ЗДРАВСТВУЙТЕ!

НА КАЛЕНДАРЕ
ЧТО ЛЮДИ ЧИТАЮТ?
90-
«Эта песня хороша – начинай сначала!» – пожалуй, это и о теме 1990-х годов: набившей оскомину, однако так и не раскрытой до конца.
2024-04-25-13-26-41
Президент Владимир Путин сказал, что «в СССР выпускали одни галоши». Такое высказывание задело многих: не одними галошами был богат Советский союз, чего стоила бытовая...
2024-04-25-11-55-09
1 мая исполнится 100 лет со дня рождения Виктора Астафьева
2024-05-02-02-55-14
Зоя Богуславская – знаменитая российская писательница, эссеист, искусствовед и литературный критик, автор многочисленных российских и зарубежных культурных проектов, заслуженный работник культуры...
2024-05-02-04-58-12
Эту историю поведал Эдуард Копица, мой знакомый, живший в северном Усть-Илимске. Водитель грузовиков и автобусов, простой и светлый человек, он очень любил природу и многое знал о ней. Увы, ушедший туда, откуда не...

В поиске человеческого тепла

Изменить размер шрифта

alt

Премьера спектакля в Академическом драматическом театре им. Н. А. Охлопкова по пьесе Н. В. Гоголя «Женитьба» (совершенно невероятное событие). Да уж, женитьба и впрямь совершенно невероятное событие, особенно «Женитьба» Н. В. Гоголя! Биографы великого писателя утверждают, что он был весьма скромен и неопытен в общении с прекрасным полом – тем более поражает, как тонко ему удалось не только передать разные грани отношений между мужчинами и женщинами, но и раскрыть сокровенные тайны женской души… Сколько томления по любви, близости с мужчиной и извечному женскому труду – рождению детей – являет героиня «Женитьбы» Агафья Тихоновна, несколько подзасидевшаяся в девках и потому переполненная этим томлением «до самых краёв»! Сколько страхов – самых разнообразных и «изысканных» испытывают на пути к этой близости её женихи – надворный советник Подколесин, экзекутор Яичница, отставные пехотный офицер Анучкин и моряк Жевакин…

 

Это третья постановка «Женитьбы» в Иркутском драматическом театре. Последний раз загадки Гоголя разгадывал в 1994 году заслуженный деятель искусств России Вячеслав Кокорин. Мне этого спектакля посмотреть не довелось, но заядлые театралы утверждают, что «там была атмосфера…»

Нынешнюю постановку осуществил молодой режиссёр Рустем Фесак. То, как он появился на иркутской сцене – тоже из разряда невероятных историй! Пару лет назад художественный руководитель драмтеатра Геннадий Шапошников зашёл к декану ГИТИСа посоветоваться – кого из молодых режиссёров он мог бы привлечь к участию в лаборатории современной драматургии на Вампиловском фестивале. Так Рустем Фесак впервые побывал в Иркутске, а спустя два года Геннадий Викторович пригласил его на постановку.

Создать точное впечатление о спектаклях по классике всегда тяжело, потому что, зная произведение, уже имеешь своё восприятие, понимание, ощущение этого материала. И это ощущение может совпасть, а может не совпасть с позицией режиссёра, поскольку является делом совершенно субъективным. Но есть один объективный фактор, который позволяет судить, насколько сложился тот или иной спектакль: если режиссёрская задумка, её реализация и понимание зрителем совпадают – значит, всё состоялось.

О своём понимании гоголевской «Женитьбы» Рустем Фесак рассказывал иркутской прессе в самом начале репетиций, для него – это история «о желании простого человеческого тепла».

С этим «ключом» я и пришла на премьеру. Но, как у Алисы в Стране Чудес, оказалось, что «то ли замок оказался слишком велик, то ли ключик слишком мал», но открыть для себя в полной мере мотивы героев мне не удалось. Полотно спектакля предстало для меня, как сложная мозаичная композиция, части которой так и не смогли соединиться в одно целое. Было намечено несколько интересных, а несколько просто великолепных линий, которые не сплелись в единый узор.

