НА КАЛЕНДАРЕ
ЧТО ЛЮДИ ЧИТАЮТ?
2025-04-08-02-36-15
Исполнилось 100 лет со дня рождения знаменитого скульптора, ветерана Великой Отечественной войны.
2025-04-08-06-47-28
Ветеранов Великой Отечественной войны в Иркутске осталось очень мало. 80-летие Победы встретят всего 28 жителей областного центра, которые в свое время защищали Родину от фашистских...
2025-04-08-07-13-40
Продолжаем рассказы жителей Иркутска, в детстве – узников фашистских концлагерей. Эти немолодые уже люди пронесли через всю жизнь тяжелые воспоминания об испытаниях, выпавших на их неокрепшие детские души, но не сломившие их...
-5
Придя в квартиру, он быстро заварил крепкий чай, сел у окна и, отхлебывая маленькими глоточками, еще раз пропускал через себя слова, сказанные Любовью Васильевной:
2025-04-16-00-37-32
13 апреля 2025 года на 80-м году скончался легендарный иркутский футбольный голкипер Валерий Григорьевич Колчанов.

История старого «Зингера»

19 Мая 2011 г.

alt

Сегодня у меня заберут в музей ручную швейную машину « Зингер», которая прожила в нашей семье более 100 лет. Мне она перешла от моей мамы Зинаиды Афанасьевны Ганенко (Мамонтовой). А к ней – в 1971году, после смерти её матери, моей бабушки Марины Ивановны Ганенко. И всё, что связано с бабусей, мне известно и от самой бабуси, и от мамы, и от её сестры Надежды Афанасьевны, которая на этой машинке обшивала всех нас, всю родню, в тяжёлые военные и послевоенные годы. А вот предыдущая история «Зингера» толкуется в моей семье по-разному.

Моя бабуся родилась в 1888 году в Иннокентьевской слободе г. Иркутска. Это была очень бедная семья. Отец – Иван Иванович Захаров – был человек буйный и ненадёжный. В летнее время он прибивался к какой-нибудь старательской артели, добывал золотишко. Но в дом оно не попадало – всё прогуляет в Иркутске, явится в Иннокентьевскую с ямщиком: «Мать, расплатись!» Побежит Екатерина Ивановна в ломбард, заложит обручальное кольцо. И кончается на этом «трудовой подвиг» моего прадеда по линии Захаровых. Люто бил он свою жену. Как она говорила: « Только печкой не бил, но об печку бил». Чтобы прокормить детей, Екатерина Ивановна кормила грудью детишек в сиропитательном доме за 5 рублей в месяц. Своих детей приходилось с малолетства отдавать «в люди». Так бабусю мою отдали в няньки в возрасте 6 лет. До 18 лет она нянчила детей в разных семьях, служила горничной. И вот когда она в 1906 году вышла замуж за моего деда Афанасия Семёновича Ганенкова, у неё и появилась эта швейная машина. Говорили, что «Зингер» достался ей в приданое от её матери, которая к этому времени овдовела и на этой машине и семью обшивала, и шила на заказ ссыльным, которых немало было в те годы и в Иннокентьевской, и в Мишелёвке, куда она перебралась вслед за своими детьми, которые работали на фарфоровой фабрике братьев Переваловых. Могло быть так, могло быть и иначе.

altРодители моего деда Афанасия Семёновича в Сибири оказались только в 1882 году. Оба они родились в 1850 году. Прадед мой Семён Антипович Ганенков жил в Горках, под Москвой. Он был старообрядец и служил подмастерьем в иконописной мастерской. В летнее время он ходил по России, продавал иконы. В году 1874–1875-м в г. Златоусте Семён Антипович встретил Екатерину Агаповну из староверской купеческой семьи. И она «убёгом» уехала и вышла за него замуж. Всю жизнь они прожили в любви и согласии и умерли от тифа в один день, в 1922 году. Вот, скорее всего, как мне кажется, «Зингер» был в семье у моего деда, у его матери Екатерины Агаповны, которой тоже досталась нелёгкая жизнь.

