НА КАЛЕНДАРЕ
ЧТО ЛЮДИ ЧИТАЮТ?
2024-10-30-02-03-53
Неподалеку раздался хриплый, с привыванием, лай. Старик глянул в ту сторону и увидел женщину, которая так быи прошла мимо прогулочным шагом, да собака неизвестной породы покусилась на белку. Длинный поводок вытягивалсяв струну, дергал ее то влево, то вправо. Короткошерстый белого окраса пес то совался...
2024-11-01-01-56-40
Виктор Антонович Родя, ветеран комсомола и БАМа рассказал, что для него значит время комсомола. Оказывается, оно было самым запоминающимся в жизни!
2024-10-30-05-22-30
Разговор о Лаврентии Берии, родившемся 125 лет назад, в марте 1899-го, выходит за рамки прошедшего юбилея.
2024-10-31-01-50-58
Казалось бы, что нам Америка. Мало ли кого и куда там избирают, у нас тут свои проблемы, по большинству житейские. Так, да не совсем. Через несколько ступенек, но исход заокеанских выборов заметно аукнется и в России. Хотя бы в отношении всего, что связано с Украиной. А это, между прочим, тот или иной...
2024-11-05-07-55-03
«Зеленый трамвай». Остановка вторая

О смысле жизни и вечных идеалах

05 Января 2016 г.

 

В декабре 1986 год у меня случилась командировка в город Фрунзе (ныне Бишкек). В то время там жил известный писатель Чингиз Айтматов, которого читателям вряд ли нужно представлять: Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Государственной премий, академик – трудно перечислить все его почётные звания и заслуженные награды. Сверхсложная задача – взять интервью у известного писателя – стояла передо мной. Предельно загруженный работой литератор не мог найти ни минуты свободного времени, чтобы встретиться даже с представителями центральных газет страны. Уже потеряв надежду на встречу, я в последний раз (заканчивалась командировка в Киргизию) попробовал пробиться к писателю хотя бы по телефону, и – удача! В трубке прозвучало: «Айтматов слушает...» Узнав, что я из Иркутска, он тут же назначил встречу, которая вскорее и состоялась.

– Чингиз Торекулович, расскажите о творчестве, о влиянии глубоких связей настоящего с духовными богатствами прошлого...

– Мы близки по творчеству с вашим известным Валентином Распутиным. В своём произведении «Прощание с Матёрой» он, защищая отеческие могилы, видит угрозу бездумья, беспочвенности, утерю жизненного смысла в их уничтожении. Посягательство на святыню памяти опасно для человека, это лишает его нравственных устоев, опустошает душу в погоне за собственным благополучием. Мой Едигей из «Буранного полустанка» добивается решения, чтобы родительское кладбище, попавшее в закрытую зону космодрома, было сделано свободным для посещения и сохранено. Он так и говорит: «Ведь это история!». Век огромных успехов техники, электроники и космонавтики далеко не безобиден. Я об этом напоминаю в «Белом пароходе», хотя ракетный гром космодрома для меня – свидетельство могущества человеческого разума. Но этот разум нельзя отдалить от добра и нравственного прогресса, от благодарной памяти людей. Нынче, когда человечество переживает, может быть, самый сложный час своей истории, память предостерегает. Она высвечивает величайшие для всех народов ценности мира. И моё новое произведение об этом, я пока не открою полностью своих творческих планов, но скажу, что в нём всё будет связано с жизнью родных и близких мест. Через природу, историческую память поколений хочу соединить новых героев со всем миром.

– Чингиз Торекулович, какой отпечаток составила журналистика в вашей деятельности?

– Работа в республиканской прессе, позднее в центральной «Правде» приблизила меня к людям, научила разбираться в проблемах, заглядывать в будущее. Многие герои моих произведений не вымышлены: я встречался с ними в своих газетных командировках, а затем позднее обобщал образы. Так родился, к примеру, «Тополёк мой в красной косынке», ряд рассказов, а то, что я избранник своего народа, полномочный представитель его в Верховном Совете СССР, – это результат жизненного опыта, накопленного на журналистском поприще.

– Чингиз Торекулович, мысль о сложности нашего века отчётливо прозвучала в вашем выступлении на сессии Верховного Совета СССР, вы говорили не только с писательской позиции, но и с позиции государственного деятеля...

– Не ошибусь, если повторю, что познание жизни – нескончаемо. Сколько нас будет ещё в грядущем времени, всем дано это счастье постижения великого смысла единственной в своём роде во вселенной сознательной жизни. Какой изначально уникальный дар! Для всех и для каждого в отдельности! И, однако, на душе сегодня огорчение – американская сторона не вняла призыву и доводам даже по такому первоначальному шагу, как мораторий. Да позволено будет сказать мне, потомку скотоводов: американская сторона, как норовистый конь, – и вперёд не идёт, и глазом косит, и не отвечает за себя, если вдруг ударит копытом по ядерному капсюлю. Вот и хочется надеяться, что впереди, в смысле ядерного разоружения, что-то светит, что-то ведёт нас к желанной цели. Человеческое сознание, раскрепощённое от страха войны, способно на невероятный выброс созидательной энергии, позитивные результаты которого нам ещё трудно представить и предсказать. В этом аспекте наша политика является выражением общечеловеческих чаяний. У каждой эпохи свой лик, свой язык, своя, что называется, планида...

