НА КАЛЕНДАРЕ
ЧТО ЛЮДИ ЧИТАЮТ?
2024-10-23-01-39-28
Современники прозаика, драматурга и критика Юрия Тынянова говорили о нем как о мастере устного рассказа и актерской пародии. Литературовед и писатель творил в первой половине XX века, обращаясь в своих сочинениях к биографиям знаменитых авторов прошлых...
2024-10-30-02-03-53
Неподалеку раздался хриплый, с привыванием, лай. Старик глянул в ту сторону и увидел женщину, которая так быи прошла мимо прогулочным шагом, да собака неизвестной породы покусилась на белку. Длинный поводок вытягивалсяв струну, дергал ее то влево, то вправо. Короткошерстый белого окраса пес то совался...
2024-11-01-01-56-40
Виктор Антонович Родя, ветеран комсомола и БАМа рассказал, что для него значит время комсомола. Оказывается, оно было самым запоминающимся в жизни!
2024-10-22-05-40-03
Подобные отказы не проходят бесследно, за них наказывают. По-своему. Как могут, используя власть. Об этом случае Бондарчук рассказал в одном из интервью спустя годы: «Звонок от А. А. Гречко. Тогда-то и тогда-то к 17:20 ко мне в кабинет с фильмом. Собрал генералитет. Полный кабинет. Началась проработка....
2024-10-30-05-22-30
Разговор о Лаврентии Берии, родившемся 125 лет назад, в марте 1899-го, выходит за рамки прошедшего юбилея.

Мама на войну отпускать не хотела

10 Июня 2015 г.

[sigplus] Критическая ошибка: Папка галереи изображений TXTS/2015/10-06opolchen как ожидается будет относительно пути базовой папки изображений, указанной в панели управления.

Юный луганский ополченец Коля, позывной "Пуля", пошел воевать в 14 (!) лет (15 ему исполнилось через полтора месяца после начала боев). Уже почти полгода, как он включен в список "террористов-сепаратистов" сайта "Миротворец". Правда, сегодня "Пуля" не воюет: в ЛНР формируется регулярная армия, и "сыновей полков" в нее не берут. Но Коля надеется, что командование все же сделает для него исключение.

— Как ты вообще начал воевать в неполные 15 лет?

— 22 февраля 2014-го у нас в центре Луганска произошел беспредел. Залетели представители партии "Удар" с автоматами и начали стрелять по палатке "Луганской гвардии", которая стояла в парке возле областной администрации. Я был дома, мне позвонили друзья и рассказали, что происходит. Мы начали подтягиваться. Тогда собралось около 2000 человек. В тот день образовалась "Луганская самооборона" и я в нее вступил. Мы каждую ночь дежурили в палатках возле обладминистрации, охраняли памятник Ленину. Дежурили, чтобы его не снесли.

— А чего именно вы боялись тогда, зачем создавали отряды?

— Мы не боялись, а просто охраняли. Мы предполагали, что будет повторное нападение, что будет еще одна попытка захвата обладминистрации вооруженными людьми и снос памятника Ленину. Тогда проходили сносы памятников в Харькове, Одессе, по всей Украине.

— Ты принимал участие в захвате административных зданий в те дни?

— Я захватывал обладминистрацию три раза, здание СБУ, областную прокуратуру. Захватывал областное УВД и часть на погранзаставе, военный городок и областной военкомат.

— Откуда у тебя взялось оружие?

— Оружие появилось при взятии СБУ. Мы брали это здание голыми руками, у кого что было — палки, камни. Больше ничего у нас не было. Первое оружие мое — автомат Калашникова, который я там и взял.

— В 14 лет ты уже умел им пользоваться?

— Нет, не умел. Меня научил пользоваться мой друг, который служил в армии.

— Было страшно?

— Страшно было только один раз, когда принимал бой на погранзаставе. Бой проходил с четырех или пяти утра. И закончился он вечером, и мы эту погранзаставу не взяли. Мы уехали, прекратили бой, потому что у них были тепловизоры, приборы ночного видения. Они нас могли видеть, а мы их нет, у нас этих приборов не было. Просто-напросто они бы нас там положили всех. И мы ушли.

На следующий день прошел захват военной части на городке. Там был бой. В итоге их солдаты подожгли свой БТР, в него сложили все оружие, которое у них было. Они оставили себе 10 или 15 автоматов. Все основное они сожгли. Нам там почти ничего не досталось. Мы захватили часть и все сдались.

Еще страшно, когда летит "Град" или мина — это неизвестность какая-то. Вот только из-за этого.

— Это же был твой далеко не последний бой?

— Нет. После захвата здания СБУ меня из-за возраста попросили оттуда уйти. Там пошла зачистка. Сказали, чтобы никого до 18 лет там не было. Я вышел и встал на баррикады у здания. Я там стоял и днем, и ночью.

— Вы, слава богу, так и не дождались штурма?

— Была информация, что якобы будет штурм, потому что вокруг ходили группы киевского, кажется, СОБРа, точно не помню. Но атаковать не решились. Потом командир украинского спецназа, что базировался в луганском аэропорту, зашел в задание СБУ, его пустили под нашим контролем. Он увидел, сколько у нас оружия, и сказал: "Если, ребята, мы будем штурмовать это здание, потери моего подразделения за 3 минуты составят 100%, я положу всех, поэтому мы отказываемся от штурма". Потом убрали баррикады.

