Продажи антидепрессантов заметно выросли. К чему бы это?

Спрос на антидепрессанты резко увеличился в марте этого года. Время сейчас непростое, нестабильное, очень тревожное и оно, безусловно, влияет на психоэмоциональное состояние людей.

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.

Как быть, если на фоне происходящих событий невозможно вести нормальную жизнь, сосредоточиться на работе и прочее? Ответ поищем у специалиста – исполнительного директора Независимой психиатрической ассоциации России Любови Виноградовой.

— Есть ли у вас данные о том, как изменилось количество обращений со стрессом, тревожностью, депрессией с конца февраля?

— У нас нет статистики по количеству обращений. К нам обращаются люди с жалобами на нарушение их прав при оказании психиатрической помощи. Но теоретически можно предположить, что наверняка количество обращений увеличилось, как в силу того, что ситуация осложнилась, так и в силу того, что весной традиционно бывает обострение всяких психических расстройств, в том числе, тревожно-депрессивных. Поэтому мартовский всплеск спроса на антидепрессанты, помимо всего прочего, может быть связан еще и с сезонностью, которая характерна для всех психических заболеваний. Весной это март, осенью — сентябрь и октябрь.

— «Коммерсант» пишет, что продажи антидепрессантов выросли в четыре раза по сравнению с тем, что было годом ранее. Сезонность такой рост объясняет?

— В четыре раза — это, конечно, очень много. Но когда речь идет о приобретении антидепрессантов, это может быть связано как с насущной необходимостью, то есть с обострением такого рода расстройств, так и с тем, что люди просто впрок закупаются. Психотропные препараты в основном зарубежные, и люди боятся, что они в какой-то момент просто исчезнут, поэтому стараются сделать запасы. Так поступают с любыми жизненно необходимыми лекарствами, которые принимают регулярно. Когда человек живет на одном и том же лекарстве, а потом перед ним встает перспектива того, что этого препарата не будет, а чем его заменить — он не знает, он бежит и покупает себе впрок. Это тоже может сыграть какую-то роль в росте спроса.

— Как вообще психика человека реагирует на серьезные потрясения, такие как военные конфликты, кризисы, иными словами — на периоды «большой неопределенности», когда ему не понятно, что делать, когда это закончится?

— Это зависит от того, что реально происходит в обществе. Очень плохо влияет ситуация неопределенности. Тогда, да, у людей возникают тревожные и депрессивные расстройства. В то же время, если все понятно, если имеются четкие представления о том, как нужно действовать, люди, наоборот, мобилизуются. Мы знаем, что во время Второй мировой войны количество тревожно-депрессивных расстройств сократилось. Все собрались, все знали, что должны делать. Это было мощным мобилизующим фактором. Другое дело — когда стрессовая ситуация, в которой человек мобилизует все свои ресурсы, проходит. Тогда может произойти откат, состояние может резко ухудшится, могут возникнуть расстройства. Но это уже после.

— Как тревожность, стресс, депрессия влияют на работоспособность?

— Человеку в таком состоянии трудно сосредоточиться, поэтому работоспособность, естественно, снижается. Иногда человек даже на одном месте усидеть не может, если у него выраженное тревожное расстройство. Конечно, работать в таком состоянии очень трудно.

— А на когнитивных функциях это как-то сказывается?

— Тревога притупляет память, внимание. Когда я говорю о том, что человеку может быть трудно сосредоточиться, это значит, что в первую очередь у него страдает внимание. Уровень интеллекта не снижается, но человек не может выполнять интеллектуальную деятельность в силу того, что он не способен на ней сосредоточиться. Иногда он может даже производить впечатление, что ничего не соображает. То есть: при тревоге, депрессии человек не может полноценно использовать свои когнитивные способности. Но это временно. На самом деле, как только то состояние, в котором он находится, будет снято, он вернется к своему обычному режиму и сможет делать все то же, что и раньше.

