НА КАЛЕНДАРЕ
ЧТО ЛЮДИ ЧИТАЮТ?
2024-10-23-01-39-28
Современники прозаика, драматурга и критика Юрия Тынянова говорили о нем как о мастере устного рассказа и актерской пародии. Литературовед и писатель творил в первой половине XX века, обращаясь в своих сочинениях к биографиям знаменитых авторов прошлых...
2024-10-30-02-03-53
Неподалеку раздался хриплый, с привыванием, лай. Старик глянул в ту сторону и увидел женщину, которая так быи прошла мимо прогулочным шагом, да собака неизвестной породы покусилась на белку. Длинный поводок вытягивалсяв струну, дергал ее то влево, то вправо. Короткошерстый белого окраса пес то совался...
2024-11-01-01-56-40
Виктор Антонович Родя, ветеран комсомола и БАМа рассказал, что для него значит время комсомола. Оказывается, оно было самым запоминающимся в жизни!
2024-10-22-05-40-03
Подобные отказы не проходят бесследно, за них наказывают. По-своему. Как могут, используя власть. Об этом случае Бондарчук рассказал в одном из интервью спустя годы: «Звонок от А. А. Гречко. Тогда-то и тогда-то к 17:20 ко мне в кабинет с фильмом. Собрал генералитет. Полный кабинет. Началась проработка....
2024-10-30-05-22-30
Разговор о Лаврентии Берии, родившемся 125 лет назад, в марте 1899-го, выходит за рамки прошедшего юбилея.

ЛЕЧЕНИЕ С ПРИКЛЮЧЕНИЯМИ

22 Сентября 2011 г.

alt

 

Не встречалась статистика, какая доля населения страны ни разу не пользовалась санаторно-курортным лечением. Зато можно утверждать, что среди тех, кто приехал в санаторий, мало тех, кто попал туда случайно. Большинство надеется на избавление от опостылевших недугов, но надежды эти, увы, сбываются не всегда. Поразмышляем о разочарованных — на примере одного из военных санаториев, расположенного недалеко от Владивостока.

После японского землетрясения и разрушительного цунами были сомнения, стоит ли вообще ехать в этот санаторий, расположенный не более чем в 1000 километров от места трагических событий, где до сих пор продолжают уточнять количество жертв и нанесённый стихией урон. Решили — ехать! Тем более что хотелось посмотреть, как изменилась обстановка в санатории, где пришлось побывать около 35 лет тому назад. Подстёгивало и любопытство: хотелось убедиться, такая ли там тревожная обстановка, как об этом писалось в заметке «Дальневосточники паникуют» («Мои года», 19.3.2011 г.) К тому же наши СМИ, хоть и не очень уверенно, но всё-таки утверждали, что радиационной опасности на Дальнем Востоке нет и в ближайшее время не предвидится.

Скорый поезд одолевает путь от Иркутска до Владивостока за 3,5 суток, и называется он скорым только потому, что редко останавливается, а скорость движения ему диктует состояние железной дороги...

Впечатление от поездки — удручающее. Только в военное время на оккупированной фашистами территории можно было увидеть столько заброшенных и разрушенных строений. Куда же делись люди, которые там жили и работали?

Опробовали питание из вагона-ресторана, включённое в стоимость билета. Так называемый «стандартный рацион» доставляется пассажиру один раз в сутки с 12:00 до 16:00, что не освобождает его от сумки с продуктами и плохо согласуется с нашей привычкой к трёхразовому питанию. Стоимость питания отдельной строкой в цене билета не обозначена, так как включена в понятие «Сервис», и составляет около 350 рублей в сутки. По пути во Владивосток было предложено одно меню, на обратном пути — другое, урезанное. Исключены сливочное масло, джем, сливки, кондитерское изделие. Оба меню подписаны директором ООО «ТТК—М» Щепочкиным

Е. Е. и бухгалтером-калькулятором Павлюковой Л. Н. Стоимость питания, судя по билетам, не изменилась. Эту стоимость нам компенсирует Министерство обороны. А будет ли кто-нибудь разбираться, кто у кого и сколько украл? Хотя бы то же Министерство обороны как заказчик услуги.

Но вернёмся в санаторий. Любопытная деталь: самую достоверную информацию можно получить при общении с людьми, но есть такое понятие — степень их закрытости. Вахтёр на проходной расскажет всё, что знает и о чём думает. Лечащий врач следит за своими словами — не сказать бы чего лишнего. Начальник рангом повыше после предъявления удостоверения нештатного корреспондента газеты сказал:

– Секретов нет. Готов рассказать всё, как есть. Но просьба — не ссылаться на меня. Не буду объяснять, почему.

На вопрос о сокращении срока лечения в санатории до 18 суток, ответ был таким:

– Какое там лечение! Человеку из другой климатической зоны требуется не менее пяти суток для адаптации. Ход лечения надо анализировать и корректировать, а когда?

Зашёл разговор о мужском здоровье. Количество мужчин, страдающих такой болезнью, как гиперплазия простаты (прежнее название — аденома), статистикой оценивается с небольшими отклонениями так: к 80 годам около 80% мужчин поражены этим недугом. Для подавляющего большинства медиков это означает категорический запрет на применение тепловых, грязевых, водных и физиотерапевтических лечебных процедур. Что остаётся? Ингаляции сомнительной эффективности, прогулки на свежем воздухе и таблетки, то есть то, что можно было получить, не уезжая за тысячи километров от дома.

Несколько лет назад приобрёл аппарат лазерной терапии «Орион». Показываю лечащему врачу в руководстве по применению аппарата главу «Доброкачественная гиперплазия простаты».

—Я не могу вам это рекомендовать, — говорит врач. —У нас свои инструкции, свои запреты.

Неважно, что в руководстве помещены методики, утвержденные учёными советами институтов Министерства здравоохранения России. Для официальной медицины такие методики, видимо, воспринимаются как советы знахарей. Как не вспомнить утренние передачи центрального радио, посвящённые здоровью. Они хорошо отрежиссированы, убедительны, но внимательный слушатель заметит, что главная их цель — убедить потенциального покупателя сделать звонок, как правило, по бесплатному телефону, где опытный психолог по отработанной методике начнёт склонять вас к покупке медицинского аппарата, прибора, БАДа, лекарства, которые «обязательно вам помогут». Я не склонен всю эту индустрию рекламы обвинять в недобросовестности, но есть у неё особенности, из которых, как говорят, «торчат уши»: главное — продать, получить прибыль, и даже тезис «не поможет — мы вернём вам деньги» не воспринимается всерьёз, а только как дополнительный приём, чтобы убедить клиента – всё, что он услышал, правда. Разговор с оператором идёт безостановочно до момента, когда вы зададите сакраментальный вопрос:

– Сколько это будет стоить?

И тут начинается самое интересное. Вас начинают убеждать, что такое эффективное средство (а вы держали его в руках?) не может стоить дёшево, к тому же вы приобретаете этот товар не на один день, будут лечиться ваши родственники, друзья.

– Так сколько это всё-таки будет стоить?

В конце концов вам, к примеру, скажут:

– 27 тысяч рублей.

Чувствуя ваше замешательство, оператор спешит добавить:

– У нас сейчас акция — до следующей недели продаём по 22 тысячи. Если вы льготник, обойдётся ещё дешевле. Кроме того, вы попали в число первых пятидесяти позвонивших, и вам за это тоже полагается скидка.

На вашу нерешительность:

—Дороговато, надо подумать... Оператор с ноткой раздражительности в голосе скажет:

—Думайте. У вас один-два дня. Не надо дёшево ценить своё здоровье!

Что могло бы сделать Минздравсоцразвитие? Проинспектировать все предлагаемые услуги корифеев медицины (таковыми они себя считают, судя по рекламе), оценить предлагаемые приборы, аппараты, услуги медицинского характера по известному критерию «цена- эффективность», отобрать то, что представляет потребительскую ценность для медицины, ввести раздутую рекламу в контролируемое русло, тем, кого интересует только прибыль, предложить заняться другим делом, не паразитируя на здоровье людей. Или власть опять надеется на саморегулирование рынка? Пора понять истину: рынок без государственного контроля может только регулировать финансовые потоки и отнюдь не в интересах потребителей. При государственной ревизии рынка медицинских услуг наверняка обнаружатся приборы, аппараты, лекарства, которые могут быть применены для лечения «мужских» болезней в санаториях, чтобы люди в возрасте 70—80 лет не были вычеркнуты из списка тех, кто может надеяться на улучшение своего здоровья.

