НА КАЛЕНДАРЕ

Горы приняли навсегда

Павел КУШКИН, заслуженный работник культуры РФ   
18 Октября 2024 г.

30 лет назад в Гималаях трагически погибла бесстрашная покорительница высочайших горных вершин мира иркутянка Екатерина Иванова – единственная из соотечественниц, участвовавшая в первой международной экспедиции при восхождении на Эверест в 1990 году.

Екатерина Иванова: «Дойду или умру»

«Счастье – это всего лишь короткое мгновение, когда я стояла на вершине...» (Из дневниковых записей Екатерины Ивановой)

Верила в ангела-спасителя

О трагедии семья узнала 1 ноября 1994 года, но беда случилась раньше, когда фирма «Люкс Гия» получила из Непала сообщение: «Извещаем спортивную общественность России и города Иркутска о том, что 10 октября 1994 года Екатерина Иванова и Сергей Жвирбля из Минска, находясь на высоте 6700 метров южного склона горы Канченджанга, погибли в результате снежно-ледового обвала во время ночевки».

Сообщение факса потрясло. Первая мысль: не может быть! Известный иркутский альпинист Александр Яковенко, только что вернувшийся с Эвереста, поведал, что 22 октября о трагедии никто не знал. Две версии: либо не было связи с альпинистами, либо сообщение ошибочное. Надежда теплилась. Но повторный факс оборвал все надежды...

«Лучше гор могут быть только горы, на которых еще не бывал»

«Горы знают, к ним пришла беда:

дымом затянуло перевалы...»

Катя обожала Высоцкого, а песенную строчку из культового фильма «Вертикаль» взяла эпиграфом к своей жизни: «И в мире нет таких вершин, что взять нельзя».

...Катя поставила цель – покорить все 14 восьмитысячников, украшающих нашу Землю. При том, что в мире за всю историю альпинизма добились абсолютного результата считанные – и все мужчины. А тут на такое замахивается хрупкая девушка-сибирячка. На вопрос, хватит ли ей на это жизни и упорства, Катя уверенно отвечала: «Хватит! Надо-то всего семь лет – по полгода на каждую вершину...»

К тому времени за спиной у нее уже были три таких восхождения. На Канченджангу Екатерина решила подниматься без кислородного баллона. Риск? Еще какой! Она слишком хорошо знала цену, которую порой приходится платить в горах. Как-то ей пришлось продолжать восхождение даже после того, как на ее глазах погибли альпинисты из другой группы. Да и сама она однажды оказалась на волосок от гибели: спускаясь с горы Манаслу в Гималаях при ураганном ветре и беснующей пелене снега, сорвалась на высоте 8 тысяч метров. Пролетела больше 50 метров, чудом удержавшись на снежных застругах. До конца верила, что ее хранит ангел-спаситель.

«Для меня жизнь не здесь, на земле, мое сердце в горах, где я, как летчик в небе, чувствую себя человеком, умеющим что-то делать профессионально, – говорила она, – выбор при восхождении есть у каждого – идти вперед или вернуться назад, к подножию».

При любых обстоятельствах она предпочитала идти вперед.

Мы рубим ступени... Ни шагу назад.

И от напряжения коленки дрожат.

И сердце готово к вершине бежать из груди.

Вот и все – Эверест позади

Вернувшись с Эвереста, Катя протянула мне тетрадку с записями, сделанными ею во время восхождения с 24 февраля по 26 мая 1990 года. В этих строчках, выведенных аккуратным почерком, – красноречивый ответ на вопрос, зачем альпинисты туда идут, во имя чего рискуют и платят своими жизнями?

«Это была длинная экспедиция – и по срокам, и по необъяснимому ощущению замедленного течения времени на леднике Ронгбук. Уже прошло два месяца нашего пребывания под Эверестом, установлен лагерь на высоте 7800 метров, а вершина остается такой же далекой и неприступной. С приходом весны долина Ронгбук не изменилась. Дома апрель – это огромные лужи, особенный запах земли, продирающееся сквозь облака солнце. Здесь все иначе. Днем – солнце, тепло, жизнь. Зато ночью – поистине космический холод. Ветер на северном седле не утихает. Это даже не ветер, а лавина воздуха, которая движется с севера на юг и сметает на своем пути все живое. На слух – как грохочущий экспресс. Делая несколько безуспешных попыток подняться выше, думаю: «Неужели сейчас есть где-то люди, которые завидуют мне? Это ж сущий ад!» Угнетает ощущение оторванности от мира. Письма посылаются куда-то в неизвестность, ответа нет. В такой ситуации легче думать, что все это происходит не с тобой. А Эверест все еще впереди...

