ЗДРАВСТВУЙТЕ!

НА КАЛЕНДАРЕ

Комсомол в моей биографии

В. ЯГОВКИН, профессор, доктор исторических наук   
28 Февраля 2020 г.
Изменить размер шрифта

Приближающаяся знаменательная дата заставляет каждого из нас вспомнить и свою связь с ВЛКСМ. На всех известных стройках нашей области 50-60-х и последующих годов ярко прослеживается реальный вклад комсомольцев в развитии экономического потенциала не только нашей области, но и всей страны.

Комсомол в моей биографии. К 100-летию иркутской областной организации

Но странно другое. Нередко в СМИ даётся необъективная оценка работы многомиллионной армии молодежи. С одной стороны, идёт очернение героического и трудового вклада ВЛКСМ в истории нашей страны, а с другой – излишнее восхваление успехов молодежи без их всестороннего анализа.

Я долго размышлял над тем, надо ли и мне писать в газету о комсомоле. Я не строил БАМ, города, ГЭСы и гиганты промышленности, не имею орденов и медалей за великие стройки Сибири. Но всё же решил высказаться.

Сразу стоит признать, что не все было хорошо и безоблачно в работе комитетов ВЛКСМ, как центрального, так и областного, районного уровня, не говоря уж о первичках. Комсомол работал в системе того времени, имел строгие иерархические структуры, контролируемые КПСС, что приводило ВЛКСМ, особенно руководящий состав, к послушанию и исполнительности. Боязнь потерять работу была, есть и будет всегда. Отмечу и другое: в ВЛКСМ действовал принцип демократического централизма, когда применялись и меры наказания – выговоры, публичное разбирательство, исключение из комсомола. Кого-то это воспитывало, а многих оскорбляло своей несправедливостью. У таких оставалось негативное отношение к ВЛКСМ, как и практикуемым десятилетиями мероприятиям для галочки. Нельзя не учитывать и сложность в разные периоды истории международной, социально-политической и экономической обстановки. Вспомните 20-е, 30-е, особенно 40-е годы, да и последующие, и выводы придут сами.

Поэтому у каждого поколения комсомольцев, как и у каждого члена ВЛКСМ, было и остаётся свое понимание значимости комсомола в их жизни. У меня, деревенского мальчишки, родившегося в предвоенные годы, потерявшего на фронте отца, видевшего ежедневные заботы неграмотной матери о воспитании четырех оставшихся без кормильца детей, знакомого с колосками, гнилой картошкой и хлебом с травой и не знавшего колбасы, своё понимание значимости ВЛКСМ.

Впервые комсомольцев, точнее, комсомолок, я увидел в 1943 году, когда они помогали нашей многодетной семье в ремонте дома и заготовке дров. Помогали бескорыстно, без приказа, просто по-человечески. Такое остаётся в памяти. Помню и как я с удовольствием носил пионерский галстук, а чуть позже, в 1954 году, как мне выдали комсомольский билет и прикрепили на лацкан потёртого пиджачка значок. А как я был горд, когда уже через год стал секретарём первички школы и делегатом районной комсомольской конференции.

Помню на этой конференции и критику комсомольцев в адрес первого секретаря райкома Бородина, который плохо знал проблемы молодежи, мало бывал на полях и сенокосах, а больше занимался бумажными делами. Видимо, потому в молодёжной газете того времени писали: «А какой же Бородин? С бородой или блондин?». Тогда, в мои 15 лет, у меня было чёткое понимание, что товарищи доверили мне большое и нужное дело, и я должен это доверие оправдать.

А потом в моей биографии были аттестат зрелости и служба на Тихоокеанском флоте. Служба – это особая атмосфера: флотский порядок, дисциплина, ответственность. И комсомольская организация, заместителем секретаря которой я был, была хорошим подспорьем у командования судном. Нам доверяли, на нас опирались во всём. И я, бывший деревенский мальчишка, живший до этого не только в нищете, но и в относительной собственной свободе, полюбил этот порядок и дисциплину. В этом во всём чувствовалась система, необходимая для нормальной совместной жизни организованность. Служить мне было интересно, да и приятно, так как меня часто поощряли как отличника боевой и политической подготовки, с меня брали пример другие матросы. В кубрике даже висел лозунг: «Служите так, как служит комсомолец, матрос Яговкин».

Конечно, на корабле, как и везде, были и разгильдяи – плохо знали свои обязанности, могли выпить, опоздать из увольнительной. Их песочили на комсомольских собраниях, садили на гауптвахту. И у них, наверное, воспоминание и о службе, и о комсомоле – не самые радужные. Но тут уж всё зависит от тебя самого, от своей организованности и исполнительности. И не важно, школа это или судно, цех или вуз.

