ЗДРАВСТВУЙТЕ!

НА КАЛЕНДАРЕ
ЧТО ЛЮДИ ЧИТАЮТ?
2024-05-02-02-24-06
Максим Галкин*, признанный в России иностранным агентом, разместил в соцсетях фотографию своей жены, Аллы Пугачевой, после душа.
-90-
Некогда суперпопулярную певицу Таню Овсиенко заподозрили в алкогольной зависимости. Поводом для этого стал её уставший вид и неуверенная походка на некоторых...
2024-04-20-16-19-40
Звезда фильма «Виват, гардемарины!» Михаил Мамаев отправился добровольцем на СВО в конце 2022 года. Там он стал военкором и собирал материал для собственного...
2024-05-04-17-39-14
Стас Михайлов довольно долго шёл к признанию и в конце концов добился статуса суперзвезды. Но как известно, у всего есть свои плюсы и минусы.
2024-04-18-18-36-18
Совсем недавно молодая супруга Евгения Петросяна Татьяна Брухунова призналась, что снова стала мамой. Судя по всему, дочь Матильда родилась 13 октября прошлого...

Где найти героев нашего времени

Изменить размер шрифта

Директор "Тархан" Тамара Мельникова знает, как сделать идеальный музей-заповедник: государственную награду России в области литературы и искусства за 2014 год она только что получила из рук президента, в частности, за популяризацию творческого наследия Михаила Лермонтова. Помогает ли нынешнее законодательство возрождать традиции усадебной культуры? Важно ли сегодня то, что волновало когда-то Лермонтова? И где они - "герои нашего времени"? Обо всем этом "Российская газета" и побеседовала с Тамарой Мельниковой.

В прошлом году не только Михаил Лермонтов отпраздновал юбилей - свое 200-летие, но и у "Тархан" была "круглая" дата - музею 75 лет. По такому случаю многое восстановили, реконструировали, привели в порядок. Что еще надо "Тарханам", чтобы стать идеальным музеем-заповедником?

Тамара Мельникова: Мне трудно сказать, что такое идеальный музей-заповедник. Для меня "Тарханы", Тарханская усадьба, Лермонтовский музей-заповедник - это место, где Лермонтов провел половину жизни, и мы стремимся как к идеалу к восстановлению характера усадьбы, ее социальных и хозяйственных возможностей, культурных и исторических условий, в которых воспитывался Михаил Юрьевич. Если мы будем говорить, что осталось сделать, то никогда не получим настоящего ответа. Почему? Потому что работу в музее, особенно в таком музее, как Лермонтовский, можно обозначить как "бесконечное приближение" к пониманию творчества поэта, его личности. Чтобы посетители понимали, что это за явление такое уникальное в русской культуре - Лермонтов.

Бесконечно приближение еще и потому, что памятники, которые существуют, одни с конца XVIII века, другие с начала XIX, имеют свойство стареть, их приходится реставрировать. И это работа постоянная, бесконечная. Очень многое еще предстоит изучить и сделать, но на сегодня болезненных, нерешенных серьезных вопросов у нас нет.

Что было труднее всего восстановить?

Тамара Мельникова: Мы начали подготовку к юбилею за 6 лет до этой даты, я прекрасно понимала, что очень трудно будет уложиться в 2-4 года. Эмоционально тяжелой была работа по реставрации часовни, по восстановлению захоронения Лермонтова. Его бабушка, Елизавета Алексеевна Арсеньева, хоронила своего внука по существовавшим тогда обычаям: склепы облицовывались кирпичом, хоронили в склепе и закрывали. Таких склепов Елизавета Алексеевна сделала три: в первом похоронила мужа, рядом - свою дочь, мать Михаила Юрьевича, и потом уже самого поэта. Над ними возвела часовню. Сама она была похоронена тоже в "особом" склепе. В 1939-м, когда открывали музей, кому-то пришло в голову открыть доступ к гробу Лермонтова. Не знаю, чем руководствовались эти люди, но был сделан вход под землю, разрушено захоронение бабушки, разрушен склеп, в котором похоронен Лермонтов, и его свинцовый гроб, привезенный из Пятигорска в 1842 году, выставлен на обозрение.