Последний акклиматизационный выход с ночевкой на 7800 метров. На такой высоте я впервые. Рубеж взят, состояние нормальное. После долгого пребывания выше 5 тысяч метров мысли выражаются в простые фразы. Оттенки теряются, мир начинает делиться на черное и белое, на «хорошо» и «плохо»... Разговоры в кемпинге о чем угодно, только не о Вершине.

Засыпая, неожиданно ловлю себя на мысли: «Или дойду, или умру». Слишком долго надо было доказывать себе и окружающим, чтобы сейчас сдаться и отступить. Очень много я задолжала родным и близким, друзьям и просто хорошим людям, чтобы лишать их веры в меня. Я не имею права лишать их этой веры. Ночевка на 7800 метров. В палатке нас четверо. Тесно, движения ограничены. Сон не идет. Все больше времени уходит на самое элементарное: надеть ботинки, вскипятить воду, выбраться из палатки. Здесь своя система измерений, высотные тяжести не приравнять к земным.

И был день, а точнее – утро 10 мая. До гребня шли с Сашей Токаревым, мы с ним давние партнеры, у нас темп примерно одинаков. Догоняем китайцев, которые вышли раньше, и уходим вперед. Последний снежный подъем, и начинает медленно вырисовываться панорама Гималаев. Пытаюсь вспомнить, где я видела нечто подобное. Ну, конечно, на картинах Рериха. Как точно художник передал палитру неземных красок. Неповторимое зрелище! Радость какая-то детская. Попробовала что-то сказать по рации, но куда там! Позднее, прослушав магнитофонную запись с Вершины, я не узнаю своего голоса. Это был голос очень счастливого человека. Вот и все – неприступный Эверест позади!

В Москве встречали родные, друзья. Начались бесконечные рассказы. Эверест становился воспоминанием. И тогда наступила тоска. Она заполнила все клеточки души, и даже в окружении близких людей я чувствовала себя одиноко. Счастлива ли я теперь? Абсолютно точно могу сказать – нет! Ведь счастье – это всего лишь короткое мгновение, когда я стояла на вершине, а все остальное было мечтой».

Потрясающая воля

Головокружительный путь прошла скромный инженер – геолог Екатерина Иванова (в девичестве Дорофеева, 1962 г. р.) за десять лет – от альпиниады в Саянах до покорения высочайших семитысячных пиков Ленина (7134 м), Победы (Восточная, 7010), Коммунизма (7496) и др. Восхождение на Эверест в составе участников международной экспедиции в 1990 году – самое значительное. Основу составляли восемь альпинистов СССР, семь – Китая, пять – США. Екатерина – единственная представительница женского пола, настолько сверхтщательным и ответственным был выбор участников. Диву даешься – откуда в этой невысокой, на вид хрупкой женщине столько непоколебимой твердости духа? Ответ – выше, вы его узнали из дневниковых записей. Уму непостижимо, каким образом в исключительно экстремальных условиях можно регулярно вести записи и талантливо вкладывать дух впечатлений, ощущений, переживаний. Невероятная, потрясающая воля.

Катя на тренировке с дочкой Ульяной

Выдающийся успех был по достоиству оценен, участников поздравили президенты СССР и США. Ни одному, куда более высокому деятелю из Иркутска, не выпадало такой чести. Наша Катя несла неподъемную для многих политиков миссию дружбы. Ее, первую из спортсменов, наградили орденом «За личное мужество», присвоили звание заслуженного мастера спорта.

При этом Катя не скрывала, что Гималаи – коварные горы, но постоянно подчеркивала, что ее жизненные помыслы связаны именно с ними.

Ранним утром 31 августа 1994 года мне позвонил заместитель председателя Иркутского областного спорткомитета, мастер спорта международного класса Александр Золотарев: «Жду в машине у подъезда, нужно из аэропорта проводить Катю Иванову в экспедицию на Гималаи».

Так я оказался единственным журналистом, кто оперативно сообщил в газету о трогательном прощании. Катя с тихой, виноватой улыбкой сказала: «Вот так всегда при расставании – солнечно-грустное настроение. Впереди ждет такая гора, что дух захватывает, сбывается мечта покорить еще один восьмитысячник. Ради этого я оставляю здесь самих дорогих мне мужа Дмитрия и трехлетнюю дочурку Ульяну. Душа разрывается, знали бы вы, как я по ним скучаю».

С этими словами Екатерина Иванова улетела. И уже не вернулась. Она рвалась в горы. И те приняли ее навсегда. На доме, где она жила, открыта мемориальная доска, в ее честь проводятся соревнования. На Радищевском кладбище в особом месте возведен необыкновенный памятник «Снежный барс» (автор – известный скульптор Наталья Марченко) в честь тех альпинистов, чьи души остались незримо витать в безмолвном величии гор.

Памятник Екатерине на Радищевском кладбище Иркутска

  • Расскажите об этом своим друзьям!