— Можно ли из-за стресса, тревожности, депрессии получить больничный?

— Да, можно, если у человека наблюдаются выраженные симптомы, которые мешают ему выполнять его рабочие обязанности. Тогда он может получить больничный лист, даже на довольно длительный срок, и получать медицинскую помощь, будучи как на амбулаторном лечении, так и в стационаре. Сейчас очень распространены дневные стационары, куда направляют людей с такого рода расстройствами. В таком случае человек приходит в стационар на день, а ночует дома.

— Выписать больничный может только врач государственного медицинского учреждения или можно обратиться в частную клинику?

— Больничный может выписать любая медицинская организация, которая имеет лицензию на медицинскую деятельность. Частные клиники тоже имеют право выдавать больничные листы.

— Как понять, когда пора обращаться к врачу? Какие симптомы могут говорить о необходимости медицинской помощи?

— Каждый человек решает сам. Обычно это происходит тогда, когда у него появляются какие-то симптомы, с которыми он сам, своими традиционными домашними средствами справиться не может. К примеру, если это депрессия, человеку может быть трудно вставать утром, трудно сосредоточиться. Если речь о тревоге, может пропасть аппетит, внимание, сон. Сначала все пользуются травками, какими-то простыми нерецептурными лекарствами, которые лежат в каждой аптеке. А вот если это не помогает, тогда нужно идти к врачу. И чем раньше человек обратился за помощью, тем лучше. Тянуть не надо.

— Как долго должны держаться симптомы, чтобы понять, что нужна помощь?

— Если симптомы наблюдаются один-два дня, особенно если им что-то предшествовало, можно еще понаблюдать за собой. Иногда причиной может быть реакция на какое-то событие: вчера с кем-то поссорился или случилось что-то неприятное, и может испортиться настроение и самочувствие на пару дней. Пока это ограничивается одним-двумя днями, ничего страшного. Но когда это носит более затяжной характер, то, конечно, лучше обратиться к врачу. Особенно если такое состояние ни с чем не связано, то есть, если человек сам не видит никакой причины, которая могла бы такое состояние вызвать.

— К какому врачу обращаться — психолог, психиатр, невролог, терапевт, кто-то еще?

— Лучше всего в таком состоянии обращаться к психиатру и психотерапевту. Но поскольку у нас люди боятся обращаться к психиатрам, можно начать с невролога. Если он увидит какие-то серьезные расстройства и сочтет, что нужна специализированная помощь, он сам направит пациента к психиатру.

Другое дело, что у нас сейчас трудно попасть к неврологу. Сначала нужно обратиться к терапевту, который будет решать, нужно вам к неврологу или нет, и стоит ли выписывать вам направление. Когда вы попадете к неврологу — никто не знает. Здесь важно понимать, что человеку, который переживает очень неприятное состояние внутреннего дискомфорта, трудно даже решиться на то, чтобы обратиться к врачу. И если он наконец решился, но вдруг оказывается, что ему предстоит пройти длинную цепочку врачей, прежде чем он получит помощь. Это, конечно, не очень хорошо. С этой точки зрения проще всего, конечно, пойти в психоневрологический диспансер по месту жительства. Там всегда есть прием, вас сразу примут, это будет бесплатно, и вам окажут соответствующую помощь.

— Люди часто боятся обращаться к врачам в таких состояниях, потому что считают, что на них посмотрят, как на бездельников, которым нечем заняться.

— Врач-психиатр никогда не посмотрит на вас, как на бездельника. Да, действительно, бывают люди, которые немного усиливают свои имеющиеся симптомы с какой-то определенной целью. Но таких мало. И врачи-психиатры все-таки умеют определять состояние человека: это не только то, что он говорит, но и то, как он себя ведет, как вошел, как двигается, как разговаривает, в каком темпе, как смотрит.

— Получается, не стоит опасаться того, что врач-психиатр скажет: «Ну и чего вы сюда пришли вообще?»

