НА КАЛЕНДАРЕ
ЧТО ЛЮДИ ЧИТАЮТ?
2024-10-23-01-39-28
Современники прозаика, драматурга и критика Юрия Тынянова говорили о нем как о мастере устного рассказа и актерской пародии. Литературовед и писатель творил в первой половине XX века, обращаясь в своих сочинениях к биографиям знаменитых авторов прошлых...
2024-10-30-02-03-53
Неподалеку раздался хриплый, с привыванием, лай. Старик глянул в ту сторону и увидел женщину, которая так быи прошла мимо прогулочным шагом, да собака неизвестной породы покусилась на белку. Длинный поводок вытягивалсяв струну, дергал ее то влево, то вправо. Короткошерстый белого окраса пес то совался...
2024-11-01-01-56-40
Виктор Антонович Родя, ветеран комсомола и БАМа рассказал, что для него значит время комсомола. Оказывается, оно было самым запоминающимся в жизни!
2024-10-30-05-22-30
Разговор о Лаврентии Берии, родившемся 125 лет назад, в марте 1899-го, выходит за рамки прошедшего юбилея.
2024-10-31-01-50-58
Казалось бы, что нам Америка. Мало ли кого и куда там избирают, у нас тут свои проблемы, по большинству житейские. Так, да не совсем. Через несколько ступенек, но исход заокеанских выборов заметно аукнется и в России. Хотя бы в отношении всего, что связано с Украиной. А это, между прочим, тот или иной...

Крылатый командир

16 Ноября 2018 г.

Династия иркутских авиаторов Ерохиных – отца и двух сыновей – в общей сложности на лётной службе находились свыше ста лет. Участник Великой Отечественной войны Василий Касьянович Ерохин имел 60 ночных боевых вылетов за линию фронта, участвовал в прорыве Ленинграда. А после войны кавалер правительственных орденов и медалей, знака «Отличник аэрофлота», командир эскадрильи Ерохин свыше тридцати лет бороздил иркутское небо.

Василий Ерохи и сын Валерий Ерохин

Василий Ерохи и сын Валерий Ерохин

Старший сын Валерий, пилот первого класса, тоже не одно десятилетие верой и правдой служил иркутской авиации. Младший Владимир в 1989–1990 годы летал в воюющий Афганистан под ракетным огнём. Каждый рейс мог стать последним.

Защищал блокадный Ленинград

Великую Отечественную Василий Ерохин встретил курсантом военного училища. Как и все, рвался на фронт и после окончания полного курса в октябре 1941-го Василий уже видел себя за штурвалом самолёта. Каково же было разочарование молодого лейтенанта, когда его в числе лучших выпускников назначили лётчиком-инструктором стрелков-бомбардиров при 2-й Чкаловской школе. Десять месяцев молодой инструктор учил новобранцев не только лётному искусству. Распорядок дня от подъёма до отбоя в рамках стальной дисциплины. Трудно, тяжко, скрипели, но выполняли, а затем благодарили: «Спасибо, Василий Касьянович, за науку!»

Ерохин боевое крещение принял в августе 1942 года в составе 844-го транспортного авиационного полка 14-й воздушной армии Волховского фронта. Фашисты с ожесточением рвались к Ленинграду. С его овладением Гитлер связывал далеко идущие стратегические планы, самоуверенно заявляя: «Немецкие гренадёры, победоносно прошедшие всё расстояние от Восточной Пруссии до пригородов Ленинграда, найдут в себе силы пройти оставшиеся десяток километров с такой же верой в успех».

Несмотря на варварские бомбардировки и смертельную опасность, осадный город жил и героически оборонялся. В междуречье Волхова и Луги, на оккупированной фашистами лесисто-болотистой местности, в районах железных и шоссейных дорог вели бои партизанские отряды. Они – как кость в горле врага. Гитлер приказал любым путём уничтожить партизан и в первую очередь перекрыть все доступы к ним, чтобы лишить продовольствия, медикаментов и боеприпасов. Ерохина вызвали в штаб полка.

– Перед вами, лейтенант, стоит ответственная задача: доставить в тыл врага груз и сбросить на специальных парашютах. Вылет сегодня с наступлением темноты.

Маневренный Р-5 послушно взмыл в воздух и взял курс в заданном направлении. Вскоре ночное небо поглотило его, сделав незамеченным. Через полтора часа полёта внизу засветились огоньки – это партизаны подавали сигналы, указывая, куда нужно сбрасывать груз. Ерохин сбавил газ и пошёл на снижение.

Сбросив груз, Ерохин также незаметно, под носом у немцев, долетел до своих. Вылеты в глубокий тыл врага стали привычным боевым заданием. Но однажды фашисты всё же выследили смельчака, открыв по самолёту ураганный огонь из зениток. Луч прожектора нащупал нос Р-5, ослепив пилота ярким светом.

Стиснув зубы, Василий усилием воли управлял самолётом под бешеным огнём. Резко убрав газ, в крутом пике и на большой скорости, отчего даже расчалки крыльев задрожали, пилот повёл машину прямо на зенитки. Немцы в испуге бросились в разные стороны.

