Мыслитель Александр Зиновьев: он знал и изучал скрытую от нас сторону Запада |
Александр Проханов, главный редактор газеты «Завтра», lgz.ru |
03 Ноября 2022 г. |
Александр Зиновьев, метеоритом ворвавшийся в советскую перестройку, оказался неугоден и непригоден для советской действительности в её завершающее десятилетие. Он был коммунистом-авангардистом, предлагавшим концепцию глубинной трансформации советского общества и коммунистической идеологии. Его выдворили из страны вовсе не потому, что он был против государства или создавал антисоветские концепции общества. Причина его изгнания в том, что он был слишком авангардным, опережал развитие советского общества, критиковал порядки – из будущего. Он был уникальным внутренним диссидентом, создавшим созвездие советских диссидентов. Зиновьев, Солженицын, академики Сахаров и Шафаревич – эти четыре ослепительные звёзды засияли на нашем советском небосклоне одновременно, отрицая друг друга. Зиновьев был глубинно, истинно русским человеком. При этом он был коммунистом. Когда случилось непоправимое и неспособный к трансформации советский строй рухнул, Зиновьев вернулся в Россию и предложил свои интеллектуальные услуги оставшемуся от советского времени укладу – Коммунистической партии Российской Федерации. Но он не вписался в этот уклад, потому что КПРФ оказалась эхом и шлейфом того строя, который умер сам по себе в 1991 году. Александр Зиновьев был очень одинок, хотя и существовал среди коммунистов, среди людей, исповедующих красную веру. Может быть, дело в том, что он знал о Западе то, чего не знали ни советские люди, ни постсоветские мыслители, полагавшие, что Запад – это рай земной. Он изучал таинственные структуры западного мира, закрытую, неведомую мощь Запада, позволявшую ему существовать многие столетия и загадочной этой мощью уничтожить Советский Союз. Он знал и изучал скрытую от нас сторону Запада и принёс в Россию эти знания, которые здесь не пригодились. Зиновьев был очень разносторонним мыслителем, глубинным философом, социологом, историком, политологом, писателем и восхитительным художником. Он вводил нас в таинственный мир своих рисунков – очень необычных, порой трагических, сравнимых по своему сюрреализму с картинами Дали. Он потрясающе рисовал себя, хорошо помню рисунок, где тело философа разрывают его собственные руки. Это была потрясающая метафора его судьбы, его жизни и его одиночества перед лицом неведомого, трагедии творца, стремящегося постичь эту ускользающую вселенскую тайну. Александр Зиновьев был и прекрасным писателем, которого часто называют родоначальником жанра социологического романа. Ему приписывали разные жанры: от социологического романа до философской сатиры. Но Зиновьев с его блестящим умом и разнообразием талантов не вписывается в каменные рамки какого-то одного жанра. В его произведениях смешиваются фантастика и реальность, сатира и изысканный метафоризм. Это ему принадлежат великолепные метафоры: «мы целились в коммунизм, а попали – в Россию», «зияющие высоты», «гомо советикус», а зиновьевское слово «человейник» уже прочно вошло в обиходную речь. Я бы назвал написанное им одним словом – Книга. Александр Александрович был желанным автором газеты «Завтра», я сделал с ним несколько интервью, одно из которых стоило нам массы хлопот. На нас даже завели уголовное дело, и мы долго ходили по судам после того, как на один из моих вопросов Зиновьев ответил, что надо повесить всех тогдашних правителей России, всю эту гайдаровско-ельцинскую поросль. Зиновьев не был раз и навсегда застывшей фигурой. Он менялся. Начинал как антисталинист. Но, как и во многих антисталинистах, в нём постепенно наступало прозрение относительно личности Сталина и его роли в российской истории. Переросло бы это в апологию Сталина? Не знаю. Но, думаю, доживи Александр Александрович до нынешних времён, он бы одним из первых понял, что нынешнее общество и государство несостоятельны перед лицом глобальных угроз. И тогда Зиновьев мог бы совсем иначе трактовать Сталина. Он прекрасно знал, что такое Запад и гигантская западная цивилизация, похожая на огромное здание, показывающее нам только свою верхушку, но скрывающее свою глубинную часть. Несомненно, в сегодняшнем конфликте России с «цивилизованным западным миром» Зиновьев был бы на стороне России и мог бы сказать нам о Западе многое из того, чего мы не знаем и не понимаем. До сих пор, когда я думаю об Александре Александровиче, я испытываю щемящее чувство – он прилетел в Россию, из которой его изгнали, но по-прежнему оставался здесь одиноким и гонимым. Это не просто одиночество творца. Одиночество Зиновьева было куда более трагичным. В послевоенном СССР, в пятидесятые-шестидесятые годы, появилась плеяда ярких мыслителей, стремившихся двигать вперёд марксистское миросознание, желавших обновить эту идеологию. В числе авангардистов был и Зиновьев. Он рванул вперёд. Но, пока он шёл вперёд, мир, для которого он творил и которому стремился быть полезным, двигался назад. Этот разрыв и сделал его человеком одиноким и очень трагическим. На нашем сайте читайте также:
|
|