Люди долгое время спускались вниз, стояли у гроба. Не таково было желание Елизаветы Алексеевны, когда она возводила эту часовню. Мы восстановили все, как было при Арсеньевой. Это не только историческая справедливость, но и соблюдение этических и религиозных норм. К нашей радости, никто из посетителей не упрекнул нас в этом.

Необходим был музейно-просветительский центр для посетителей музея: гостиница, выставочный зал, актовый зал, столовая и так далее. Пришлось "пробивать" и разрешение на строительство, и финансирование стройки. Все решилось благодаря поддержке В.В. Путина.

Хранительница дома-музея Лермонтова в Москве Валентина Ленцова рассказывала мне, что мечтает установить связь со всеми лермонтовскими музеями: Тамань, Пятигорск, Тарханы. Так, чтобы посетители в режиме живого времени могли видеть, что интересного происходит там, подключаться к каким-то мероприятиям в режиме online. Вы поддерживаете эту идею?

Тамара Мельникова: Ответ мой однозначен - нет. Я уже не первый раз говорю о том, что мне не хочется пускать все эти медийные средства в "Тарханы". Люди, приехав в "Тарханы", должны дышать свежим воздухом, слушать дивные стихи Лермонтова, отдыхать от компьютеров, телевизоров и прочей техники. Человек до такой степени сейчас замучен потоками самой разной информации, что и подумать-то ему некогда. Я хочу, чтобы "Тарханы" стали таким местом, где "и верится, и плачется, и так легко-легко...".

Наверное, такое интерактивное общение имеет смысл в большие праздники, юбилеи. Но не чаще. Я очень люблю Валентину Брониславовну Ленцову, более доброго и компетентного человека просто не знаю, но эта идея мне не по душе.

"Тарханам" знакомы проблемы, с которыми сталкиваются другие музеи-заповедники: борьба за охранные территории, сохранение ландшафтов, с коттеджными поселками?

Тамара Мельникова: Еще как знакомы. И, может быть, эти проблемы нас еще коснутся. Очень много было попыток использовать, во-первых, сам музей-заповедник для всевозможных празднеств и увеселений, не имеющих никакого отношения ни к Лермонтову, ни к его времени. Мы нелегко, но решительно справились. Несколько лет назад один предприниматель пензенский потребовал 10 гектаров нашей территории, правда, не заповедной, а охранной зоны. Была борьба. И мы победили. Не дали ни пяди земли. Это дается всегда очень тяжело. Моя позиция такая: как только ты увидел, что есть угроза, или просто услышал о ней, надо принять немедленные меры, а не спохватываться, когда пригнали технику, раскопали и начали что-то возводить.

Музейщики много говорят о законодательной базе, необходимой для отстаивания прав таких заповедных мест. Каких изменений в законодательных актах вам не хватает?

Тамара Мельникова: Главное - чтобы работали те законодательные акты, которые приняты. У многих нет подзаконных актов. Но можно внести и дополнение в существующий порядок. Например, при котором роль охранного ведомства играет областное управление культуры. Часть этих функций по контролю за сохранением ландшафтов и соблюдению режимов заповедных и охранных зон надо передать самим заповедникам. Когда начинается строительство, никто в центральном областном городе об этом еще не знает. Начинается переписка. Это всегда затягивается и иногда приводит к непоправимым вещам. Зачем сваливать на людей функции, которые может исполнять сам музей-заповедник? Мы тоже госучреждение, лучше знаем ситуацию, больше видим здесь на месте. Хотелось бы, чтобы это стало порядком законным.

По образованию вы литературовед, окончили историко-филологический факультет Пензенского пединститута. Признайтесь, к Лермонтову были неравнодушны всегда или влюбились "по долгу службы", поскольку работаете в "Тарханах"?

Тамара Мельникова: Лермонтова я знала не настолько хорошо, чтобы отдавать ему предпочтение. Но когда я стала заниматься им, этот мир меня покорил - и дело тут не в "долге службы". Лермонтов удивительный человек и поэт, когда начинаешь его постигать, открывать, - ощущаешь, что он абсолютно беспределен, неисчерпаем и очень современен. К тому же и созвучен с моим мироощущением.

Много ли еще белых пятен в его биографии или все загадки поэта уже разгаданы?