И снова о лечении в санатории. Лечащий врач, ввиду запрета на «активные» методы лечения, сосредоточила своё внимание на диагнозе «гипертония», отмеченном в санаторно-курортной карте. Артериальное давление 140/90 стало объектом экспериментов.

– Надо снизить до 120/70—75.

– Но я же не собираюсь лететь в космос!

– Вы что — против?

– Да нет‚просто мне и так хорошо.

Через несколько дней в результате массированного применения таблеток давление достигло желаемого 120/70. Появилось чувство вялости, безразличия, заторможенности, временами потеря равновесия при ходьбе. Сказал лечащему врачу.

—Ничего, привыкнете. А вы исследование по Холтеру проходили? Аппарат дорогой, не везде доступен.

– Впервые слышу, но согласен.

– На вас установят устройство, которое в течение суток будет записывать кардиограмму. Вы будете проделывать некоторые упражнения, вести дневник, потом результаты расшифруют на компьютере. Согласны?

Предложенный эксперимент был успешно проведён. Потом долго пытали, были ли какие-то негативные ощущения, попеняли, что не отказался от заранее запланированной экскурсии по вечернему Владивостоку, рискуя сохранностью аппарата, стоимостью, как оказалось, более 100 тысяч рублей. В инструкции к аппарату было примечание: в случае употребления спиртных напитков отметить этот факт в дневнике. Приняв примечание как руководство к действию записал время, выпил 50 граммов водки и, получив расшифровку записей, поинтересовался, почему этот факт не нашёл отражения в расшифровке.

– Ваш организм никак не отреагировал на приём алкоголя.

Значит, не та доза. В подробности вникать не стал.

Самым трудным оказался последний день в санатории. Утром врач поинтересовалась моим самочувствием, измерила давление (135/80) — опять наметился рост. Я, правда, не признался, что больше недели собираю таблетки в коробочку, зато на вопрос о самочувствии честно сказал:

—Не хуже, чем всегда. Скорей бы домой. Там баня, гантели...

—Баня вам однозначно противопоказана. Гантели. . . Ну, один-два килограмма можно.

– Восемь!

– Сколько-сколько?

– Во-о-семь!

Врач вздохнула, что-то пробормотала и принялась выписывать очередной рецепт на таблетки. В дорогу. Пришлось в этот день три раза пройти ЭКГ, жена пообещала, что будет следить за моим самочувствием, а я дал слово, что сразу после возвращения в Иркутск пойду в поликлинику.

Прошло три месяца. Окончательно сформировалось убеждение: в санаторий ездил зря. Увы! Санаторий был заполнен не более чем на треть, ничьё место я там не занял. Время и деньги были потрачены зря.

В санатории установлен режим информационного вакуума: не работает радио, не продаются газеты и журналы. По телевидению доступны три канала, но от него, слава богу, не грех было и отдохнуть.

Экскурсионное обслуживание отдано частным предпринимателям при координации инструктора из Дома офицеров. Площадки для сбора экскурсантов перед выездом на территории санатория нет. Записавшиеся на экскурсию выходят на упомянутый ранее «гостевой тракт» и в пыли дожидаются опаздывающий на 15—30 минут автобус.

У истоков создания санатория стоял Маршал Советского Союза Василий Константинович Блюхер. В библиотеке Дома офицеров бережно сохраняются стенды с материалами о роли В. Блюхера в создании санатория, о работе санатория в годы Великой Отечественной войны. Сохранена дача, где В. Блюхер жил с семьёй... И всё. Не рассказывать же о репрессированном маршале. Только по команде. Армия всё-таки... Или то, что от неё осталось. Автор не упустил возможности от имени ветеранов военной службы Иркутска и газеты «Мои года» встретиться с военными пенсионерами, отдыхавшими в санатории. Обсудили удручающие перспективы пенсионного обеспечения военнослужащих, раздали присутствующим ксерокопии статей, опубликованных на эту тему в газете «Мои года».

Поездка состоялась. Собрана информация, наводящая на размышления. А это не так уж мало, тем более что есть надежда — что-то будет интересно и полезно читателям, а может быть, и организаторам санаторного лечения военнослужащих и военных пенсионеров.

  • Расскажите об этом своим друзьям!