Новое освоение Сибири XXI века: будет ли и в каком виде воплощен этот проект?

Министр обороны России Сергей Шойгу выступил с градостроительным проектом, который может стать локомотивом всей российской экономики и социальной сферы. Речь идёт о строительстве в Сибири пяти новых научно-промышленных центров и транспортного коридора «Кедровый тракт».

Общий смысл и логика проекта изложены советником министра обороны Андреем Ильницким в статье «Время больших решений». Глубинным смыслом проекта является «пространственно-территориальное переосваивание страны», в частности, территорий Сибири и Дальнего Востока, где «уже имеются многие виды ресурсов, промышленный и научный потенциал, но наблюдается дефицит кадров и депопуляция».

С помощью данной программы предполагается снять угрозу демографической и инфраструктурной деградации восточной части страны, одновременно с этим избежав и ряда геополитических рисков. Под последними подразумеваются, с одной стороны, близость перенаселённого Китая, а с другой — агрессивные заявления некоторых западных официальных лиц о том, что богатства российских недр якобы должны принадлежать всему человечеству.

Но основная мотивация проекта не охранительная. Это — проект развития, призванный повысить внутреннюю инфраструктурную связанность российского цивилизационного пространства. Если заявленный в программе транспортный коридор «Кедровый тракт» свяжет новые города и при этом войдет в китайский континентальный проект «Новый шёлковый путь», Россия получит все выгоды транзитной страны, лишив этих выгод конкурентов на юге и юго-западе (Турция, Украина, Румыния и др.).

Программу публично поддержал президент России Владимир Путин, и в этом заключается гарантия того, что на её реализацию будет выделено необходимое финансирование. Выбор диспетчера и реализатора подобного проекта трудно не назвать оптимальным. Сергей Кужугетович является талантливым организатором, создателем МЧС — институциональной структуры первостепенной государственной важности. Его заслугой стало возрождение русской армии, а глубокое понимание геостратегических проблем и проблем «оборонки» является далеко не последним условием успешности подобного проекта. Наконец, за спиной у Сергея Шойгу — руководство масштабными стройками в советский период, что также придётся очень кстати.

Само предложение прозвучало более чем своевременно. Сегодня мир находится в первой фазе глобального кризиса, из которого нет иного выхода, кроме кардинальной смены социально-технологического уклада, о чём говорят многие, включая Владимира Путина. В результате грядущих изменений произойдёт новая поляризация геополитических игроков — разделение на новых бенефициаров и новых аутсайдеров. В этих условиях одни геополитические субъекты заинтересованы в инерционных сценариях развития, чтобы заморозить ситуацию, и если не сохранить былые возможности и рычаги влияния, то хотя бы максимально замедлить их утрату. Другим, напротив, необходимы мобилизация и социально-экономический рывок. Ко второй группе относится и наша страна.

Как мы помним из истории, Россия всегда вытягивала себя из кризисов большими проектами — от похода Ермака и покорения Сибири до Транссиба, космоса, ядерного проекта, Русской Арктики и воссоединения с Крымом.

Сегодня Россия исчерпала время и социальные ресурсы прежней, неолиберальной модели развития. Поэтому, по утверждению автора упомянутой выше статьи Андрея Ильницкого, наступает время «больших решений» и «больших проектов», которые в числе прочего помогут России подключить к борьбе за место в новой реальности ближайшего будущего свое геополитическое и геостратегическое преимущество — колоссальные пространства.

Некритичное отношение к неолиберальной идеологии, непререкаемые «истины» которой заменили в последние десятилетия прежние коммунистические догмы, обошлось России слишком дорого. Страна отказалась от свободной эмиссии национальной валюты, согласилась на неконтролируемый вывоз капитала, сворачивание социальной политики, отказ от собственных научных и культурных стандартов. Её население усиленно приучали к восприятию демографического спада как некой новой нормальности — вплоть до того, что из уст отдельных чиновников официально и публично звучали фразы вроде «Государство не просило вас рожать». И даже когда в официальном дискурсе появилась идея «сбережения народа», население России продолжало сокращаться. Лишь возвращение Крыма смогло временно исправить показатели.

• Вполне очевидно, что программа переосвоения восточных территорий способствует уходу от модели компрадорского капитализма и общелиберальной аксиоматики и переходу, по крайней мере, в сторону деглобализированного госкапитализма с перспективой построения устойчивого социального государства.

