ЗДРАВСТВУЙТЕ!

НА КАЛЕНДАРЕ
ЧТО ЛЮДИ ЧИТАЮТ?
2024-04-12-01-26-10
Раз в четырехлетие в феврале прибавляется 29-е число, а с високосным годом связано множество примет – как правило, запретных, предостерегающих: нельзя, не рекомендуется, лучше перенести на другой...
2024-04-04-05-50-54
Продолжаем публикации к Международному дню театра, который отмечался 27 марта с 1961 года.
2024-04-11-04-54-52
Юрий Дмитриевич Куклачёв – советский и российский артист цирка, клоун, дрессировщик кошек. Создатель и бессменный художественный руководитель Театра кошек в Москве с 1990 года. Народный артист РСФСР (1986), лауреат премии Ленинского комсомола...
2024-04-04-09-35-17
Пассажирка стрекочет неумолчно, словно кузнечик на лугу:
2024-04-04-09-33-17
Елена Викторовна Жилкина родилась в селе Лиственичное (пос. Листвянка) в 1902 г. Окончила Иркутский государственный университет, работала учителем в с. Хилок Читинской области, затем в...

«Без права переписки...»

Изменить размер шрифта

Для увековечения памяти жертв политических репрессий общество «Мемориал» и газета «Мои года» продолжают публикацию материалов под этой рубрикой. Наш общий долг – помнить всех невинно убиенных. Обязательно надо помнить. Пусть они, мёртвые, будут для нас живыми в нашей памяти. «Мёртвые сближают живых, если живые не утратили дара общения с мёртвыми, великого дара по имени память», – говорил известный историк Михаил Гефлер. Если у вас есть материалы для этой рубрики – пишите.

Сегодня наш рассказ о Беспрозванных Полине Яковлевне. Она родилась в п. Горячинске Бурят-Монгольской АССР в 1909 году. В 1936-1937 годах – секретарь обкома ВЛКСМ. Арестована 23 января 1938 года. Приговорена Военной коллегией Верховного суда СССР 5 июня 1938 года к расстрелу за контрреволюционные преступления по ст. 58. Расстреляна 22 июня 1938 года. Место захоронения – мемориальное кладбище у с. Пивоварихи.

Последний снимок

14 04 6

Полина Беспрозванных – яркий представитель первого поколения революционных романтиков. Её детство прошло на Байкале в рыбацкой семье. Ещё в школе Полина стала комсомолкой, принимала активное участие в общественной жизни. Вступила в партию, стала одним из руководителей областной комсомольской организации – вторым секретарём обкома. Была делегатом Х съезда ВЛКСМ, избрана членом ЦК ВЛКСМ. Но пришло время большого террора, и чекисты начали «следствие по делу о заговоре в аппарате обкома комсомола». Среди руководителей «контрреволюционного заговора» оказалась и Полина. О её последних днях, проведённых в Иркутской тюрьме, рассказано в книге Александры Васильевой «Моя Голгофа».

«В первый мой тюремный день ко мне подошла молодая девушка привлекательной внешности, невысокого роста. «Шура, – обратилась она ко мне, – ты давно в партии, политически образована, объясни, что происходит?». И тут же рассказала мне о своём допросе. Он у неё только окончился. Привезли её в НКВД прямо из дома и сразу же поставили на многосуточный «конвейер». Она отказывалась что-либо признавать, спорила. Когда же совсем выбилась из сил, её ошеломили показаниями ранее арестованных друзей и товарищей. Следователи доказывали ей, что она была в стане врагов народа, террористов – эти подлые люди втянули её в контрреволюционную организацию, и теперь она в ответе за всё вместе с ними. «Лучше тебе подписать, – говорили ей, – это будет честней. Ты должна помочь партии раскрыть их замыслы до конца»... Они посадили меня за стол, положили передо мной заранее написанный протокол, всунули в руку ручку и в один голос кричали: «Подпиши! Подпиши!». Я уронила голову на стол, не в силах поставить свою подпись под этой страшной бумагой. Кто-то приблизил к моему лицу пистолет, кто-то зажал в моих пальцах ручку и выводил ею мою подпись. Что же это такое, где правда, где обман?».

На её юные плечи свалилось столько страшного и уму непостижимого, что она не в силах была вместить всё это в себя и жить с этим. Верила товарищам комсомольцам, но теперь они предстали перед ней негодяями. Безгранично доверяла органам НКВД, но следователи отнеслись к ней бесчеловечно, коварно обманули. Чувствовалось, что всё существо девушки потрясено, от внутренних терзаний она не знала ни минуты покоя. Смятение било через край.

Что могла я сказать ей убедительного? Я только по-матерински обняла её, прижала к своей груди, успокаивала её пустыми словами, в которые уже и сама не верила. Я пыталась отвлечь её от мыслей, иссушающих её мозг... Несколько ночей подряд она не спала, а проводила их с открытыми глазами, устремлёнными в потолок. Через несколько дней Полина лишилась рассудка... Через пару дней её поспешно вывели из камеры. За её узелком пришли позже. Больше Полины мы не видели. Вскоре со двора через окно к нам долетел молодой мужской голос: «Беспрозванных дали десять лет лагерей без права переписки». Мы уже все знали, что это такое...

Благодарим архив ИУФСБ за представленный материал.

  • Расскажите об этом своим друзьям!