Гергиев и Расторгуев прочитали стихи Лаврова в честь его юбилея |
21 Марта 2025 г. |
Министр иностранных дел России отмечает день рождения 21 марта. В этом году главе МИД исполнилось 75 лет. В честь юбилея известные россияне прочитали стихи Лаврова. Глава внешнеполитического ведомства занимает этот пост 22-й год — дольше всех в нынешнем кабинете министров. Лавров также известен тем, что пишет стихи. Он является автором гимна Московского государственного института международных отношений. Летом 2020 года вышел сборник его стихов «Последний компромисс с богом. Избранные стихи» с параллельным переводом на македонский язык. Его лирика вошла в поэтический сборник, изданный к 60-летию МГИМО.
*** Редакция МГ публикует стихи Сергея Лаврова. ЭМИГРАНТЫ ПОСЛЕДНЕЙ ВОЛНЫ
Нет, ничто в этом мире не ново, Лишь все слаще Отечества дым. Эмигранты — не русское слово, Но каким оно стало родным. Две могучих волны в полстолетья Уходили к чужим берегам. Подгоняла их Родина плетью, Чтоб чужим не молились богам. Сколько судеб в своей круговерти Две волны погубили, спасли. Но уже поднимается третья С неуемной российской земли. Пересохли святые колодцы, И обходят волхвы стороной, А Россия — опять ей неймется — Поднимает волну за волной. И судьба улыбается ведьмой, И утраты не чует страна. Ну а что, если станет последней Эта страшная третья волна? Брызги гущи кофейной на блюдце. Угадай, где мосты сожжены? Угадай, где мосты, чтоб вернуться Эмигрантам последней волны? (январь 1995 года)
ПОСОШОК
Ну вот и подана карета, И похмелились кучера. И в дымке нового рассвета — Огни вчерашнего костра. Гнедых коней впрягли надежных, И столбовой свободен тракт, И шпага вынута из ножен, Как будто нет пути назад. Пришиты новые погоны, И вылит на душу бальзам. Святые отданы поклоны Родным могилам и крестам. Уж бьют копытами гнедые, И пыль стряхнули с вензелей, Долги погашены былые Ценою новых векселей. Со скрипом тронулась карета, Просевши низко на осях. И кучер правит на Манхэттен, Кнут над гнедыми занося. Вот, набирая обороты, Колеса замесили грязь, Но словно сзади держит кто-то, Не отпускает, навалясь. Все тяжелей ступая в глину, На шаг гнедые перешли. Не пересилить пуповину, Что протянулась из земли. Так и себя не пересилить, Хоть кажется — почти сумел. За нашу слабость. За Россию. За наш удел и наш предел. (март 1989 года)
КАК БУДТО ВЧЕРА (ПОСОШОК-2)
Как будто вчера, это было как будто вчера: Такси во дворе и крутой посошок вспоминаю… А шесть этих лет мимолетною искрой костра Уже промелькнули — быстрее, чем та стременная. Как будто вчера без рубля начиналась игра, Взялись покорять город шумный, столичный, надменный. Как будто вчера — за душой ни кола ни двора, Как будто вчера — и любовь в первый раз, и измена. Как будто вчера не чехлили гитар до утра, Стараясь подняться на вечно высокие ноты. Как будто вчера козырная поперла игра, Втянула в другие дела и другие заботы. Как будто вчера это было на первых плотах, Когда обрели наконец понимание сути. Как будто вчера отыскали дорогу впотьмах, Как будто вчера очутились опять на распутье. Как будто вчера от добра не искали добра, Гордились страной, что всегда за спиною стояла. Как будто вчера всю страну разметали ветра. Уж нету страны, но вот гордость зачем-то осталась. Как будто вчера, это было как будто вчера: Такси у ворот, чемоданы в ремнях сыромятных… Измерила срок мимолетная искра костра, И вновь посошок — но уже на дорогу обратно. Как будто вчера — то веселье, то горечь подряд, То голод — не тетка, то пьяная сытость по горло. Дорога вперед — лишь начало дороги назад, А сколько уже посошков в тех дорогах истерлось. Как будто вчера жизнь летела сплошной кутерьмой, А вспомнишь сейчас — и ничто не покажется зряшным. И нынешний миг — посошок на дорогу домой — Назавтра останется в памяти нашей вчерашней. (февраль 1996 года)
Из гимна МГИМО
Мы родились под сенью великого МГИМО — Прекраснейшей из всех земных династий. Здесь столько поколений навеки сплетено, Дай Бог ему бессмертия и счастья. Он нам помог себя на прочность испытать И славой, и бедой, и богатством. Он научил нас, как от жизни не устать И сохранить студенческое братство. Учиться — так взахлеб, а пить — так до конца, Не падать и идти упрямо к цели. Рассыпаны по миру горячие сердца, Надежные и в деле, и в веселье…
*** Откуда берется ручей, что начало дает Стремительным речкам, которыми бредят мужчины? Из чистых святых родников на далеких вершинах, Из талого снега, из ливней всю ночь напролет.
