Убийце и насильнику - пожизненный срок |
29 Ноября 2012 г. |
Супругов Рымшиных и их 6-летнюю дочку Настю нашла зарезанными в их собственной квартире мама 36-летнего охранника ЧОП Антона Рымшина, бывшего начальника отряда мужской колонии № 10, ушедшего с этой работы на пенсию. Женщина открыла дверь своим ключом и увидела трупы всех троих членов семьи. В тела были воткнуты ножи. Накануне ночью, с 5 на 6 ноября, в гостях у семьи Рымшиных в доме на Гусинобродском тракте находился их знакомый Геннадий Барсук. По материалам дела, между обвиняемым и мужчиной на почве ревности к супруге возникла ссора, в ходе которой обвиняемый нанес мужчине не менее 20 ударов ножом. После совершенного убийства обвиняемый изнасиловал и убил их 6-летнюю дочь. Прихватив из квартиры драгоценности и сумку, преступник скрылся. Спустя сутки Геннадия Барсука поймали, а 22 ноября 2012 года Новосибирский областной суд приговорил его к пожизненному заключению. Из своих 33 лет мужчина успел провести в тюрьме уже 18. Впервые он попал за решетку в 15 лет; в 1994 году — за разбойное нападение с применением оружия. Также на его счету умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть человека. Приговор о пожизненном лишении свободы в исправительной колонии особого режима еще не вступил в законную силу. На заседании Геннадий Барсук признал себя виновным только в краже. Как рассказала гособвинитель Ирина Балаганская, Геннадий Барсук сообщил, что выпивал в гостях, заприметил золотые ювелирные изделия, похитил их и ушел, а что происходило дальше — сказать не может. По данным пресс-службы Новосибирского областного суда, это первый приговор с пожизненным лишением свободы за последние 3 года. В последний раз такой вердикт выносили в 2009 году — тогда таких приговоров было 4. Один из преступников изнасиловал не меньше троих детей, не достигших 14 лет, при этом ранее был судим за изнасилование. В другом случае молодой человек, ранее судимый за разбой и страдающий наркотической зависимостью, совершил не менее 13 тяжких и особо тяжких корыстно-насильственных преступлений, в том числе 5 убийств, сопряженных с разбоем, в отношении пожилых людей. Человек, получивший пожизненный срок лишения свободы, не может выйти условно-досрочно за хорошее поведение, знает гособвинитель Ирина Балаганская. «У нас не пересматривают условия пожизненного заключения. Если только глава государства не помилует. Никаких смягчений наказания не предусмотрено», — добавляет Андрей Хабаров, управляющий партнер Адвокатского партнерства Андрея Хабарова. Как оценили в пресс-службе ГУФСИН НСО, в среднем за 9 месяцев 2012 года на содержание в колонии одного человека уходило 2897 руб. ежемесячно. Так как в НСО мужчины живут в среднем 63 года, то без учета инфляции содержание одного человека, попавшего за решетку пожизненно в 33 года, выльется не менее чем в 1,043 млн руб. «В нашей области за месяц осужденные на 60 млн руб. съедают», — фиксирует пресс-секретарь ГУФСИН НСО Денис Винокуров и добавляет, что тех, кому назначают пожизненный срок лишения свободы, этапируют в другие города, в НСО нет колоний для таких заключенных. Адвокат Андрей Хабаров объясняет, что цель пожизненного лишения свободы одна — изоляция человека от общества. При вынесении такого приговора суд исходит из того, что в силу принятых во внимание обстоятельств — тяжести и характера преступления, его обстоятельств, характеристики личности преступника — его исправление невозможно. «У нас пожизненное заключение введено практически одновременно с введением моратория на смертную казнь. Это был некий встречный шаг в сторону Совета Европы. Потому что это было одно из важных условий для сближения России и Европы в начале 90-х годов. Фактически пожизненное заключение — замена смертной казни. Осужденного не расстреляли, но точно также его нет среди нас, и никогда больше он не появится», — рассуждает Андрей Хабаров. По мнению адвоката, применять ли в особо тяжких случаях смертную казнь или нет — тема извечных дискуссий. «Америка считается образцом демократии для мира, а там несколько десятков штатов, где применяется смертная казнь, — говорит Андрей Хабаров. — Я знаю не один случай, когда люди, которых приговорили к пожизненному заключению, говорили, что лучше бы их казнили, потому что житие в условиях специального исправительного учреждения, где они содержатся, — это некий такой ад без перспективы выхода. Человеку там тяжело — и тяжело всю оставшуюся жизнь. Другое дело, что близким убитых кажется несправедливым, что он убил, а сам живет. Пускай плохо, трудно, в полуадских условиях, но живет». Елена Сафронова |
|