Тамара Мельникова: Трудно сказать. У него нищенская биография, мало материалов о нем сохранилось. Я не предполагаю, что могут быть какие-то новые открытия фундаментальные. Приходится клевать по зернышку, что-то находить в архивах. Мы много работаем в пензенском архиве, находим материалы о его близких, о каких-то деталях быта, они тоже во многом помогают постепенно узнать Лермонтова. Но все же главный источник - это его поэзия, творчество. Хорошее подспорье - воспоминания современников Лермонтова.

Вы говорите, что Лермонтов современен. А что из того, что волновало Лермонтова, важно сейчас?

Тамара Мельникова: В первую очередь, тема сбережения России, ее самостоятельности. Лермонтов ощущал, что его страна богата всем абсолютно: и недрами, и людьми, и их эмоциями, талантами. Он это не просто понимал, он это любил. Все это ему было очень дорого. Он по характеру был русский человек со всеми сильными сторонами этого понятия: бесстрашием и любовью к родной земле, искренностью. Лермонтов очень боялся, что Россия может потерять свою особенность. Писал, что мы жить самостоятельной жизнью и нести свое самобытное общечеловеческое. Считал, что мы не должны тянуться за Европой. Есть замечательное стихотворение "Опять, народные витии...", написанное им в ответ европейским газетам и журналам, обвинявшим Россию во всех грехах в связи с восстанием в Польше. Писал он выразительно, жестко и пламенно, защищая свою страну. Кроме того, он был воин, участник Кавказской войны, на которую был отправлен в ссылку царем.

За современными поэтами следите? Есть среди них кто-нибудь, кто значим так же, как Лермонтов, для современников?

Тамара Мельникова: Я знаю многих поэтов. Не хочу сейчас никого обидеть, но, если мерить по Лермонтову, - такого поэта, боюсь, в России нет и уже не будет. Толстой писал: если бы этот юноша прожил чуть дольше, то не нужны были бы ни он, ни Достоевский. Чехов уверял, что он учил бы писать таким образом: брал бы лермонтовские произведения и по строкам разбирал бы их. Ахматова писала, что слово слушается его, как змея-заклинателя. Блок говорил, что большинство литературоведов и писателей сторонятся Лермонтова, оттого что он многим просто "не по зубам".

Лермонтов - фигура удивительная, его трудно ставить в один ряд и с теми, кто жил в золотом веке русской литературы. А сейчас - даже и говорить не стоит. Есть таланты, а есть гении. Лермонтов - гений.

Герой нашего времени - устойчивое словосочетание, вошедшее в нашу жизнь. В чьих книгах искать сегодня школьникам этих героев - чтобы с их помощью находить ответы на важные, сущностные вопросы времени?

Тамара Мельникова: Мы как-то привыкли странно толковать образ героя нашего времени. Лермонтов смог разглядеть, кто был героем его времени. Я совершенно не согласна с тем, что Печорин "лишний человек". Какой же он лишний? Он служил, он боевой офицер. Да, он был фаталист, ему было скучно - оттого что не сумел себя реализовать и время жизни уходило впустую. Такое и сейчас бывает. Но человек сам делает себя. У каждого времени свои герои. У Лермонтова надо учиться тому, как их увидеть, как написать. Печорин - личность не столько загадочная, сколько нереализованная. Он ведет себя безответственно - но не в отношении к своей службе, а в отношении к женщинам. Учиться можно даже на его ошибках. Это ведь тоже очень важно.

А у современной литературы есть чему поучиться?

Тамара Мельникова: Я очень люблю Чехова, люблю драматурга Островского. Они и в наше время современны. Чтобы не уйти с головой в трясину времени, надо читать вот такую литературу. Читать и Лермонтова - мне это очень помогает жить.

Недавно открыла для себя Агату Кристи. Что бы мне ни говорили о том, что она всего-навсего детективщик, - для меня она глубокий философ. Писатель умный, прозорливый. Еще одно открытие для меня - шотландская писательница Розамунда Пилчер. Невозможно равнодушно ее читать. Она любит все - жизнь, людей, родину. Вот бы у нас нашелся писатель, который бы так начал писать о России.

  • Расскажите об этом своим друзьям!