешевое жилье. На каждый многоквартирный дом в Ленинском районе приходилось примерно по две стационарные наркоточки. Неудивительно, что там регистрировалось больше всего и носителей ВИЧ-инфекции. Бытовала даже версия, будто в Иркутск завозится зараженный наркотик. Из 60-90 кило ежемесячно потребляемого в городе героина правоохранительные органы изымали в лучшем случае несколько сотен граммов.

Первая большая операция по пресечению крупного канала наркосбыта была проведена в 1997 году. Вор в законе Махо выделил тогда из общака серьезную сумму на закупку опия в Узбекистане. Там проживал некий Миша Шлеп-нога – старый узбек, который до перестройки «держал» цветочный рынок в Иркутске. Нажив на этом бизнесе состояние, он вернулся на родину и занялся еще более перспективным делом – наркоторговлей. К нему и направились трое курьеров из Иркутска: криминальные авторитеты, известные под кличками Жид и Цыган, и предприниматель Бегларян, хозяин легальной торговой фирмы. Была разработана непростая схема: в Узбекистан из Иркутска уходила партия подсолнечного масла, обменивалась там на опий-сырец, который в кастрюлях с остро пахнущим бараньим жиром отправлялся самолетом в город на Ангаре.

Курьеры по возвращении в Иркутск были задержаны, милиция изъяла у них партии опия в 6 и 3 кг. После чего Бегларяна, выпущенного из СИЗО-1 под подписку о невыезде, мафия расстреляла за убытки, нанесенные воровской казне. Это произошло в центре города, в Пионерском переулке.

Представитель криминальной системы «правосудия» подошел к красному «Вольво», за рулем которого сидел предприниматель, в упор выстрелил в него из пистолета и скрылся. Машина, которую Бегларян успел завести, тронулась с места, когда он был уже мертв, и врезалась в забор. Жиду и Цыгану повезло больше – приговор от имени Российской Федерации оказался значительно мягче, чем вердикт, вынесенный мафией их подельнику. Жида вообще освободили от наказания как инвалида – у него была травма черепа. К тому же на судебном процессе за него ходатайствовал православный батюшка, заверивший, что преступник искренне раскаялся и принял христианскую веру.

Преступники изобретали самые разные способы доставки героина. В 1997 году, например, участники азербайджанской группировки воровали в Иркутске автомобили и увозили их по железной дороге в Казахстан, а там обменивали на героин. В наши края наркотик доставляли часто в фурах, железнодорожных вагонах, где его прятали среди лука и дынь. Очень популярным был способ переброски порошка из Таджикистана в Иркутск «верблюдами». Так называли наркокурьеров, которые провозили упакованные в полиэтилен «пилюли» с порошком в собственных желудках. В иркутском аэропорту всех «гостей», попавших под подозрение, отправляли в областную больницу и сажали на горшки. Иной раз в ночном сосуде обнаруживалось до полкило героина. Задержание – не самое страшное, что грозило такому курьеру. Был случай, когда в желудке «верблюда», уже добравшегося до Иркутска, лопнула одна из упаковок – он тут же умер от передозировки.

Героина в столицу Восточной Сибири завозили в те годы так много, что одна из интернациональных группировок в составе азербайджанцев, казахов и ингушей придумала обменивать его в Магадане на золото – грамм порошка на грамм драгметалла. А потом золото сплавлялось в Ингушетию в брюшках замороженной рыбы. «Золотую рыбку» удалось выловить самарским чекистам, которые действовали по наводке иркутских коллег.

Самым крупным «уловом» борцов с наркопреступностью в областном центре стали 10 килограммов героина, изъятых у местного наркобарона Эдуарда Рудых по кличке Дикий в 1999 году.

Студент факультета педиатрии Иркутского мединститута был отчислен с 4 курса за неуспеваемость. Когда врачом стать не получилось, он решил: не лечить, так травить. И создал в городе сеть наркосбыта. Установить монополию на героин Рудых помогла «братская» мафия – в благодарность за то, что Дикий отстегивал в воровской общак 50 процентов прибыли. Видимо, сумма «налога» была солидной. Судя по отчетности, приложенной к материалам уголовного дела, каждый из бригадиров сдавал шефу в месяц примерно по полтора миллиона рублей, вырученных с продажи порошка. К 1999 году наркобарон сумел прибрать к рукам большую часть местных точек наркосбыта.

Уроженец Таджикистана по кличке Вахид поставлял ему порошок без перебоев. На чердаке дома № 68 в Юбилейном, где жил наркоделец, работал цех по расфасовке товара. Число бригад быстро прирастало, структура организации стала трехуровневой. На Дикого трудились молодые люди в возрасте 19-20 лет из благополучных семей, в основном студенты, в том числе медики. Среди бригадиров, получавших у наркобарона зарплату, оказались, к примеру, внуки бывшего иркутского мэра и бывшего прокурора. Охранники лидера ОПГ имели высшее педагогическое образование.

Угрызения совести юных бизнесменов явно не мучили: героин они продавали по большей части на территориях школ, где сами не так давно учились.