• Тем большее сожаление вызывает риск того, что замысел Сергея Шойгу либо не будет реализован вовсе, либо будет извращён в процессе реализации. Компрадорское сопротивление проекту уже началось и дальше будет лишь усиливаться.

Вначале блокирование мобилизационного проекта будет происходить под предлогом нехватки финансов — хотя глава государства недавно высказался в том смысле, что под лежачий камень вода не течёт, и если проекты не планировать и не запускать, то деньги и не появятся. В самом деле, не бывает абстрактных денег вне сметы.

Россия обладает достаточными финансовыми ресурсами: есть крупный резервный фонд, есть капиталы огромных промышленных компаний. Не стоит забывать и об эмиссии: честные экономические аналитики не устают говорить о необходимости целевой эмиссии рубля как естественного способа развития и продвижения нашей промышленности. Это, в частности, тема «фиатных денег», которую в России до сих пор не принято обсуждать. Между тем ограниченную эмиссию для поддержки системообразующих проектов всегда охотно использовали во всем мире: США после Великой депрессии, КНР в 2000-е годы, да и СССР в 1930—1950-е годы, когда наблюдались самые высокие темпы развития советской экономики.

Если не удастся заблокировать финансирование проекта под предлогом «бедности» России, либеральная медиасфера обратится к сатирическим средствам, появятся серии статей, видеороликов, карикатур, где будущие города будут называть Нью-Васюками с единственной целью: маргинализировать важный для России проект. На следующем этапе амбициозный масштабный замысел примутся выхолащивать, превращая его в рутинную застройку жилыми комплексами под предлогом того, что людям не хватает жилья в старых сибирских городах. А между тем здесь можно и нужно строить современные города, используя и имеющиеся финансовые и энергетические ресурсы — кстати, по оценкам Сергея Шойгу, в Восточной Сибири используется лишь 10—20% мощностей гидроэнергетики.

До сих пор в отечественной прессе появляются публикации, авторы которых пишут о вероятности «сжатия» и территориального распада России на новые «автономии» — характерно, что при этом редко обсуждается судьба русских семей, по которым ударил бы этот процесс.

Проекты, подобные программе Сергея Шойгу, значительно увеличивают вероятность противоположного, оптимистического сценария, сценария поэтапного расширения Русского мира, возвращения в это расширяющееся пространство соотечественников, ранее волей обстоятельств очутившихся за рубежом («как мешок картошки» — так в свое время охарактеризовал эту национальную трагедию В.В. Путин в «Крымской речи»), и в итоге — демографический рост.

Вероятно, в урбанизации отдалённых территорий постараются усмотреть какой-нибудь административный кураж, вплоть до намерения перенести столицу из Москвы в Сибирь. Разумеется, это не имеет ничего общего с целями автора проекта. Вообще, децентрализация власти недопустима. Основные министерства и ведомства должны остаться в Москве — как говорили в Древней Руси, «под царёвым оком», а всё остальное, включая научные и культурные центры, производство, туризм, человеческие ресурсы, вполне может быть распределено равномерно по территории страны.

В тенденциях территориального развития России в последние годы заметна приверженность «каркасному» принципу. А именно — опоре на несколько десятков крупных городских агломераций и ликвидацию «неперспективных» населённых пунктов. Согласно прогнозам, более 5 миллионов россиян из малых городов к 2024 году станут жителями агломераций. При всех выгодах такого подхода важно сохранить баланс: нельзя дать распасться единой ткани ранее цивилизовавшихся, освоенных, инфраструктурно развитых территорий, соединенных сетью автомобильных и железных дорог.

• Сегодня в западных регионах России наблюдается сверхконцентрация населения, от этого страдает и логистика: многие направления транзита идут через центр. В Москве на один квадратный километр приходится около 5 тысяч человек, в Омской области — только 13,5 человека; в Томской — 3,4; в Хабаровском крае — 1,65. При этом отток с Востока на Запад в последние годы усиливается. Если не переломить эту тенденцию в ближайшие годы, фактический контроль над рядом территорий восточной части страны будет потерян. Именно в устранении дисбаланса между развитием восточной и западной частей России заключается одна из стратегических задач, намеченных Сергеем Шойгу. Согласно логике его проекта, необходимо уравновесить рост мегаполисов и агломераций разумным рассредоточением урбанистической среды и выравниванием социально-технологического развития территорий.

