- ПУТЕВОДИТЕЛЬ:
- ЧТО ПРОИСХОДИТ?
- Новости: выбор тем
- НАШИ ПЕНСИИ И ПРАВА
- Пенсии и деньги: выбор тем
- Права и возможности: подробней
- Наша безопасность: темы
- ЗДОРОВЬЕ
- Здоровье: каталог болячек
- ДОМ, БЫТ И ДАЧА
- Дом, быт и дача: выбор полезных тем
- Еще полезные «не мелочи»
- НАШИ ВНУКИ
- Темы «внуковедения» — выбор
- СТИЛЬ ЖИЗНИ
- Психология и стиль: выбор тем
- ДЛЯ УМА И ДУШИ
- Чтение: темы
- Музыка из прошлого
- ...И еще для души!
- СОТРУДНИЧЕСТВО
Иркутский бомбардир |
| Михаил ЮРОВСКИЙ |
| 12 Июля 2024 г. |
|
Сугубо субъективные заметки автора о том, почему хоккейный кумир 90-х стал бомжом и умер в нищете.
Звезды загораются. Искрометно, ярко вспыхивают, согревая своим светом. Потом гаснут. Подчас неожиданно, оставляя после себя горечь утраты, боль от несбывшихся надежд и тяжесть потери. Но в памяти обязательно остаются светлые моменты побед и свершений. И если память жива, значит, пройденный путь не был бессмысленным. Значит, имя останется... Непревзойденному бомбардиру в истории иркутского хоккея с мячом Евгению Гришину провидение отвело всего лишь 32 года. Он ушел от нас более 20 лет назад, 23 января 2004 года, а послезавтра, 14 июля, ему могло бы исполниться 53 года
Родовое проклятьеВ 2000-м сидели мы на трибуне стадиона «Труд» с редактором «Нашей Сибсканы» Артуром Пьяновым, и я спросил у него, отчего у вратаря в русском хоккее нет клюшки? Он посмотрел на меня как на идиота и назавтра уволил. Этот эпизод я вспомнил только потому, что хочу сразу сказать, что эта история будет не об иркутском хоккее как таковом, в котором я вообще никак не разбираюсь, а о судьбе Евгения Гришина. Мне лично кажется, что сгубила его не склонность к горячительным напиткам, а круговая порука, когда споткнувшемуся очень способному спортсмену не дают шанса. Сгубили его так же болельщики, поившие чемпиона в угоду своему тщеславию. А потом все (и эти болельщики, и коллеги по команде, и друзья) знали, что он опускается, но молчали. И бездействовали, не помогли… Первый тренер Гришина Александр Денисов сказал мне, что непреклонная принципиальность тренера «Сибсканы» Юрия Лахонина тоже стала причиной падения Евгения. Просто однажды Женя, придя на вокзал для выезда на очередной матч подшофе, услышал от него: «Я не знаю такого хоккеиста Евгений Гришин». Это был приговор. …Впервые я увидел Евгения в предновогодний день 2000-го. Мне по заданию редакции надо было опросить всех хоккеистов о том, как они будут проводить праздники. Запомнилось его лицо серого цвета и какой-то нездоровый блеск в глазах. Тогда он мне показался человеком гордым, но каким-то затравленным. И не мудрено: уже тогда его положение в «Сибскане» было шатким. Ходили слухи, что Женя, как-то напившись, громогласно проклинал всю хоккейную братию Иркутска и намеревался уехать играть в Братск. Хотя всегда любил Иркутск – тут его любили болельщики, тут он был знаменем команды, тут он вырос и стал тем, кем стал.… Легкость, с которой Евгений играл и жил, буквально перевоплощаясь на льду, у многих его коллег вызывала зависть и недоумение. Или это наводило на мысль о его чуть ли не двуличии или раздвоении, когда в одном теле уживаются два разных человека. Гришин, например, мог быть гостем в богатых и уважаемых домах, а мог водить знакомства с бандитами или явными асоциальными элементами. Мог быть примерным семьянином, а после рокового для него 2000-го менял женщин как перчатки. Мог быть невыносимо грубым с прежними друзьями и не заботиться о сыне. Ну, разве может приличный человек так себя вести? И так опуститься, при такой-то славе? Но, мне кажется, что если Гришина и нельзя считать добропорядочным человеком с точки зрения обыденной морали, то уж право считаться человеком неординарным, интересным, многогранным, и, вне всякого сомнения, выдающимся хоккеистом он заслужил. Ему не повезло с рождения. Родители его отца Владимира были против брака их сына с матерью Жени Светланой. В итоге тому после года совместной жизни пришлось уехать на Дальний Восток, где ему электричкой отрезало ноги. От потери крови отец младенца Евгения скончался почти сразу. А много лет спустя, заключая брак со своей женой Ириной, Женя столкнулся почти с тем же – родители невесты его не приняли. Посчитали, что он – неудачник, сирота без образования – ничего не сможет дать будущей семье. Видно, решили, что показателем успеха должны быть квартира, машина, немалый достаток. (Все это позже было достигнуто Гришиным на льду.) Хотя, по