— Оптимизация коснулась и психиатрии тоже. Но встретиться с пренебрежительным отношением со стороны врача, который сказал бы, что пациент рассказывает ему какую-то ерунду, крайне маловероятно.

— Говоря о лечении, которое можно получить в такой ситуации, вы имеете в виду лекарственные препараты?

— Скорее всего — да. Если человек сам не может справиться со своим состоянием, если он не может работать, у него нарушились социальные контакты или что-то еще, то, конечно, это будет в первую очередь фармакотерапия. Но в таких случаях всегда нужны и лекарства, и психотерапия. В медицинских руководствах написано, что нужна полипрофессиональная помощь, что у нас психиатр вместе с психологом или психотерапевтом совместно решают все проблемы. Вот так должно быть. Но это, конечно, далеко от того, что есть на самом деле.

— Если мы говорим про психоневрологический диспансер, обязательно ли обращаться именно по месту жительства?

— По месту жительства вас всегда примут, потому что вы к этому диспансеру прикреплены. Если диспансер по месту жительства не нравится, раз в год можно обратиться с соответствующим заявлением и выбрать другое учреждение, где, например, пациент знает хороших врачей, которым доверяет.

В государственном психоневрологическом диспансере по месту жительства можно получить психиатрическую помощь бесплатно. В первый раз доктор принимает пациента, назначает ему какое-то лечение и говорит, когда прийти в следующий раз: через неделю, через месяц, а может и через три дня — в зависимости от состояния человека. Никаких лимитов здесь не существует.

Если у человека острое состояние, с которым трудно справиться, его могут направить в дневной стационар, где есть возможность наблюдать за ним в течение всего дня.

— Могут ли направить в стационар принудительно?

— Принудительно врач может отправить не в дневной стационар, куда человек может приходить или не приходить по своему желанию. Принудительно могут направить в настоящую психиатрическую больницу. Так может случиться, если врач увидит, что человек, который обратился к нему за помощью, находится в опасном состоянии, может представлять непосредственную угрозу для себя и окружающих. В данном случае, если мы говорим о тревожно-депрессивных расстройствах, такие люди бывают опасны именно для себя. Высок суицидальный риск. Тогда, даже если человек не хочет и оказывается, он может быть направлен недобровольно в психиатрическую больницу.

— Такое может случиться и в государственных, и в частных клиниках?

— Да, направить на лечение может любой врач. Сам вопрос недобровольности решается уже в психиатрической больнице, где будет собрана комиссия. Если комиссия решит, что пациента можно и нужно лечить недобровольно, она обратиться в суд, будет судебное заседание, и тогда уже его из больницы не выпустят до тех пор, пока врачи не сочтут, что состояние настолько улучшилось, что он может проживать дома и получать помощь по месту жительства.

— То, о чем вы говорите, может вызвать у людей много опасений.

— К сожалению, я должна сказать, что сейчас опасения наших граждан в части обращения за психиатрической помощью в значительной мере оправданы. Психиатры стали гораздо строже относиться к выдаче разрешений на управление автотранспортом, владении оружием, разрешений на выполнение профессиональных обязанностей, которые предъявляют особые требования к психическому здоровью. Любая запись в медицинской карте может впоследствии стать основанием для ограничения тех или иных прав. Не хочу отпугивать людей, которые нуждаются в психиатрической помощи. Но если есть сомнения по поводу обращения в государственные медицинские учреждения, можно пойти в частную клинику. В таком случае человек полечится — и на этом все закончится. Дальше эта информация никуда не пойдет.

На нашем сайте читайте также:

• Психическое здоровье россиян: тревогу надо было бить раньше
• Ирина Хакамада о том, как не паниковать в «турбулентное» время

Анна Семенец

По инф. Rosbalt.ru*

* средство массовой информации, внесенное Минюстом РФ в реестр СМИ, выполняющих функции иностранного агента