Простите

Давняя православная традиция: просить друг у друга прощения перед великим постом. Прощённое воскресенье-- это очищение души, как генеральная уборка в доме накануне праздников.

--Прости меня за всё

--И ты меня прости

--Бог простит

Если слова искренние, то это тяжёлая работа: чтобы просить прощения, а, тем более, прощать, надо преодолеть в себе многое. И можно ли простить всё? И что стоит за последней дежурной фразой: это вы простили или предложили Богу разбираться самому? Думается, что перепоручать кому-то трудную внутреннюю работу всё же не стоит. Простить-- значит понять, влезть в шкуру обидчика, посмотреть на себя чужими глазами, разобраться в причинах слов и поступков.

Вот и я хочу повиниться перед читателями за невольные ошибки и опечатки, которые появлялись в нашей газете. Некоторые проскакивали незамеченными, но иногда на редакцию обрушивался шквал возмущённых звонков, даже с матюгами и угрозами «найти на нас управу». Что ж, виноваты, не доглядели, проворонили-- простите! В последнем номере, например, в телевизионной программе на 11 марта две колонки оказались с одинаковым текстом. Явный ляп! Так называемый «человеческий фактор».

Почему же такое случается в газетном деле? Во времена моей работы в центральной прессе, за каждым текстом следили десятки людей: главный редактор, ответственный секретарь, корректоры, дежурный редактор, выпускающий редактор, дежурный по отделу, автор материала, и специальный дежурный «свежая голова». Имея штат в 150 человек такой контроль можно себе позволить. И тем не менее ошибки и опечатки пробирались на газетную полосу. В семидесятые-восьмидесятые уже не отправляли на Колыму и не стреляли, но вылететь из партии можно было вполне легко. Однако, не взирая на все строгости, с мистическим постоянством выскакивали: «кассовый» вместо «классовый», «предатель» вместо «председатель», «истерический» вместо «исторический».

Редактор «Иркутской недели» Петр Шугуров ко дню рождения вождя подготовил спецвыпуск газеты. На первой странице крупным шрифтом набрал: «Лениным владела неуёмная идея переделать мир». Из слова «неуёмная» вылетела буква «ё». Неумная идея! Редактору повезло – его просто исключили из партии и выгнали из газеты «без права работы в печатных органах».

Так что ни количество сотрудников, ни карательные меры не могли уберечь от печатных ошибок и всяческих «очепяток». Профессионалы знают, что после бесконечного мельтешения букв даже самый зоркий глаз «замыливается», воспринимает слово таким, каким оно должно быть, а не таким, как оно выглядит на самом деле. В нашей газете на 24 страницах умещается без малого 300000 знаков и уследить за всеми удаётся не всегда. Хотя мы стараемся. И, так сказать, работаем над ошибками.

Это я в своё оправдание. Но готов согласиться с теми непримиримыми читателями, которые полагают, что у нас нет права на ошибки, а если они появляются, то нашему пенсионерскому составу редакции пора уходить на покой, давать дорогу молодым.

Ну, и в завершение хочу напомнить читателям замечательные стихи Андрея Дементьева, они очень кстати в Прощённое воскресенье:

Прощаю всех, кого простить нельзя,

Кто клеветой мостил мои дороги.

Господь учил: «Не будьте к близким строги.

Вас всё равно всех помирит земля».

Прощаю тех, кто добрые слова

Мне говорил, не веря в них нисколько.

И всё-таки, как ни было мне горько,

Доверчивость моя была права.

Прощаю всех я, кто желал мне зла.

Но местью душу я свою не тешил.

Поскольку в битвах тоже не безгрешен.

Кого-то и моя нашла стрела.

Простите, если что не так.