признанию Ирины, она надеялась, что Евгений сможет дать сыну то, что сам недополучил в детстве: любовь и заботу. Но он жил только спортом и болел им. Мне кажется, ему не хватало не слепого обожания толпы болельщиков, а именно любви. И еще какой-то внутренней устроенности. Беспокойный, непоседливый, непредсказуемый и любопытный, но честный, он жил в обществе, которое стало распадаться у него прямо на глазах. На богатых и бедных. На «достойных» и изгоев. И то, что в итоге он оказался там, где оказался, об этом лишь свидетельствует – слишком яркие и ранние звезды сгорают быстрее… ИзначальностьНе видать ничего, кроме снега и льда. И оранжевого солнца между ними. Ему удавалось на этой зеркальной арене обледенелости играть с оранжевым мячиком так, что двадцатитысячные стадионы визжали и плакали от восторга. Гений клюшки! Снайпер и гладиатор ледовых баталий! Но уже и тогда многие твердили, что пьет легенда иркутского хоккея, как верблюд. И так же плюет на всех, когда дело касается хоть азарта игры, хоть угара попойки. Похоже, он и сам разницы не чувствовал, когда входил в раж противостояния с теми вихрями, что его закручивали и норовили подмять со всех сторон бытия. Многие его спаивали, многие осуждали. Его, а не тех, кто ему наливал, теша свое тщеславие. Тех, кто кичились своей небывалой осведомленностью всех перипетий закулисных ледовых интриг, кто могли одному, если ты герой матча, подобострастно льстить и наливать, а другому, если сплоховал в игре, выдать за глаза гневную тираду: «козел, дурак, кататься не умеет, сам все отдает». Это они шепотом с трибун громогласно доносили до всей хоккейной публики о том, что на этот раз Гришин что-то плохо катается. Наверное, опять пил. Нет, мы его, конечно же, любим, ценим и уважаем – он же чемпион! Но вот в первом тайме его не выпустили… опять, небось, дисциплину нарушил… Все это разрасталось снежны комом по трибунам, стадиону, городу. Доходило и до Гришина. Обращал ли он на это внимание? Переживал ли? Наверное. Таковы уж нравы и психология большинства болельщиков, особенно болеющих с похмелья: восхвалять и возносить, если твой кумир на высоте, и судачить, осуждать, потом даже презирать, но никогда не посочувствовать, тем более помочь, если этот кумир споткнулся. А как эти горе-болельщики удивились и даже обрадовались, когда в газетах появилась «сенсация» о том, что вот, мол, Гришин-то оказывается, совсем спился, уже год как бездомный живет в подвале. Сломался, мол, слабак, в отличие от нас, кто запросто выдерживал на холоде все матчи с… бутылкой в рукавице. И тогда для этих ура-патриотов земли сибирской он уже перестал быть богом, предметом обожания, а превратился в неудачника, слабака, отщепенца. Они его жалели, конечно, кормили, как отслужившего свое пса, подливали даже алкоголь для апофеоза. Ну, как же! Чемпион болеет, как отказать некогда всеобщему любимцу! К сожалению, почти так же, как эти «сердобольные» болельщики, вели тогда себя и мои преуспевающие коллеги-журналисты… Первый тренер и учительНикто лучше не знал Гришина, чем его первый тренер Александр Вениаминович Денисов. Он и в момент нашей с ним встречи жил в родном Женькином Черемхово и встретил меня на вокзале на такой же, как и он сам, видавшей вида «копейке». И именно он, будучи руководителем хоккейной секции, поставил Гришина на коньки, которые, кстати, долгие годы, даже после того, как Женя перебрался в Иркутск, ему сам и точил. Точил своеобразно, и с усмешкой принимал сетования новых тренеров Евгения, что тот «криво катается». Так никто уже из этих новых наставников не смог отучить Женю так криво, но красиво кататься. И так же забивать свои мячи. – Отец Жени умер за неделю до рождения сына, – вспоминает Денисов. – А мать его скончалась в январе 1983 года, когда Женька уже играл у нас в команде. Мы ее так сообща и хоронили…. Так что Женька с 12 лет жил с бабушкой. Через год Денисов устроил Евгения на работу – чистить лед на стадионе, вместе с сыном Денисова – Сергеем. Летом – земляные работы, окна красили, бордюры белили. Потом юного Гришина заприметил Борис Баринов и решил перевезти его в Иркутск... – Жека был очень жизнерадостным и активным пацаном, – вспоминает Денисов. – И вообще он – прирожденный лидер. И когда у нас играл, и когда в училище учился и к нам приезжал. В семье Денисовых до сих пор хранятся детские фотографии Гришина вместе со своим сыном Сергеем. Они росли вместе, были близкими друзьями, такими и остались уже навсегда. В 