Роман с городом Валентины Рекуновой |
06 Сентября 2012 г. |
– Каждую среду вечером я сажусь перед компьютером в предчувствии чуда. С чем это можно сравнить? Вот ребёнок разобрал калейдоскоп. Он разочарован: перед ним обычные невзрачные стёклышки. Но стоит сложить их в этот незамысловатый прибор и повернуть, и заглянуть в отверстие, как случится волшебство: всё оживёт, засверкает, будет с каждым движением меняться, переливаться новыми гранями. Нечто подобное происходит, когда рождается текст. И читатель видит Иркутск начала ХХ века, слышит звук экипажей, обрывки разговоров, видит мундиры чиновников и платья модных барышень. И пробежит электричество: оживут картинки, персонажи. Так рассказывает о своей работе над «Иркутскими историями» журналист Валентина Рекунова, автор одноимённой книги, которая выходит в конце сентября. До того как собраться в книгу, истории публиковались в разных изданиях. Деловым изданиям требовался более строгий и лаконичный стиль, больше фактов: напишите, посуше, пожалуйста! Но автор мечтала о том, чтобы между строк возникала атмосфера города, чтобы «блюдо» было вкусным. Обычно бывает так, что стоит заняться каким-то делом, увлечься им по-настоящему, и оно начинает само притягивать людей и события. И возникают ситуации, по мнению Валентины, совершенно волшебные. Идея книги витала в воздухе, но автор не предпринимала никаких шагов для её реализации, будучи уверенной в том, что «сами придут и сами предложат». В общем, так и случилось. А вообще такие книги вдруг не рождаются. Они – плод давней любви, серьёзной работы и настоящей увлечённости историей города. Этот город наш с тобою Отправляя свою ученицу в Иркутск, преподаватель литературы читинской школы Валентина Семёновна Гордиенко напутствовала её словами: «У этого города есть особая магия. Если ты её почувствуешь, этот город станет твоей судьбой». Удивительно, но семнадцатилетняя девочка не только почувствовала город, но и правильно угадала то направление, в котором нужно было двигаться. Отправившись знакомиться с Иркутском, у собора Богоявления встретила экскурсию. Экскурсовод рассказывала об истории храма, а Валентина думала о людях, которые строили этот собор: в каких домах они жили, как были одеты, о чём говорили. Картинка прошлого вдруг стала оживать, это волновало и немного пугало. А потом Валентина узнала, что по дороге к Байкалу строят музей деревянного зодчества – «Тальцы». С неясными намерениями, но огромным интересом поехала на место и познакомилась с реставратором и журналистом Дёминым. Он даже не спросил девушку, зачем ей это нужно, но многое рассказал и показал. И у Валентины сам собой родился текст, вместивший в себя и экскурсию к собору, и «Тальцы», и рассказ реставратора, и собственные картинки той далёкой поры, рождённые воображением. – Я не знала, зачем всё это, но не написать просто не могла. А написав, понесла кому-нибудь показать. Я думала, что так будет правильно. И я пришла в газету «Советская молодёжь», – вспоминает Валентина Рекунова. Это был 1972 год. И это была особая газета с особой репутацией. Там работали зрелые и мастеровитые журналисты – что ни перо, то золотое. И там была атмосфера, о которой до сих пор многие вспоминают. Валин материал попал к Игорю Широбокову, в то время сотруднику отдела учащейся молодёжи – вырванные из школьной тетради листочки. Он их прочитал и понёс на машинку – так вот молча и буднично. Но ведь взял же, оценил! Живое слово А Валентина пошла искать работу. И тоже попала в точку. В ВООПИКе она сразу пришлась ко двору, сначала выучилась на экскурсовода, а потом доросла до ответственного секретаря общества. А в «Молодёжку» Валентина ещё вернётся и на десять лет с головой погрузится в суматоху газетных будней. В Обществе охраны памятников истории и культуры она профессионально приобщилась к истории города, сохраняя при этом вкус к слову, желание