Студенческая комсомольская жизнь – особая страничка в моей биографии. В Иркутский госуниверситет я поступил сразу после службы, в 1961 году. Наша комсомольская группа на истфаке состояла в основном из ребят и девчат со стажем работы и службы: Борис Ржепко, Николай Лаптев, Володя Полканов, Дима Шестаков. И она заметно отличалась от других групп не только хорошим отношением к учебе, но и общественно-политической активностью, собранностью и организованностью. Причём не только на учёбе, но и вне учебных дел. Например, будучи «в колхозе», мы проводили политзанятия и концерты, активно занимались с местными ребятами спортом. А в родном вузе состояли в выборных органах ВЛКСМ факультета, выполняли поручения комитета комсомола университета и Кировского РК ВЛКСМ. Помню, как первый секретарь райкома Людмила Король поручила мне, Николаю Лаптеву и Валентину Гаврилову важное политическое задание: стать пропагандистами и агитаторами в крупных организациях района, в основном в магазинах. Если взглянуть на это со стороны, особенно сейчас, то эти пропагандисты выглядели, наверное, наивно и даже смешно. Но мы были горды и старались вовсю.

Интересен тот факт, что после окончания университета почти все члены нашей группы стали не только комсомольскими работниками (В. Полканов, Б. Ржепко), но и руководителями учебных заведений (Д. Шестаков, Н. Круглова, Э. Сукнева…), так как активно работали по воспитанию молодежи. Такая атмосфера в студенчестве оказала на меня влияние и как на будущего специалиста. Поэтому убеждён, что у всех моих товарищей о студенчестве остались хорошие воспоминания. И не только потому, что все мы тогда были молоды, но были ещё и комсомольцами.

Ну, а особую роль в моей судьбе комсомол сыграл после окончания вуза, когда с 1965 по 1969 год я работал в аппарате иркутского обкома ВЛКСМ. Сначала в должности инструктора отдела учащейся молодежи, затем заместителем, а потом и заведующим студенческим отделом. Первое время, честно скажу, работать было трудно – не знал ни людей, ни содержания работы. Тогда первым секретарем ОК ВЛКСМ был Николай Мальцев, затем Геннадий Куцев, а секретарем, курирующим работу учащейся молодежи, – Ида Толстикова. Они бережно относились к новичкам.

Первый год, помнится, много приходилось заниматься делами школьников и пионеров, в составе комиссий облоно изучать в районах комсомольскую работу, готовить документы для детей в детские лагеря «Артек» и «Орленок», посещать с проверками пионерлагеря, готовить разные вопросы на областной Совет пионерской организации. Далеко не всё это было по мне. Особенно бумажная работа: отчёты, справки, доклады… Было даже желание уйти учителем в школу или ПТУ. И я до сих пор благодарен Иде Васильевне за то, что она поддержала и успокоила тогда меня, посоветовала проявлять инициативу, быть более активным и смелым – «крутым», как сказали бы сейчас. И, действительно, её советы помогли – вскоре меня назначили сначала замом, а потом и завотделом студенческой молодежи. И это мне, как недавнему студенту, было ближе. Тем более что все секретари комитетов ВЛКСМ институтов Иркутска (Валера Рыжиков, Валера Червов, Володя Родионов, Саша Куташов и др.) тоже были недавними выпускниками вузов.

Они приняли меня нормально, и мы в дальнейшем хорошо сработались. Хотя работу по идейно-политическому, профессиональному, трудовому и нравственному воспитанию молодёжи надо было выстраивать и с партийным активом вузов области, и с вузовским студенческим активом, и с кафедрами общественных наук.

Довольно часто нашу работу проверяли отделы студенческой молодежи ЦК ВЛКСМ, и работа эта оценивалась всегда положительно. Помнится, даже публикация об этом была в «Комсомольской правде». Мы и у нас, в частности, в Ангарске, проводили Всероссийский семинар секретарей комитетов ВЛКСМ вузов и участвовали в подобных семинарах в Москве, Риге, Костроме, Горьком… Там шёл обмен опытом работы, давались рекомендации по устранению недостатков. Всё это значительно расширяло кругозор, помогало устранять пробелы в работе, видеть пути решения проблем.

Особенно памятна была встреча на заседании Пленума ЦК ВЛКСМ с космонавтами Юрием Гагариным и Валентиной Терешковой, а позднее в Иркутске и с Николаем Рукавишниковым. Хорошо помню также встречу с мамой Зои Космодемьянской, с молодым тогда композитором Пахмутовой и любимым певцом Кобзоном, да и с другими известными людьми. Такие встречи остаются в памяти на всю жизнь. И за них я тоже благодарен комсомолу.