Дело в том, что мой прадед Семён Антипович, красивый, добрый и смирный человек, в зимнее время подрабатывал сторожем в кабаке. Однажды в кабаке случилась большая

драка, разнимал их урядник. Хозяин кабака сказал Семёну: «Стреляй в потолок!» Тот выстрелил, и пуля рикошетом попала в урядника. Прадеда судили и отправили в Сибирь на каторгу. Шли каторжане в ножных и ручных кандалах. После Урала ручные кандалы сняли. Семьи ехали на телегах, в том числе и Екатерина Агаповна с четырьмя детьми. Старшие: Афанасий и Матрёна – выжили, а новорождённые двойняшки умерли.

altСохранилось предание со слов Екатерины Агаповны: в Сибири каторжан и их семьи жалели, топили бани, давали возможность постирать, кормили. Тогда прадед сказал своей жене: « Вот тут и останемся после каторги».

Прибыли в Александровский централ. Прадед работал, а прабабушка обстирывала политкаторжан и, видимо, обшивала их. Дед мой в 6 лет был отдан на заимку пасти гусей и свиней. Когда Екатерина Агаповна приходила на заимку проведать его, он из-под рубашки доставал кусок калача: « Отнеси Мотьке, сестренке».

В 1888 году братьям Переваловым, основавшим фарфоровое производство на реке Белой, где зародился посёлок Мишелёвка, разрешили брать на работу каторжан из Александровского централа. Мой прадед приглянулся им, и с этих пор вся моя родня жила в Мишелёвке и работала на фарфоровом заводе.

Семён Антипович работал горновым мастером, и его очень ценили. В последние его годы за ним с завода присылали лошадь, чтоб отвезти его на работу. По дыму из заводской трубы мастер Галаганов определял: «Нонче у печей Семён Антипович». Екатерина Агаповна вела семью: двое сыновей работали на заводе, а четверых дочерей надо было всему научить и отдать замуж. Последнюю дочь Анну отдали замуж в 1916 году за ссыльного поляка Свирковского Ивана Селивёрстовича. Бабуся с дедом и детьми, вся их семья, жили с его родителями до самой их смерти.

altМне представляется, что «Зингер» тоже жил в этой семье. Тем более что помню рассказы бабуси о Первой мировой войне. Тогда деда в 1914 году призвали, он попал в плен и до 1918 года находился в плену, в Германии, в г. Саарбрюккен. А у бабуси на руках четверо детей. Хозяин фабрики Иван Данилович Перевалов заботился о своих рабочих и их семьях. Он дал бабусе надомную работу – шить фартуки и рукавицы для обжигальщиков, горновых мастеров. Так что в те годы « Зингер» помогал бабусе сохранить своих детей, в том числе и мою маму.

И вплоть до 70-х годов, когда сломался челнок, «Зингер» верно служил нашей семье. Шили на нём всё: бельё, платья, пиджаки, пальто, стёжили одеяла; в годы войны – ватники, варежки, всю одежку и взрослым, и детям. И тонкие ткани, и сукно – со всем справлялась эта машинка. А потом просто «на пенсии» – продолжала жить в нашей семье как фамильная память.

И я перевезла её сначала из Мишелёвки в Братск, потом из Братска в Иркутск, и здесь из Университетского микрорайона в Иркутск-2. Библиотеку свою не пожалела, передала в среднюю школу в Мишелёвке. А вот «Зингер» оставался со мной как частица моей семьи, моих родных. Он у нас как член семьи, память о прошлом, о нашей родословной. Но вот настало время нашему «Зингеру» послужить и другим людям – в экспозиции музея. Передавая его, с согласия моих дочери и внуков, в музей, я не прощаюсь ни с ним, ни с историей моей семьи.

Как сказал писатель Михаил Анчаров в своём романе «Самшитовый лес»: « Человек не должен гордиться тем, что у него много предков, потому что у каждого человека их одинаковое число. Но человек может гордиться тем, что он их помнит и сохраняет предание…»

На фото: № 1 – 1908 год - Екатерина Ивановна Захарова с семьёй (детьми и внуками);

№ 2 – 1916 год – Семён Антипович и Екатерина Агаповна Ганенковы (с дочерью и внуком);

№ 3 – 1911 год – Марина Ивановна и Афанасий Семёнович Ганенковы с детьми

  • Расскажите об этом своим друзьям!