писать. Занимаясь работой школьных музеев, Рекунова колесила по области и писала, не ставя перед собой конкретных задач: просто был интересный материал, который сам шёл в руки. И этот материал так «показался» иркутскому историку Надежде Полуниной, что она добилась невозможного: тексты двадцатилетней студентки Рекуновой поставили в план Восточно-Сибирского книжного издательства. Это было беспрецедентно: туда мечтали попасть многие профессиональные авторы. Осознав происходящее, Валентина испугалась и тайком сбегала в издательство, где выбрала редактора с самым добрым лицом и объявила о том, что очень боится и просит убрать её книжку из плана. Книжку убрали, но вскоре автор осознала, что тяга к писательству никуда не делась. Этот позыв был абсолютно бескорыстным. Что делать с тем материалом, который просится на бумагу, Валентина решительно не знала. Она пробовала себя в прозе, написала пьесу, а сказки, родившиеся в трудное время, даже спасли ей жизнь. Слово – оно живое! Разные роли Мне приходилось сталкиваться с Рекуновой в разных ситуациях. Меня удивляло её истовое отношение к делу, которым она в данный момент занималась. Работая в пресс-службе одной федеральной конторы, она проявляла редкую компетентность и стремление сделать всё возможное для журналистов, которые освещают какое-нибудь мероприятие. Такой энтузиазм мог даже показаться чрезмерным. От сотрудника пресс-службы ведь требуется не столько компетентность, сколько лояльность к руководству – так мне, стороннему человеку, всегда казалось. А Рекунова демонстрировала подлинную увлечённость своим делом. Позднее я убедилась, что это её основное качество, она вообще не умеет работать вполнакала. Потом я видела Валентину в роли редактора одной из газет. Каждый автор, принесший свою статью, уходил от неё в глубокой уверенности, что он замечательный и неповторимый, что только он может так остро и при этом так поэтично рассказать о проблемах ЖКХ. Автора непременно поили чаем, вели с ним душевные и умные разговоры. Валентина могла, например, позвонить и сообщить, какую потрясающую иллюстрацию для моей статьи нашёл верстальщик Максим. Вообще, вёрстка – это её отдельная страсть. Официальная газета стала приобретать лоск отнюдь не провинциальный. А зам. редактора Рекунова сидела с вёрсткой до глубокой ночи – уже зная, что дни газеты, в которую вложено столько труда, сочтены. От придворного издания требуется лояльность и прежде всего лояльность… Читая старые газеты И при такой загруженности она умудрялась находить время для ещё одного любимого дела – для своих «Иркутских историй». Читая их в периодике, я радовалась свежему подходу к газетной хронике, точному языку и яркости тех самых «картинок», которые автору было даровано увидеть зорким и любящим взглядом. В Иркутске есть места, где грань между прошлым и настоящим очень зыбка, нужен только некий «код доступа». В моём случае это ежедневное погружение в дореволюционные печатные издания. «Иркутские истории» и есть опыт прочтения старых газет. Один из многих и многих возможных. Почему я выбрала именно газеты? Потому что это пространство для меня, журналиста, более открыто, а порою и щедро на подсказки. Случается, персонажи сами начинают раскручивать свой сюжет, и я просто записываю его. Даже и появление этой книжки объясняю тем, что мои герои просто решили собраться под общей обложкой. Под общей обложкой собрались и адмирал Колчак, и никому не известный мальчик Коля Синицын, невольный виновник неприятностей в семействе торговца ювелирными изделиями, и редактор «Иркутских губернских ведомостей» Александр Виноградов, и купчиха Комарова, мечтавшая построить в Лисихе винные склады, и офицеры, отправлявшиеся на войну с Японией. Первая часть книги – это 1903–1906 годы, Россия воюет на востоке, через Иркутск к театру военных действий едут не только войска, но и чиновники, корреспонденты