– А, сволочи, страшно? – кричал в азарте Василий. – Так знайте, от кого привет – от сибирячка из Иркутска!

На малой высоте Ерохин вывел Р-5 из пике и на бреющем полёте над болотами вышел из-под обстрелов. Душа радовалась и пела, вспомнились импровизированные слова известной песни:

Раскинулось небо широко,

И дугласы вьются вдали.

Товарищ, летим мы высоко,

Всё выше от милой земли.

Потом были десятки таких полётов, из которых они возвращались с ощущением выполненного долга. Но каждый полёт мог оказаться роковым. Особенно тот, когда немцы засекли их в ночном небе и открыли зенитный огонь. Ослеплённый огненными вспышками, Ерохин крикнул стрелку-радисту: «Ничего не вижу, ухожу вслепую. Падаем». И тут же взрывная волна выбросила его из кабины, а самолёт врезался в железнодорожную станцию. Стрелок погиб, лётчика бог миловал. Сам он с тяжёлым ранением попал в госпиталь и долго лечился.

Шестьдесят ночных боевых вылетов за линию фронта, участие в прорыве блокады Ленинграда, в Любаньской, Мгинской и Новгородско-Лужской сражениях – таков путь с августа 1942 по июнь 1944 годов лейтенанта Ерохина, отмеченного орденами Красного Знамени и Красной Звезды, медалью «За оборону Ленинграда». Особая гордость – медаль «Партизану Отечественной войны первой степени».

Снова за штурвал

После войны житейских проблем – с головой и выше: семья большая, делили одни валенки на девять человек. Но жили интересно, помогали друг другу во всём. Почти год Василий крутил баранку, а в апреле 1947-го поехал устраиваться в Восточно-Сибирское управление гражданской авиации. Кадровик, прочитав послужной список Ерохина, изумлённо спросил:

– Почему вы раньше не пришли к нам?

– Причины были. Но теперь готов вернуться к лётной работе. Согласен летать на любом типе самолётов.

– С таким опытом боевой службы вам предоставляется возможность выбора. Скажем, в должности командира ПО-2 или АН-2 в авиаотряде спецприменения.

– Спасибо, я согласен.

Так началась новая, почти 30-летняя, эпопея мирных полётов Василия Касьяновича Ерохина в иркутском небе. Он освоил девять типов воздушных судов, облетел вдоль и поперек всё Приангарье, тушил пожары, доставлял больных из глубинки в город, возил пассажиров и разный груз в Качуг, Карам, Казачинск – в самые отдалённые районы, куда только самолётом можно долететь.

Как-то экипажу Ерохина высокое управленческое начальство поручило отправиться в Восточные Саяны на предмет поиска месторождения ценных полезных ископаемых.

– Я ж не геолог, – усмехнулся Василий Касьянович.

– Правильно. Этим займутся специалисты, а ваша задача способствовать успешному поисково-съёмочному процессу. Сами понимаете: местность горная, предстоят полёты на высоте всего 50-75 метров. Невероятно сложная, рискованная работа, которая по плечу лишь первоклассным лётчикам. Задание государственной важности, нужно чуть ли не ежедневно докладывать в Москву о результатах поисков. Мы очень надеемся на вас, на профессионализм вашего экипажа.

– За экипаж я ручаюсь, не один год летаем вместе и пока, слава богу, сбоев не было.

– Надеемся, что и не будет. Так что ни пуха вам ни пера!

– К чёрту!

Ежедневно экипаж Ерохина бороздил небо над хребтами Восточных Саян, где погода под стать ленинградской – неустойчивая и капризная. Тяжело приходилось, когда туман резко окутывал горы и работали фактически при нулевой видимости. Смелость лётчика – само собой, куда важнее в экстремальных ситуациях не терять голову, грамотно управлять самолётом. Работали без ЧП, ни одной аварийной посадки. В Москву уходили сообщения: «Задание выполняется успешно».

Владимир Ерохин с мамой

Владимир Ерохин с мамой

Василий Касьянович подготовил более 200 лётчиков, многие из которых потом летали на больших лайнерах. Один из его учеников, известный ныне писатель и политик, почётный гражданин Иркутска Валерий Хайрюзов вспоминал:

«В авиацию я попал в период её наивысшего расцвета. В то время лётчиков любили и более того – боготворили. Думаю, прежде всего за дело. Из больших и малых эпизодов складывалась особая, незабываемая атмосфера жизни иркутского аэропорта. Атмосфера взаимовыручки и взаимопонимания. Взять хотя бы нашего командира эскадрильи Василия Касьяновича Ерохина. Он был добрым и отзывчивым человеком. Ну, кто его просил после утомительных часов полёта отвозить меня, тогда ещё второго пилота, на своей «Победе» из аэропорта в Жилкино? Добираться туда было непросто, с пересадками на автобусе. А он, не заезжая домой, вёз меня до Барабы. (Так называлось одно местечко в Жилкино. – Примеч. автора.) Самое большое, что я мог, так это сказать ему «спасибо». Он в ответ лишь улыбался: «Мы ж одна семья». Летать с такими командирами считали за честь многие и многие мои коллеги. Мы часто в полёте напевали тогда песенку:

Гудит родной аэропорт,

Огнями светит ласково,

Он всё равно что отчий дом

Для лётчика гражданского

Именно при нём я тогда понял, что сам по себе лётный мир, как кабина самолёта, тесен. Здесь всё: характер, дела, поступки, твоя профессиональная пригодность. Все были на виду друг у друга, это откладывало на любого человека свой отпечаток. Мы знали друг друга не по анкетам, как кадровики, не по тем завышенным или заниженным самооценкам, а по тем делам, в которых участвовали сами. Это были лучшие годы, где счастливо сочетались молодость и любимая работа. Так сложилось, что со мной вторым пилотом летал и сын Василия Касьяновича – отличный лётчик Валерий Ерохин»...

38 лет службы в авиации, 12 тысяч часов безаварийных полётов. К боевым наградам В. К. Ерохина добавились и трудовые: орден «Знак почёта», медаль «За доблестный труд», «Отличник аэрофлота».

Сыновья

В начале лета 1947 года супруга Василия Касьяновича ждала ребёнка. На семейном совете решили, что рожать она будет в родном Кутулике. В местной больнице Евдокия Михайловна сама работала, а в данное время хирургом трудилась жена брата Кости Ирина. Известие о рождении первенца 20 июня застало Ерохина в полёте как раз в тот момент, когда он на ПО-2 пролетал над Кутуликом. Решение совершить самовольную посадку на свой страх и риск принял мгновенно.

«Есть такое право для лёгких машин, а по какому случаю, не сказано, воспользуюсь, где наша не пропадала, – подумал он. – Не сделаю этого, себе не прощу».

Сев на просторном пяточке вблизи центральной больницы, Павел Иванович организовал охрану самолёта. Василий с букетом полевых цветов мигом влетел в родильное отделение.

– Куда, молодой человек? – преградила путь медсестра. – Не положено, тем более с цветами.

– Как не положено? – загорячился Василий. – Я, можно сказать, с небес спустился в надежде хоть одним глазом взглянуть на первенца. Пропустите, пожалуйста.

– А, вы Василий Ерохин? – расплылась в улыбке медсестра. – Лётчик, посадивший самолёт у нашего крыльца? Так я вас хорошо помню, мы с Дусей работали в одном отделении. Поздравляю с сыном! Хороший мальчуган, здоровенький. И супруга в полном здравии. Радуйтесь.

– Спасибо! Так вы меня пропустите к ним?

– Нельзя! Не имею права. Вот через неделю в самый раз, приезжайте встречать Дусю с сыном. К этому времени решите, каким именем назовёте первенца.

– Имя уже есть. Валерий. В честь Чкалова.

– Значит, лётчиком будет ваш сын. Вы просто молодец, Василий!

– Значит, не пропустите? – с робкой надеждой спросил Василий. – А если с главврачом переговорить – вдруг разрешит?

– Не разрешит. Я же сказала: нельзя. Будь хоть кто, даже самому Чкалову не разрешили бы.

– А цветы передать можно?

– Оставляйте. Но в палату нельзя, позднее передам.

– Тогда так: цветы вам, а Дусе и сыну мой нежный воздушный поцелуй. Скажите, что я их сильно люблю и с нетерпением жду встречи.

– Обязательно скажу. Не обижайтесь только, такие порядки по всей стране.

...Спустя два года, 19 сентября 1949-го, Евдокия Михайловна вновь осчастливила любимого мужа, родив сына Владимира.

– Теперь я спокоен, – говорил сияющий Василий, – есть кому продолжать семейные традиции.

– Вырастут, сами выберут профессию, – возразила Евдокия, – врача, к примеру.

– Лечить людей – хорошее, благодарное дело и все же лётное, считаю, самое мужское. А как звучит: династия Ерохиных!

– Звучит замечательно. А ты никогда не задумывался, что испытывают жёны лётчиков, когда провожают их в полёт?

– Неужели ты постоянно волнуешься? Но это же моя работа.

– Да, работа, любимая работа. Я всё понимаю. Но понимаю и другое: не на земле работаешь, а в небе, где одному господу Богу известно, что может произойти. Никакой связи, там я тебя даже словом не могу поддержать.

– Мне достаточно того, что ты меня провожаешь в полёт. На твоём лице написаны все слова, которые ты мысленно произносишь. И это лучшая поддержка, поверь.

– Верю. И всё же. Неужели будущих жён наших сыновей ждёт, что и меня?

– О, как далеко ты заглядываешь.

– Я же мать.

– А я отец. И буду рад, если сыновья повторят мой путь.

– Разве я против. Пусть будет по-твоему.

...Василий Касьянович, тяжело заболев, скончался в 1975 году, оставив яркий след в иркутской авиации. Сыновья достойно несли честь фамильной династии, став отличными лётчиками. Оба уже на пенсии, растят внуков. Валерий живёт в Иркутске, Владимир под Москвой.

  • Расскажите об этом своим друзьям!