Есть только Родина и мама

Его стихи остались во фронтовых блокнотах и письмах домой. О малоизвестном авторе рассказала "Российская газета".

Артподготовка

Часы в руке у генерала.

Ждут у орудий номера.

За стрелками следя устало,

Он тихо говорит: "Пора".

Качнулось небо в редких звездах,

И, ветви елей шевеля,

Разорванный метнулся воздух,

И тяжко дрогнула земля.

За муки Родины любимой,

За слезы русских матерей

Рванулся в ночь неумолимый

Огонь тяжелых батарей.

Он темноту ночную выжег,

Но снова залп и вновь другой...

Зарницы орудийных вспышек

Дым заволок пороховой.

У раскалившихся орудий

Горячая работа шла.

Оглохшие от гула люди

Разделись чуть не догола.

Во имя праведного мщенья

В расположении врага

Бушует смерч уничтоженья,

Огня и стали ураган.

В залог успешного похода

Огонь преграды все прорвет.

На штурм поднимется пехота,

И ринутся полки вперед.

Леонид Розенберг, 1944 г.

Читая эти стихи, нельзя не вспомнить "Марш артиллеристов", написанный в 1943 году поэтом Виктором Гусевым и композитором Тихоном Хренниковым. В 1944-м он был уже известен всем и на фронте, и в тылу. "Артиллеристы, Сталин дал приказ! // Артиллеристы, зовет Отчизна нас! // Из сотен тысяч батарей // За слезы наших матерей,// За нашу Родину - огонь! Огонь!.."

Но в стихах двадцатилетнего лейтенанта Леонида Розенберга - лишь дальний отзвук марша. Про Сталина - ни слова. "За муки Родины любимой, // За слезы русских матерей // Рванулся в ночь неумолимый // Огонь тяжелых батарей...".

Есть только Родина и мама. И жесткая конкретика боя, о которой может рассказать только артиллерист: раскалившиеся орудия, полуголые от жары расчеты...

Можно даже предположить, кто был этот генерал с часами, который вместо того чтобы крикнуть "Огонь!.." (как в "Марше артиллеристов"), тихо говорил: "Пора..."

Скорее всего, Леонид увековечил в стихах своего непосредственного командира - подполковника Федора Васильевича Сиротина, командовавшего 190-м гвардейским артиллерийским полком 65-й гвардейской стрелковой дивизии. Сорокалетний подполковник Сиротин годился в отцы своему адъютанту. И относился к Лене Розенбергу, несомненно, соответственно - по-отечески. А чем мог отблагодарить Леня? Только стихами. Вот он и произвел своего "батю" из подполковников сразу в генералы. К тому же "генерал" куда лучше звучит в стихах, чем "подполковник".

Федор Васильевич Сиротин был уроженцем вологодской деревни Дарки (Чебсарский район), его ждали дома жена и дети. Вот и все, что пока удалось выяснить из военных документов.

О Леониде Розенберге известно не намного больше. Он родился 6 мая 1924 года в Одессе. В начале войны Леня с мамой Марией Михайловной эвакуировался в Новосибирск, откуда и был призван на фронт в 1942 году. Все свои стихи Леонид посылал в письмах домой. Сначала в Новосибирск на улицу Трудовую, потом в Москву, на Большую Ордынку, куда Мария Михайловна переехала к родственникам.

Наверняка Леонид гордился своей адъютантской должностью, находя в ней много романтического (в войну 1812 года адъютантами были поэты Вяземский, Батюшков, Федор Глинка...)

Шестьдесят лет назад, летом 1944 года, 54-я армия пошла на прорыв оборонительного рубежа "Валга". "Качнулось небо..." Командирские часы навсегда остановились 1 августа. В тот день у города Карсава в Прибалтике смертью храбрых погибли гвардии подполковник Федор Васильевич Сиротин и гвардии лейтенант Леонид Осипович Розенберг. Командир полка и его адъютант пали в одном бою. Похоронили их на воинском братском кладбище в латвийском поселке Тылжа.

P.S.

О погибшем талантливом юноше я впервые узнал из антологии "Жди меня, и я вернусь..." (составитель Сергей Дмитренко), там были опубликованы одно его стихотворение и короткая справка об авторе. Более подробные сведения о лейтенанте Розенберге удалось найти в архивных документах министерства обороны, размещенных на сайте "Мемориал": http://www.obd-memorial.ru. Если кто-то из наших читателей знает что-то о Леониде Розенберге, хранит его стихи или письма, то напишите, пожалуйста, в "Календарь поэзии".

Имена фронтовых поэтов мы помним со школы: Твардовский, Симонов, Слуцкий... Но вот имена тех талантливых юношей, которые погибли, не успев стать поэтами, - их имена (за редкими исключениями) нам неизвестны. Они ушли на рассвете своего творчества, многие из них не успели ни получить литературного образования, ни опубликоваться. Их стихи остались в школьных и студенческих тетрадях, во фронтовых блокнотах и письмах домой. Они многое не успели, но успели главное - защитить Родину. И поэтому наш долг - спасти от забвения и судьбы этих ребят, и их торопливые строки.

• Расскажите об этом своим друзьям!