***
И не сор из избы, и не рок на пути. И не сор, и не рок — просто сорок. Уберите гробы, дайте в драку пройти И слезами не портите порох.
***
С Рождества и до Пасхи — срок безжалостно быстр. Сжат в библейские сказки целой жизни регистр. Вот родился, вот пожил, вот распят невзначай, Вот воскрес волей Божьей и возносишься в рай. Ну а там, у Христа за пазухой, Поподробнее все рассказывай: Кто сдал, кто распял и кто не спас, Потому что живем только раз. Ищет в сказках Россия оправданье свое. Там и Дева Мария, там и плотник ее… Превращаются притчи в путеводную нить. Мы впитали обычай и рождаться и жить. И стараемся точно брать примеры с Христа: Чтобы все непорочно, чтобы совесть чиста. И старанья сторицей воздаются кругом: Не успели родиться, а уж столько живем! И распять, нет сомненья, могут нас, не вопрос, Но насчет воскрешенья как-то здесь не склалось.
ДРУЗЬЯМ Опять сегодня пир горой, Тьма мужиков и женщин рой. Плотны ряды и ровен строй — Одна дорога. Поднимем не один бокал, Закусим тем, что бог послал, Хоть посылать он нынче стал Не так уж много.
В кругу друзей, среди подруг, Красивых глаз, надежных рук. Разнообразен этот круг, Но в главном — схожесть: Мы верим в то, о чем поем, За что сражаемся и пьем, И в то, что вечер проведем Не без художеств.
Здесь безмятежность школьных лет И хмель студенческих побед, Здесь тяжесть первых эполет, Вкус первой пыли. Здесь те, с кем брали Крымский мост И артистический помост, С кем от ментов в ночи вразброс Мы уходили.
Здесь стройотрядные бойцы — Мелиорации отцы, С кем бороздили все концы Сибирских далей, Прошли бетон, лесоповал, Прорыли не один канал, Но, слава богу, что Арал Не осушали.
Здесь наши юные года И наша первая беда, Ночной троллейбус, поезда Без остановок. Здесь наши речки и моря, И паруса, и якоря, И даже то, что было зря И будет снова.
Здесь с кем на острове Цейлон Мы под тропический циклон, Под детский плач и женский стон Писали «пулю», С кем сквозь карельскую тайгу В густом неласковом снегу Спирт неразбавленный в пургу Из фляг тянули.
Здесь споры с пеною у рта, Что не с того гребем борта, Что нет ответов ни черта На все вопросы, Что все — обман и лабуда, Что снова рулим не туда И что пора уж поезда Пускать с откосов.
Здесь непорочные мечты И наши прочные плоты, Здесь огонек от бересты На хмурых зорях. Здесь не горят черновики, Здесь сохнут злые языки, И здесь все наши мужики, Кто нынче в море.
Не то чтоб только напрямик Вело нас время-ростовщик, Давая в долг то день, то миг Пред новым стартом. Пытало время на излом, Мы расквитались с ним потом, Когда пером, когда кайлом Ломая карту.
Я рад, что мы сегодня здесь, А где-то там — за съездом съезд, За манифестом — манифест, Гудит держава. И мы гудим, но мой совет — К нам не ходите на банкет, В наш монастырь прохода нет С чужим уставом.
Судьба моя предрешена: Пусть в перестройке вся страна, Я ощутил ее сполна И буду спорить, И буду клясться на крови: Хоть тыщу съездов созови, Но нашей дружбы и любви Не перестроить.
Сергей ЛАВРОВ ПОСОЛЬСКИЙ ПРИКАЗ Был Посольский приказ, и послы выполняли приказы, Чтоб удельных князей потеснее с Москвою сплотить. Дело шло нелегко, создавалась Россия не сразу, Дипломаты старались ей верой и правдой служить.
И служили стране, ее нерв сквозь себя пропуская, И учились искусству, как ладить и как торговать, И учились, как жить, по заслугам других уважая, И учили других, как Россию всегда уважать.
Пробивали пути, шла за ними Россия по следу, Расширяя влиянье и множа владенья свои. И на этой стезе жизнь отдал не один Грибоедов, Выполняя приказ вдалеке от российской земли.
В поле воин один — так бывает, и это не ново. Дипломат должен сам дать единственно верный совет. Должен он, как поэт, находить только верное слово, Крепко помня при том, что пророков в отечестве нет.
И не ведал никто, путь какой для кого уготован — Где слетит голова, где настигнет дурная молва, Но искал дипломат то единственно верное слово И не мог отступать — за спиною стояла Москва.
Но пути у страны становились все круче и круче. У иных вместо слов получалось нытье и вранье. Выручали страну Грибоедов, и Пушкин, и Тютчев — В их словах обретала Россия сознанье свое.
А они от ума много мыкали всякого горя. Ум от горя не спас, но и горе не стерло ума. Горе нам от ума — он все требует истины в споре, Но зато для ума не страшны ни сума, ни тюрьма.
Был Посольский приказ, и приказы послы выполняли, И умеют с тех пор дипломаты страну защищать. Своим словом они, своим делом стране помогали И других научили Россию всегда уважать.
|
|