мировых газет и многие другие. Номер «Иркутских губернских ведомостей» от 15 февраля 1904 года подписчики получили с вкладышем – картой Кореи и Квантунской области. Уже более полумесяца шла война, город полнился слухами, а внятных правительственных сообщений до сих пор не было. Неопределённость опасно затягивалась, и редакция официальной газеты решилась на перепечатки из Konigsberger Harfung Zeit и New-York Herald. Это были свидетельства очевидцев, один из которых рассказывал о бое под Чемульпо, а другой – о бое под Порт-Артуром. Естественно, пришлось оговариваться: «Помещая эти заграничные известия, представляющие несомненный для нас интерес, мы обращаем внимание наших читателей на то, что они не могут считаться достоверными до той поры, пока содержание их не будет подтверждено». Роман с Иркутском Погрузившись в газеты начала ХХ века, Валентина Рекунова вскоре почувствовала внутреннюю связь со своими героями, а некоторые из них стали просто близкими людьми – такое бывает, когда зажигается волшебный фонарь. «Муж моей подруги, с которой мы частенько спорили по поводу незаурядной фигуры Ивана Хаминова, некоторое время был совершенно уверен, что Хаминов – это кто-то из общих знакомых, наш современник. И очень удивился, узнав, что тот умер в 1884 году, – говорит Рекунова. – Он стал мне близок, когда я поняла, что его сделал Иркутск, у него с этим городом случился роман. Ведь Хаминов пришёл в Иркутск подростком, с обозом. А стал известным и уважаемым человеком, городским головой и тайным советником. Имея лишь скромное домашнее образование (просто умел читать и писать), он очень многое сделал для развития образования, вкладывая в него свои собственные средства». Первая часть «Иркутских историй» – это годы Русско-Японской войны. Конечно, об этом времени можно узнать из учебника истории. Но при этом вряд ли удастся ощутить аромат эпохи, все эти детали, чёрточки, только и способные запасть в сознание даже помимо нашей воли гораздо проворнее и надёжнее, чем любой исторический текст. Поэтому книга может быть полезна и студенту, и школьнику, и просто человеку, которого интересует история нашего города. Полковник Попов, возвращающийся в Иркутск, на станции Байкал увидел большую группу запасных, как на подбор, без валенок, в коротких, не по росту полушубках и шапках, не закрывающих уши. И добравшись до города, первым делом заскочил к редактору «Губернских ведомостей» Виноградову. Александр Иванович, не дослушав ещё, связался с губернатором и спустя полчаса имел уже подписной лист, на котором стояли две первых фамилии – самого господина Моллериуса и богатого крестьянина Левшина, заехавшего в этот час в губернское управление. Присутственные часы истекали, чиновники подбивали дела и позёвывали, настраиваясь на чтение любимых журналов после семейного ужина. На приветствие господина редактора они отвечали любезно, но несколько рассеянно – и весьма удивились, когда он попросил задержаться и забрал решительно всё, что было при них, а именно 98 рублей 50 копеек. В этот вечер Виноградов застал ещё всех владельцев больших магазинов на главных улицах. Воллернер сразу выложил 100 рублей, Поляков ограничился 50 рублями, но у него сидели купец Мыльников и некие Маркман и Жезлова – все они подписались, разумеется. А Александр Иванович отправился дальше. В следующем номере «Иркутских губернских ведомостей» был напечатан «Отчёт о расходовании собранных по подписке средств на приобретение 677 катанок, 716 шапок и 742 полушубков». Газеты того времени дают богатейший материал для вдумчивого читателя, а Валентина Рекунова установила с тем временем почти мистическую связь: «По правде говоря, я работала не для читателя, я просто получала огромную радость от процесса, но буду рада, если книга доставит удовольствие и принесёт пользу всем, кто возьмёт её в руки». Её роман с Иркутском продолжается.
|
|