В условиях мирового глобального капитализма всегда наблюдается искусственная консервация отсталости периферии как условие динамичного развития центра. Но хуже всего бывает в тех случаях, когда этот процесс происходит в рамках экономики одной отдельно взятой страны. Несмотря на издержки индустриализации, даже в СССР в конечном счете стремились к сбалансированной социальной и технологической политике, сочетая, например, освоение целины с созданием наукоградов.

Верхом неразумия было бы сегодня вернуть в «природное» состояние пространства, уже освоенные нашими родителями. Но это, к сожалению, реальные риски экономической колонизация национальной периферии. В случае такой колонизации над производством материальных и культурных благ начинает доминировать производство «образа жизни», стандартов комфорта и потребления. Эти концепты и связанные с ними социальные платформы и алгоритмические сообщества живут за счёт, а порой и в ущерб реальной экономике. Под лозунгами «экономики знаний» и «компетенций» этот контент обменивается на природные ресурсы, продукты индустрии и агропрома, на реальные научные разработки.

В России было бы нелепостью копировать «муравейники» Японии и Сингапура, где дефицит земли вынуждает строить высотные дома, упаковывать людей в «пеналы». Русский человек — это человек воли, большого пространства, его невозможно и вредно закрывать в бетонных клетках.

Новые русские города — это уникальный шанс создать такие формы расселения, которые при высоких технологиях будут максимально соответствовать нашей цивилизационной идентичности, русскому ощущению жизни. Такие города, пусть даже с населением до 300—500 тысяч человек, могли бы раскинуться на огромных зелёных пространствах. Они были бы застроены удобными малоэтажными домами и обладали бы инфраструктурой, которая опережает время.

Современные средства коммуникации и транспорт позволяют обустроить жизнь русских людей в максимальном соответствии с его традиционным представлением о комфорте. Сибирь для такого строительства — идеальное место, где достаточно пространства и ресурсов, где есть дух свободы.

• В истории России было несколько волн заселения Сибири, и каждая имела свою особенность, своё содержание. В XVI—XVII веках это было вольное движение первопроходцев, казаков; в XIX веке — это государственное градостроительство, создание опорных пунктов до Тихого океана; на стыке XIX и XX веков — аграрная реформа Столыпина по переселению крестьян; в советские годы — индустриализация и освоение подземных залежей. Новое освоение Сибири XXI века должно отличаться созданием комфортной среды и образцовых поселений будущего. Поднять такой амбициозный проект, построить такие поселения по силам только творческим людям, созидателям, тем, кто понимает, что каждый человек должен попытаться открыть в себе замысел Божий. К сожалению, в современном обществе созидатели, которые творят на благо других, считаются маргиналами, а успешными называют тех, кто успешно потребляет, и это серьёзная социальная проблема. Ехать осваивать Сибирь должен творческий человек будущего. Сам проект Шойгу и определит таких людей, «вызовет» настоящих созидателей со всех регионов России и Русского мира по ту сторону границ, потому что добровольно откликнутся на него в первую очередь те, у кого есть ощущение причастности к общему деланию, к своему прошлому и будущему. Вместо креативного класса потребителей нам нужен субстантивно мыслящий инициативный интеллектуальный класс.

Чтобы не допустить выхолащивания замысла по освоению Сибири и сдвинуть проект Сергея Шойгу с места, ему нужна мощная мобилизационная идея, то есть идеология. Существовала некогда мобилизационная идеология «Москва — третий Рим». Была своя мобилизационная идеология у СССР. Есть своя мобилизационная идеология у Запада. Нужна она и современной России.

Разумный консерватизм — значит консерватизм энергичный, направленный на динамичное развитие, но не в обход традиции и не за счёт хроноклазмов (исторических разрывов), а в соответствии с глубинной логикой культурного наследия. Ситуативный, техницистский, либеральный консерватизм неизбежно проиграет. Россия исчерпала лимит локальных тактических ходов, она ждёт большой стратегии. Молчать, не говорить об идеологии из-за ценностных разногласий — это тупиковый постмодернистский путь. На практике это значит передать инициативу врагу. То есть проиграть. Но наша задача — победить, и никакого другого результата при перезагрузке исторической матрицы мы просто не можем ожидать.

На нашем сайте читайте также:

• Шойгу: Человечество семимильными шагами идет к собственной погибели
  
• Как остановить бегство людей из Сибири и Дальнего Востока?

По инф. pnp.ru