— И куда пошел ты?

— Осталось только Счастье. В тот момент у меня на Счастье стоял брат, пацаны, которых я очень хорошо знал, с которыми я начинал в "Луганской самообороне". Я стоял на счастьинском блокпосту. Стоял только днем. Мне сказали, что ночью может быть опасно, и не разрешили там быть в темное время суток.

{gallery}TXTS/2015/10-06opolchen{/gallery}

Помню, я в 6 вечера уехал со счастьинского блокпоста, находился в городе. Я услышал, что с той стороны работает крупнокалиберный пулемет или еще что, я не знал, что это такое. Я сразу сел на скутер и поехал в ту сторону. Оказалось, что Счастье обстрелял вертолет. Я подъехал, наши пацаны уже стояли на Веселой горе, я сказал им, что останусь с ними. Но мне ответили: "Нет, малой, мы не хотим, чтобы ты здесь полег". И я вернулся обратно, потом через сутки мне позвонил мой друг Ахмед, царство ему небесное, и сказал: "Укропы уже на Металлисте, они прорвались. Поедь в разведку туда".

У меня были на скутере черные номера (такие используют воинские формирования, спецслужбы), георгиевские ленты. Я все это поснимал. Тогда у меня в голове было одно: украинская армия уже на Металлисте, надо просто проехать туда, посмотреть и вернуться обратно. Все.

Я проехал туда, но там стояли еще наши пацаны. Они меня дальше не пустили. Я остался на Металлисте. Я помогал пацанам, привозил продукты. Я участвовал там в бою. Но это был не совсем бой, тогда нас просто обстреливали из минометов, "Градов" и всего прочего. А потом в конце июля я пошел в подразделение моего друга. У нас был блокпост на 22-й школе, и мы его держали. Следующий бой я принимал на Желтом, и я стоял на блокпосту на Юбилейном.

— А как твоя семья отнеслась к тому, что ты ушел воевать?

— Мой старший брат тоже воюет в ополчении. Мать мне запрещала ходить на палатки. Я ее не слушался, и ей пришлось с этим смириться.

— Что для тебя означает быть в ополчении?

— Для меня ополчение – это возможность защитить мой дом, мою семью и всех остальных от украинской армии, от карательных батальонов. Сейчас я не служу, потому что пошло формирование официальной армии и меня не берут по возрасту. Пытаюсь через знакомых командиров устроиться, но пока не получается.

— Но почему же ты тогда ходишь в форме?

— Я не служу буквально две недели и думаю, что заслужил, чтобы носить форму. Я служил в 9-й роте, которая стояла на Счастье, принимала бой. Там стояло всего две группы, до 60 человек, они выдержали бой 2,5 часа. Всего 60 человек против танков пехоты и всего остального.

— Было что-то, что тебе запомнилось больше всего?

— Когда на гольфклубе мы сидели в окопе, нас было всего 6 человек. У нас было 3 РПГ, только два человека умели из них стрелять. Мы слышали, что начала идти техника, мы запросили по рации — наши едут или нет. Наши дали ответ: "Нет". Мы увидели, что идет 1 БТР, 2 БМП, 1 танк. Пацаны начали работать с РПГ. Тогда я тоже взял его в руки, это был первый раз, мне зарядили — и я выстрелил. Первую ракету пустил мимо, вторую выпустил в БТР, он подорвался. Тогда мы подорвали БТР, БМП, а танк ушел. Вот как раз после всего этого уже не страшно. Страшно, когда обстреливают из артиллерии, потому что не знаешь, куда оно летит.

— И убивать не страшно? Ну, ладно, когда издалека стреляешь в БТР, а если вдруг ближний бой — неужели сможешь?

— Если встречу тех людей, кто обстреливал города, воевал против нас, я не задумываясь нажму на курок. После того, что они сделали в Счастье, Станице — даже не задумаюсь.

— Ты уже терял друзей, так, может, сейчас просто хочешь отомстить?

— Я многих друзей потерял, причем далеко не всех в бою. Да, мое желание — отомстить за них, за всех жителей Донбасса, что погибли.

— А как твои одноклассники отнеслись к твоему поступку?

— Многие одноклассники из моей старой школы придерживаются нейтралитета — не за Украину, не за Россию.

— Ты школу окончил? Кем хочешь стать, когда война кончится?

— Я окончил школу в этом году. В будущем хочу выучиться на автослесаря. Когда я ушел воевать, меня из школы выгнали за прогулы. Пришлось доучиться на вечернем.

— Как ты думаешь, мир скоро настанет?

— В ближайшее время мира не будет. Я не верю. Воевать придется по-любому. Потому что нам нужно хотя бы взять под свой контроль Луганскую и Донецкую области. Это не обсуждается. Я хочу, чтобы весь юго-восток был под контролем ополчения, весь по Киев. Поэтому я за то, чтобы идти на Киев.

По инф. rosbalt.ru

  • Расскажите об этом своим друзьям!

Тэги: