Из-за Тайваня мир на днях был на пороге Третьей мировой? |
Виталий Гранкин |
05 Августа 2022 г. |
В структуре американской власти Нэнси Пелоси, спикер палаты представителей конгресса США, третий человек. На днях состоялся ее скандальный визит на Тайвань, который оказал большое влияние на китайско-американские отношения. Напомним, что Китай считает Тайвань своей территорией и в ответ на визит представителя США туда ввел против острова экономическую блокаду. КНР называет посещение Тайваня Пелоси крупной политический провокацией. В континентальном Китае к возможному визиту Пелоси на Тайвань готовились как к войне. В ближайшую к острову провинцию стягивали военных и технику. Поговаривали, что Китай может сбить самолет, на котором летела Пелоси. Но все-таки он не стал это делать. Мощный военный кулак, занесенный над островом, не ударил. Как и американский флот, подтянутый к Тайваню для защиты спикера Палаты представителей Соединенных Штатов. Мировая война, о возможности которой говорили некоторые аналитики, все же не началась. Казалось бы, из-за чего такие страсти? Визит вполне формальный, никакими крупными решениями и даже декларациями не сопровождающийся. Пелоси — лишь третье лицо в американской иерархии. Визиты деятелей такого калибра на Тайвань случались и раньше. Правда, давно. В предыдущий раз — четверть века назад. Но никаких признаков того, что США хотят сейчас изменить статус Тайваня, нет. Однако, судя по всему, перемен захотела КНР. И она показывает, что готова ради этого на очень многое. Здесь надо понимать, что Тайвань (официально называющий себя «Республика Китай») — остров, который в 270 раз уступает континентальному Китаю по территории, в 60 раз по населению и почти в 20 раз по экономическому потенциалу. Конечно, это все равно много. ВВП на душу, определенный по паритетам покупательной способности, достигает в Тайване, по разным подсчетам, $50-60 тыс. — как в богатейших странах мира. А товарооборот лишь в 7 раз меньше объема торговли материкового Китая. Но именно КНР и является крупнейшим хозяйственным партнером острова — на нее приходится примерно четверть тайваньского экспорта и очень крупная доля инвестиций. В экономической плоскости два Китая сотрудничают друг с другом даже теснее, чем оба — с Америкой. Почему же между Пекином и Вашингтоном такое напряжение из-за Тайбэя? Эта сегодняшняя ситуация порождена цепочкой довольно странных и не очень вероятных событий. В 1949-м, проигрывая гражданскую войну с коммунистами Мао Цзэдуна, глава китайских националистов-гоминьдановцев Чан Кайши перевез на Тайвань несколько лучших дивизий, военную технику, золотой запас, любимые книги и два миллиона своих сторонников, которые составили пятую часть жителей острова. Изгнанная с континента Республика Китай локализовалась там. Но никто не верил, что надолго. В 1950-м председатель Мао готовился к броску на остров и имел все основания рассчитывать на успех. Соединенные Штаты, которые долго поддерживали Гоминьдан, махнули на Тайвань рукой. Мао Цзэдун не выглядел слепой сталинской марионеткой и казался американцам человеком, с которым можно кое о чем договориться. Эта надежда сработала позже, в начале 1970-х, но тогда рухнула в самый последний момент. В середине 1950-го, совсем незадолго до намеченного Мао Цзедуном штурма Тайваня, Северная Корея вторглась в Южную. Мао, хоть и неохотно, был вынужден встать на ее сторону. Уступки, сделанные ему Сталиным на тяжелых переговорах в начале того года, требовали оплаты. А Соединенные Штаты ввели свой флот в Тайваньский пролив, взяли остров под защиту и отказались от дипломатического признания КНР. Китайское место в Генассамблее ООН и в ее совете безопасности до 1971-го занимали представители Чан Кайши. Островная «Республика Китай» выжила как неожиданный и побочный продукт Корейской войны. Вторым сюрпризом стало тайваньское