Предвидение грядущего и осмысление происходящего ценно тогда, когда приходит тому смыслу срок и когда правда остаётся незыблемым критерием сущего во всех разностях и сложностях происходящего исторического процесса. И всё это должно находить своё место в нашем опыте. Я нахожу нужным публично сказать об этом, ибо только гласность, ибо только правда, только выход к социальной справедливости приведут нас к истине и согласию духа.

Дуют ветры и шквалы на мировых просторах, исподволь тянут сквозняки из щелей, но мировое солнце жизни шлёт древу выживания свои благодатные лучи, ибо это отвечает вечному смыслу и назначению вечных идеалов свободы и разума.

– Чингиз Торекулович, мы знаем, вы плодотворно работаете в кинематографе. Насколько прочно кино вошло в вашу жизнь?

– Можно подумать, что я перестал писать, – засмеялся Айтматов. Конечно, работа в кино занимает немало времени. Судите сами, несколько дней назад закончился международный кинофестиваль «Сказка», и на нём моё присутствие было обязательным. Вот и накопилось много дел, особенно за моим рабочим столом.

Воплощение произведения на экране немыслимо без писательского труда. Это, конечно, и работа над сценарием, то есть уже прямое видение литературных образов в актёрском исполнении. Многие мои произведения уже экранизированы, но это не самоцель моего творчества, и не за это я избран председателем Союза кинематографистов. Я люблю кино, стремлюсь к правдивому показу жизни моего народа на экране, но основным и главным остаётся для меня писательский труд. Я работаю каждый день с раннего утра до обеда, остальное время посвящаю общественной деятельности. Передайте огромный привет Валентину Григорьевичу и вот эту последнего издания книгу.

Айтматов на титульном листе написал послание коллеге – нашему знаменитому писателю.

Я поблагодарил Чингиза Торекуловича за удивительную с глубоким жизненным смыслом беседу, извинился за отнятое время. Он только улыбнулся.

А осенью 1987 года я оказался Петрозаводске. Мне и до этого часто приходилось бывать в Карелии по делам своей профессиональной деятельности. Там я и познакомился с писателем Дмитрием Яковлевичем Гусаровым – автором романа «За чертой милосердия». Бывший боец партизанского отряда «Боевые друзья», инвалид Великой Отечественной войны стал известен в то время всей большой стране. О романе Гусарова Константин Симонов сказал: «Вы написали книгу суровую и точно соответствующую своему названию «За чертой милосердия». И нравственная сила людей, о которых написана книга, потому и очевидна, что с достаточной убедительностью и подробностью рассказано, в каких жесточайших условиях проявили эти люди мужество, терпение, стойкость, человеколюбие, и каких усилий им всё это стоило – и физических, и нравственных».

Впервые роман-хроника «За чертой милосердия» появился в «Роман-газете» № 13 за 1980 год, при солидной редакционной коллегии в составе Юрия Бондарева, Даниила Гранина, Петра Проскурина и нашего Валентина Распутина.

Интересный факт: ранее рекомендацию в Союз писателей Распутину давал Гусаров – один из членов комиссии.

Гусаров позднее возглавлял писательскую организацию Карелии, был главным редактором регионального альманаха «Север», в котором печатал свои первые стихи вологодский поэт Николай Рубцов. Его произведения сразу заметил главный редактор и стал публиковать...

В романе Гусарова описывается малоизвестная война в Карельских болотах. Один из рейдов партизан на оккупированную финнами территорию в 1942 году. Почти никто не вернулся, и эпиграф у романа «Памяти павших, мужеству вернувшихся». Всё, о чём писал Гусаров, он перенёс сам.

Я приехал в Петрозаводск в поисках бывших партизан из отряда «Буревестник», в котором сражались наши земляки – добровольцы авиационного завода и ИЗТМ им. Куйбышева. Тех, кто жил в Иркутске, я знал, а найти остальных помочь мне мог только Дмитрий Яковлевич. Мы с ним заранее договорились по междугороднему телефону.

– Судьба связала нас осенью 1942 года, – рассказывал Гусаров, – на партизанской базе в посёлке Сегежа. В это время на пополнение отряда «Буревестник» пришли иркутские парни, а наш отряд находился рядом. Мы встречались в свободное от занятий время в клубе. Эта была наша «мирная жизнь», она описана в моей повести «Партизанская музыка». Позднее нашу дружбу закрепили совместные рейды в тылы врага. Командиром «Буревестника» был Самсонов. У меня есть его адрес.

Не только Самсонова помог найти Гусаров, но и бригадную разведчицу Тоню Пименову. Писатель организовал мне работу в Государственном архиве Карелии, где удалось разыскать интересные фотографии, но самое главное – Гусаров устроил экскурсию по местам боёв и стоянок партизанских отрядов.

Когда я возвращался в Иркутск, Дмитрий Яковлевич отправил Распутину свой новый переизданный роман «За чертой милосердия»

P. S. В Иркутске я передал книгу Валентину Григорьевичу, он улыбнулся и сказал: «Олег, а когда ты мне принесёшь поздравление от президента?» Книга Чингиза Айтматова стояла на полке на видном месте.

  • Расскажите об этом своим друзьям!