1987 году их команда стала чемпионом СССР по юношеским хоккейным командам с мячом. Через год стали бронзовыми призерами СССР. А на следующий год по его душу и приехал Баринов. Денисов говорит, что ни в какую не хотел отпускать Женьку в Иркутск: – Здесь он учился в фазанке, жил у бабушки, все его друзья были здесь. А там он где будет жить, с кем? В гостинице «Локомотив» в 17 лет. Кто его будет кормить? Борис Баринов не был в то время даже вторым тренером в Высшей лиге, но вот Гришина хотел взять с собой во что бы то ни стало. Тогда в юношеской сборной Иркутска играли Мишка Шалаев, Вася Карелин, Леша Баженов. И Женька тоже влюбился в хоккей. И во всех игровых видах спорта, будь то хоккей или футбол, было заметно, что он быстр и талантлив… И хоть тогда Денисов из отцовских соображений не отпустил сироту в чужой большой город, его чуть позже все же взял к себе тренер взрослой команды Катин. Сезон 1989–90 гг. Гришин уже играл в первой лиге. Дебют в мастерах и почти сразу вышли в высшую лигу. – А когда Женя не играл за «Локомотив» или «Сибскану», – рассказывал Александр Вениаминович, – он приезжал в Черемхово и играл за «Шахтер» в футбол летом. Иначе он не мог… Огни и воды вот прошел, но на медных трубах споткнулся – энергии уже не хватило… Негрун вспоминаетГришин очень часто любил ходить в баню, часто не один, вспоминал Алексей Негрун. Там снимал стресс. Особенно после игр с «Кузбассом» и «Енисеем», мочившими Женю как самого лютого забивальщика нещадно. Но он все равно привозил им по два-три гола. Трагедия Женьки была в том, что бойцом он был только на льду, а не в остальной жизни. – Сейчас почти весь средний состав игроков Иркутска только с чьих-то слов помнит Женю, – говорит Алексей Негрун. – Потому что многие, кто его знал, теперь в Хабаровске. Для Негруна Гришин остался рубахой-парнем, который был чуть повыше остальных в мастерстве. И разницу эту никак нельзя было терять, иначе приходилось уподобляться толпе: это смерти подобно «звездным» мальчикам вроде Гришина. Как все, он быть уже не мог. И лишь с годами Алексей понял, что Гришин и действительно тянул на себе всю команду. Их и по жизни многое связывало. Негрун познакомился со своей будущей женой Еленой на свадьбе у Жени, где та была свидетельницей у них. На следующий год уже Ирина Гришина стала свидетельницей на свадьбе у четы Негрунов. Потом у Гришиных и Негрунов почти одновременно родились сыновья. Сейчас Дима и Максим играют в хоккей, пока только в разных юношеских командах. Теперь Негрун остался наставником за двоих: своего сына и Гришина… – Волею судеб «Сибскана» затрещала по швам, и в 1999 году я уехал играть в Екатеринбург. Все время ждал, чтобы с иркутской командой туда приехал Гришин, но этого не случалось… Гришин к тому времени уже заболел «звездностью» и мог себе позволить на некоторые выездные матчи не ездить, а просто уходить в запой – был уверен, что так просто от него не откажутся… Лахонина Негрун не осуждает: нарушенная дисциплина тренером должна караться. И вспоминает, что во второе свое возвращение Лихачев старался Гришина пристроить как мог – сначала в «Зенит», потом в главную команду Иркутска. Женя всегда был душой компании, весельчаком. Если не было «движухи» (неважно, игры или застолья), становился каким-то потухшим, зомбированным. А потом уже и кодирование от алкоголизма не помогало. Гришину, утверждал Негрун, было тяжело без тылов, одиноким, с психологией сироты он и умер… – Ему некому было рассказать о своих проблемах, поплакаться, обсудить. Когда пошли плохие отношения с супругой, это его и вовсе подкосило. Да и месячные запои его совсем доконали, – рассказывал Алексей. О себе Женька, считает Негрун, был высокого мнения – «Спорт-Экспресс», например, пролистывал за пару минут. Не находя упоминаний о себе, просто откладывал газету в сторону. И это, с точки зрения Негруна, был оправдано, потому что такие люди могут себе это позволить. Но вот только стать хуже, чем было – это для него уже смерти подобно. И все вокруг это тоже понимали, что в победах «Сибсканы» большая Женькина заслуга. Недаром же болельщики недавно хотели вывесить на «Труде» баннер с портретом Гришина и подписью: «Я с вами!». – Но удержать каждого от падения за руку в жизни, где у каждого свои семьи и проблемы, было трудно, даже нереально, – кается Алексей. – Не нашлось такого авторитета для Гришина, который бы его образумил и удержал. А обычных людей он, как явный лидер, н слушать бы не стал…
Тэги: |