экономическое чудо, вполне очевидное уже к началу 1970-х годов. Национал-бюрократическая партия Гоминьдан была очень похожей на китайскую компартию. Гражданская война между ними стала битвой двух почти однотипных сил. Поэтому мало кто ждал от Тайваня каких-то рыночных подвигов. Однако они состоялись. Можно спорить, что было главным — американские рекомендации или собственное желание извлечь уроки из неудач на континенте. Но Тайвань достаточно быстро стал сначала среднеразвитой, а потом и богатой землей, подлинным примером для увязшего в социализме материкового Китая. Когда в конце 1970-х Дэн Сяопин начал там реформы, ему было кому подражать. А эксперты, исходя из тайваньского опыта, предрекали Сяопину быстрый успех — и не ошиблись. Третьей тайваньской неожиданностью оказалась демократия. Президент Чан Кайши умер в 1975-м, его сын и преемник Цзян Цзинго — в 1988-м, и главой Тайваня стал его заместитель Ли Дэнхуэй. Ли был полной противоположностью пришедшим с континента националистам-гоминьдановцам, ветеранам антияпонской войны. До 1945-го Тайвань оставался колонией Японии и энергично японизировался. Ли Дэнхуэй окончил университет Киото, служил в японской императорской армии и был типичным выходцем из местных коллаборантских кругов. Конкуренция на Тайване двух таких разных элитных групп требовала поиска нестандартной формулы их сосуществования. И Ли ее нашел. В 1996-м он устроил первые свободные президентские выборы и победил на них. С тех пор на острове демократия. У власти сменяют друг друга Гоминьдан и Демократическая прогрессивная партия. Нынешняя глава острова Цай Инвэнь — первая женщина-президент Тайваня — избрана от демократов-прогрессистов. Эксперты полагали, что континентальный Китай, успешно воспроизведя тайваньские экономические реформы, повторит затем и демократическую трансформацию. Но глубоко ошиблись. В XXI веке, особенно начиная с десятых его годов, режим в КНР только ужесточается. Разрыв между континентом и островом растет. Способ сосуществования материка и Тайваня, сложившийся после частичного их примирения в 1970-е, поставлен под вопрос. Полвека назад Америка установила отношения с КНР и перестала называть Тайвань Китаем. Но не отказалась от военных и торговых связей с ним. Сказался и легендарный рационализм Пекина. Официально там считают Тайвань лишь одной из китайских провинций и удовлетворяются тем, что почти все страны мира в формальном порядке согласны с этой позицией. На деле же на фактическую независимость острова смотрели сквозь пальцы, установили с ним теснейшие хозяйственные отношения и настаивали только на одном — чтобы он и не думал объявить себя отдельным государством. За любую подобную попытку ему была твердо обещана война. И тайваньцы с этим смирились. Хотя большинство жителей и больше половины политического класса давно уже мечтают отделиться от Китая и объявить остров самостоятельным государством, решиться на это они не могут. Однако в последние годы на континенте явно хотят изменить устоявшиеся правила игры и все чаще говорят о силовом решении. Идейная и политическая пропасть между материком и островом растет. Для Пекина этот ушедший не в ту сторону остров сделался буквально занозой. Но именно поэтому в нарастающем по многим направлениям американо-китайском конфликте Тайвань стал одним из главных объектов открытого противоборства. По тем же причинам в него на тайваньской стороне втягиваются Япония, Корея и часть европейских стран. Это не первое тайваньское обострение за семьдесят с лишним лет. До сих пор всегда обходилось. И сегодня, вроде бы, обошлось. Но в 2022-м мировая атмосфера накаляется так радикально, что даже на несколько дней вперед что-то прогнозировать трудно. Виталий Гранкин На нашем сайте читайте также: По инф. * средство массовой информации, внесенное Минюстом РФ в реестр СМИ, выполняющих функции иностранного агента
|
|