Особое внимание отдела студенческой молодежи было к организации и работе ССО. Тогда приходилось оказывать помощь и поддержку в решении многих организационных вопросов строительных отрядов. Это движение стало поистине стержнем в формировании личности будущих специалистов. Не случайно оно стало самым массовым молодёжным движением в нашей стране. Об этом говорят цифры. В 1959 году в отрядах ССО насчитывалось всего 339 человек, а в 1983-м – уже 861 тысяча. Всего же только за одно десятилетие (1959 – 1969 гг.) школу ССО прошли почти 15 миллионов юношей и девушек. И – важная деталь – ССО стали ещё и школой руководителей, поскольку в них было более 70 тысяч руководителей разного уровня. Всё это говорит о том, что комсомол не только успешно воспитывал молодёжь, но и был активным участником в решении общехозяйственных задач страны. И эта, безусловно, положительная сторона деятельности иркутского комсомола, заслуживает дальнейшего изучения и анализа. И извлечения уроков.

Не всё в мой период работы в обкоме ВЛКСМ по ССО было благополучно. В 60-е годы это движение только зарождалось, плохо контролировалось, включая бухгалтерский учет и распределение средств. Так что были и хищения, и сверхзаработки с приписками, и нарушение «сухого» закона, и массовое несоблюдение техники безопасности, приводившее к травматизму и даже смертным случаям. Все это было, и этого не скроешь.

Практика показала, что и в самом ВЛКСМ, в этом молодёжном братстве, не всё складывалось удачно. Не умаляя всего положительного, следует отметить, что в нашей организации были существенные недостатки и проблемы: комсомольская работа зачастую забюрокрачивалась и заорганизовывывалась, делалась для галочки, для отчёта вышестоящим. А многочисленные совещания, заседания, пленумы, активы, проверки, комиссии, отчеты, справки, информации не всегда давали возможность комсомольским работникам, активистам быть ближе к молодежи, глубже вникать в их проблемы и по необходимости помогать нуждающимся в этом членам ВЛКСМ.

Еще на пленуме ЦК комсомола 1957 года, обсуждая вопрос идейно- политического воспитания молодежи, первый секретарь ЦК А. Шелепин справедливо высказывал много критических недостатков в работе комсомола. Текст его выступления занял свыше ста страниц, из которых про положительную работу с молодежью он говорил всего лишь на 27 станицах. Да и в моё время в комсомоле наблюдался разрыв слова и дела, закостенелость некоторых комсомольских «князьков» с их комфортной жизнью, привилегиями, зарплатами, заграничными поездками. Все это уже тогда приводило молодёжь к апатии в решении идеологических задач. Уже в 60-е годы нечистоплотность некоторых комсомольских работников страны постепенно «подтачивала» былые устои ВЛКСМ и их идейную убежденность.

Этим воспользоваться недруги за рубежом и внутри страны. В последующие годы часть партийного руководства предала интересы своего «верного помощника партии», его «приводного ремня», да и народа в целом. Ну, а уж Ельцинскому режиму стало легко «прихлопнуть» не только КПСС, но и ВЛКСМ и пионерскую организацию и поделить между собой все созданное десятилетиями богатство советского народа. Этот урок надо помнить молодому, возрождающемуся сейчас комсомолу, пионерской организации и молодым членам КПРФ.

Закономерен вопрос: а вот что стало с комсомольскими работниками всех уровней 60-х, 70-х и 80-х годов? Где они сейчас? Как они защищают все доброе их молодости? Бывая часто на демонстрациях и митингах, я из бывших комсомольских работников вижу отчасти пять-восемь человек. А где остальные? Где бывшие секретари обкомов, горкомов, райкомов ВЛКСМ (да и КПСС), на словах призывавшие активно хранить достижения старшего поколения? Ответ очевиден.

Уйдя из обкома ВЛКСМ по возрасту, я, например, не потерял связи с молодежью – 45 лет трудился в Иркутском пединституте иностранных языков, пройдя там путь от ассистента аспиранта до профессора. Мы тесно работали вместе с комитетом ВЛКСМ и кафедрами общественных наук по профессиональной и общественно-политической подготовке будущих специалистов.
Да и в постсоветский период, трудясь там же одиннадцать лет проректором по научной работе, я установил тесную творческую связь с областным комитетом Российского союза молодежи, возглавляемым Александром Поповым, предпринимал активные действия по привлечению студентов к НИР, организуя конкурсы, олимпиады, конференции особенно по проблемам общественных наук.

Вот и получается, что вся моя многолетняя жизнь была связана с деятельностью комсомола и молодежи, по воспитанию в них трудолюбия, идейной убежденности и профессионализма. И помогала мне всегда в этом благоприятная обстановка и дружный, работоспособный коллектив молодых энтузиастов. Будь это в школе или армии, в студенчестве, обкоме ВЛКСМ или в вузе, которому отдал большую часть жизни.

Так сложилась моя судьба, у других она сложилась иначе. И я благодарен судьбе, что самая передовая молодежная организация самой когда-то передовой и лучшей страны навсегда вписалась в мою биографию. Я буду верен ей до конца дней своих и, надеюсь, что она получит ещё свое дальнейшее развитие в столь непростое постсоветское время.

  • Расскажите об этом своим друзьям!