Когда начались задержания, порошок стал скапливаться – его не успевали сбывать даже при наличии огромной «торговой» сети. Дикий приспособил тогда под склад подвал своего дома, велел закопать в этом убежище 10 килограммовых полиэтиленовых свертков с порошком. Здесь и задержали ночью с поличным доверенное лицо наркобарона, его соседа по подъезду, с лопатой и фонарем. А затем арестовали и самого руководителя крупнейшего наркопредприятия города. Кстати, кличку Дикий он получил из-за своей жестокости – мог избить подчиненного, нанести тяжелую травму. Но после задержания, в кабинете подполковника ФСБ, крутой наркобарон перепугался до такой степени, что попытался выскочить в окно с третьего этажа. Однако промазал и врезался в раму. Эдуард Рудых был приговорен Иркутским областным судом к 13 годам колонии строгого режима с конфискацией имущества. Члены его команды – по уголовному делу проходило 17 обвиняемых – получили от 5 до 7 лет лишения свободы.

Прокурор во главе «освободительного движения»

На беспредел, который творился в регионе и его столице, законопослушное население реагировало по-разному. Конечно, жителей не могла не возмущать неспособность правоохранительных органов обеспечить их безопасность. Но в криминальной истории Иркутска есть один совершенно беспрецедентный эпизод, связанный с созданием банды под руководством бывшего прокурора для организации сопротивления преступным элементам, правда, только выходцам с Кавказа. Свою борьбу с криминалитетом главарь банды Николай Небудчиков назвал «Освободительным движением Сибири». Он даже выпустил листовку, в которой заявил, что объявленная им война – «это война за свою землю, за будущее нации, за честь и достоинство наших женщин, детей и стариков».

Небудчиков имел высшее юридическое образование, в свое время возглавлял районную прокуратуру, затем работал в областном аппарате. Уволившись из облпрокуратуры по собственному желанию, он в 1992 году зарегистрировал в Иркутске юридическую компанию по содействию предпринимательству «Партнер ЛТД», которая очень скоро стала ширмой для идейно сплоченной, хорошо вооруженной банды. Сотрудники коммерческого отдела даже не догадывались, что у фирмы есть и вторая сторона. В банду входили силовые службы, отделы охраны и информации, которые подчинялись только генеральному директору. Бойцами спецотдела становились уволенные в запас сотрудники милиции, десантники, спортсмены, разделявшие мировоззрение шефа – ненависть к инородцам, особенно выходцам с Кавказа (возможно, это связано с тем, что война лаврушников со славянами, о перипетиях которой прокурору было хорошо известно, была тогда в самом разгаре).

Главарь банды использовал для управления новой для него структурой опыт прежней руководящей работы в правоохранительной системе – он требовал от подчиненных ежемесячные планы и отчеты, объявлял сотрудникам взыскания и поощрения.

Временем создания банды следствие, а затем и суд сочли 1993 год, когда Небудчиков начал активно закупать оружие. Арсенал банды быстро пополнялся. На Тульском оружейном заводе удалось купить несколько автоматов АКСУ, из Питера гонцы подогнали пистолеты, в Москве были приобретены бронежилеты. Лидер ОПГ также вручил своим силовикам кинжалы, изготовленные нелегально на иркутском авиазаводе. Согласно его плану, для военно-патриотической подготовки бойцов предстояло в будущем приобрести еще и учебно-тренировочные самолеты. В Шаманском лесничестве гендиректор юридической фирмы организовал базу для тренировок личного состава. Позднее оперативники изъяли там десятки стволов, гранаты, полевые радиостанции, приборы ночного видения. Глава освободительного движения запасся даже двумя бочками напалма, который используется для снаряжения авиабомб.

Этот стратег заложил в программу «Освободительного движения Сибири» не только цель на перспективу – «вооруженное восстание», к которому прямо призывал, но и первостепенные задачи. Планировались вербовка сотрудников силовых ведомств и армейских офицеров, привлечение уголовников – «для особых поручений», создание учебных полигонов, спецвзводов, в том числе карательных и штурмовых, организация явочных квартир, захват заложников, вызволение арестованных из иркутского СИЗО. Ответственность за неудачи в борьбе с «кавказской преступностью» бывший прокурор полностью возлагал на сотрудников органов внутренних дел, которые были, по его мнению, продажными, с низким уровнем профессионализма. В своей листовке он так и писал: «Скажу прямо. Навести порядок в части кавказской преступности можно в кратчайшие сроки при наличии мозгов и профессиональной воли, а главное – чести и совести. Открыто заявляю: ни один кавказский вор в законе – ни Симония (Махо), ни Гудашаури (Паата) – не прожил бы здесь и недели без прикрытия ГУВД.

Если власть не способна защитить честь и достоинство своего народа, то истинные его лидеры обязаны ценой жизни и свободы это сделать, и мы это сделаем. Примкнувшие к кавказцам местные преступники равнозначны предателям. Когда будут исчезать руководители правоохранительных органов, которые носят звезды на погонах, но не являются офицерами по существу, не верьте, что это дело рук мафии».

(Окончание следует.)

  • Расскажите об этом своим друзьям!

Тэги:

У нас есть похожие статьи и новости: