НА КАЛЕНДАРЕ
ЧТО ЛЮДИ ЧИТАЮТ?
2024-10-23-01-39-28
Современники прозаика, драматурга и критика Юрия Тынянова говорили о нем как о мастере устного рассказа и актерской пародии. Литературовед и писатель творил в первой половине XX века, обращаясь в своих сочинениях к биографиям знаменитых авторов прошлых...
2024-10-30-02-03-53
Неподалеку раздался хриплый, с привыванием, лай. Старик глянул в ту сторону и увидел женщину, которая так быи прошла мимо прогулочным шагом, да собака неизвестной породы покусилась на белку. Длинный поводок вытягивалсяв струну, дергал ее то влево, то вправо. Короткошерстый белого окраса пес то совался...
2024-11-01-01-56-40
Виктор Антонович Родя, ветеран комсомола и БАМа рассказал, что для него значит время комсомола. Оказывается, оно было самым запоминающимся в жизни!
2024-10-22-05-40-03
Подобные отказы не проходят бесследно, за них наказывают. По-своему. Как могут, используя власть. Об этом случае Бондарчук рассказал в одном из интервью спустя годы: «Звонок от А. А. Гречко. Тогда-то и тогда-то к 17:20 ко мне в кабинет с фильмом. Собрал генералитет. Полный кабинет. Началась проработка....
2024-10-30-05-22-30
Разговор о Лаврентии Берии, родившемся 125 лет назад, в марте 1899-го, выходит за рамки прошедшего юбилея.

Запрос на утопию

22 Января 2016 г.

vibory 1

Это ровно тот самый случай, когда кризис — еще и возможность. Пожалуй, впервые за долгие годы экономическое бытие определяет политическое сознание.

Экономика перестала быть скучной. Из «служанки», поддерживающей чистоту и незамутненность в головах избирателей, а когда надо — выметающей из дома «санкционный» мусор, она превращается во владычицу морскую. И именно из-за нее очередной электоральный сезон уже не обещает быть томным.

Поэтому нашумевшее заявление министра финансов Антона Силуанова о необходимости новой бюджетной «оптимизации» и угрозе повторения такого же кризиса, как в 98-м, вполне политическое — хоть и сделано технократом-бухгалтером, пусть и главным.

И вряд ли случайно силуановское предупреждение почти совпало по времени со столь же резонансным выступлением Рамзана Кадырова, придавшим новый стимул перманентной дискуссии о роли либералов в современной отечественной истории.

Ведь далеко не все разделяют точку зрения бывшего гайдаровского министра экономики Андрея Нечаева, утверждающего, что либералов во власти нет, а те чиновники, которых принято называть таковыми, на самом деле просто «не дают делать очевидные глупости». Оппоненты-консерваторы, наоборот, убеждены, что выработка ключевых экономических решений полностью отдана на откуп либералам, отсюда все нынешние и будущие проблемы. Особенно если будут реализованы злокозненные планы по урезанию бюджетных расходов.

Самое любопытное, что посередине здесь не только истина, но и большинство избирателей. Согласно декабрьскому опросу ВЦИОМ, в прошедшем году почти две трети сограждан перешли в режим экономии, а четверти респондентов пришлось на повседневные нужды тратить сбережения. Этих людей не порадует ускорение инфляции в случае увеличения бюджетного дефицита. Но столь же болезнен для них отказ от индексаций, перекладывание на население инфраструктурных затрат и непрекращающаяся девальвация, которая позволяет пополнять казну несмотря на обвал нефтяных котировок.

Конечно, левая альтернатива с акцентом на социальную справедливость и дирижизм становится в такой ситуации более востребованной, чем праволиберальные призывы к большей экономической и политической свободе. Но кто, кроме совсем малоимущих, согласится с возвращением прогрессивного подоходного налога?

Борьба с «кучкой упырей, захвативших национальное богатство» (по Зюганову), привлекательнее. Правда, если не интересоваться точкой зрения миллионов сограждан, которым эти «упыри» платят зарплату. Ведь за тучные годы сырьевые холдинги — и частные, и государственные — стали крупнейшими работодателями в стране. Это они вместе с государством, демонстрировавшим чудеса нефтедолларовой щедрости, плодили покупателей ипотечных квартир, кредитных иномарок и прочих атрибутов среднеклассового благополучия. А сегодня именно по этой категории населения новая реальность бьет больнее всего.

Для тех, кто и прежде жил за чертой бедности, мало что изменилось. Богатые тоже если и плачут, то очень по-своему, оставляя одну домработницу вместо двух или, на худой конец, отказываясь от услуг личного водителя. Уж они точно не относятся к тем вциомовским респондентам, которые вынуждены проедать сбережения. Это участь именно менеджеров среднего звена, согласно Сергею Шнурову работающих не «под», а работающих «на».

«Сырьевая» экономика со значительной долей финансового либерализма их обогатила, а сейчас не менее стремительно делает нищими и заставляет голосовать за левую оппозицию. Но отсюда не следует, что консерваторы-дирижисты, придя к власти за счет этих новых и весьма многочисленных избирателей, помогут им вернуть утраченное счастье.

Центристская модель, позволявшая удовлетворять аппетиты волков, не трогая овец, была заточена на дорогой баррель и поэтому рушится. Успешное и безбедное настоящее исчезает. В будущее предлагается попасть либо через левую, либо через правую калитку. Но принесение свободы в жертву справедливости (левый подход) или справедливости в жертву свободе (правый подход) оборачивается антиутопией. Причем уже однажды прожитой.

Обывателю, желающему себе и своим детям жизни, а не вечной борьбы за выживание, некуда податься. Нет политической силы, способной удовлетворить запрос на новый центризм и сделать будущее не страшным, а комфортным. Вне зависимости от того, в каком направлении двинутся нефтяные котировки.

Это задача весьма нетривиальная. Она сопоставима с тем, что делают предприниматели, создающие новые продукты, бизнесы и даже рынки. В России таких инноваторов и инноваций очень мало — отсюда и разговоры о дауншифтерах. Но не потому ли, что у экономического модерна нет политической поддержки?

Иными словами, потребители соответствующей «услуги» есть, а ее самой — нет. Ситуация парадоксальная, но не новая. В аналогичной «слепой зоне» в 70-е годы оказались американские буржуа, не желающие окончательно принимать ни консерватизм республиканских «реднеков», ни богемную революционность интеллектуалов-демократов. Этот люфт привел к появлению неоконов, движение которых со временем стало мейнстримом в США.

В России таких «неопределившихся» принято называть «креативным классом». Возможно, чуть точнее будет термин «интернет-буржуазия», поскольку позволяет избежать однозначно «творческой» коннотации, которая применима далеко не ко всем представителям социальной группы.

Творить — удел немногих. А вот свободы выбора (потребительского и не только), низких цен и налогов, хорошей экологии, качественной и доступной системы образования и здравоохранения — то есть компактного, недорогого, но при этом социального и толерантного государства — хотят многие. Правый или левый политик назовет полное удовлетворение этих требований утопией.

Но такой же утопией совсем недавно казался электромобиль.

Источник: lenta.ru

  • Расскажите об этом своим друзьям!