Так, образ главной героини в исполнении Анны Дружининой – просто потрясающий! Живой, сочный, удивительно созвучный психофизике самой актрисы – сразу понимаешь: «Вот, правда, такая она и есть, Агафья Тихоновна!» Особенно мне полюбилась сцена угощения женихов, когда героиня, скромная и довольная, от всей души протягивает каждому из гостей корзину с бубликами. И столько в этом было мягкости и озорства, столько тайной женской надежды, что оставалось только диву даваться!

Но весь наивно-нелепо-простовато-трогательный образ разрушается в сцене «перебирания» женихов – вы помните, когда Агафья Тихоновна мечтает: «Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича, да взять сколько-нибудь развязности, какая у Балтазара Балтазарыча, да, пожалуй, прибавить к этому ещё дородности Ивана Павловича – я бы тогда тотчас же решилась. А теперь поди подумай!» В этой сцене героиня нервно курит папиросы, что мгновенно «выбивает» из ткани постановки. Начинаешь думать: «А что это?.. А зачем?.. А почему?»

А как хорош заслуженный артист России Игорь Чирва в роли Подколесина, как органичен! Даже леность и занудство, которыми Гоголь наделил своего героя, кажутся обаятельными в исполнении Игоря Ивановича. Но личность и мотивы главного героя остаются не совсем понятными. Сидя в зрительном зале, слышишь его дыхание, возгласы, вопросы… До начала спектакля Подколесин выходит на авансцену, на левом краю которой из нескольких стульев сооружена кровать, и ложится на неё спиной к зрителям. Долго лежит – минут пятнадцать. Зрители – кто-то занял свои места, а кто-то продолжает входить, рассаживаться… Постепенно люди начинают перешёптываться, спрашивать друг друга: «А зачем он так лежит?» Я-то разгадала эту метафору, наверное, по-своему постарались понять её и другие: человек спит, а жизнь проходит. Но это никак не сыграно: на сцене никакой жизни нет. Она есть в зрительном зале, но зрительный зал и сцена – это два разных мира, и если между ними специально заданными правилами не устанавливается связь, ни одна, даже самая юркая Алиса, не перескочит из мира в мир!

А в конце, когда Подколесин уже перед самой свадьбой сбежал, сидящая рядом зрительница сказала: «Я не понимаю, почему он убежал!» И я с ней полностью согласна. Нет, по тексту-то понятно, что на человека «передавили», что ни обещанные и вожделенные блага семейной идиллии, ни чувство, возникшее у него к Агафье Тихоновне, не смогли пересилить страха перед Неведомым – жизнью с женщиной бок о бок каждый день и всю жизнь! Но в спектакле это проявлено не очевидно…

Потом такие, как говорят «на театре», режиссёрские «мульки-штучки-бантики», когда главные герои на первом свидании поедают пирожные «на брудершафт» или «тонкая французская игра» (а-ля пластическая импровизация) Подколесина по поводу чувств к Агафье Тихоновне, выглядят неловкими попытками преодолеть эту «мозаичную разрозненность» спектакля. И хотя актёры максимально выкладываются, всё равно не оставляет ощущение, что «пролетели по верхам» над Гоголем в этом спектакле охлопковцы. На этом фоне пронзительный монолог Жевакина, одного из отвергнутых женихов Агафьи Тихоновны, которого играет заслуженный артист России Владимир Орехов, даже как-то выбивается из общего тона.

Но самым запутанным получился образ Кочкарёва – друга Поколесина – в исполнении Степана Догадина. За этим актёром наблюдать – одно удовольствие, но вот чем живёт его герой, разобрать оказалось затруднительно. В начале, когда он прошипел свахе: «Крыса! Зачем ты меня женила?!», – его хлопоты по устройству свадьбы друга воспринимаются, словно человека «жаба давит», что его товарищ живёт себе припеваючи без всякой жены! Потом вроде гордыней повеяло: «Вот я женю, так женю!», – мол, я всё могу и независимо ни от чьих чаяний любое дело могу обтяпать так, как мне того захочется. Но потом, когда Подколесин стал отнекиваться, Кочкарёв так зловеще на него заорал, что подумалось – может, Кочкарёв на службе у лукавого или сам «князь мира сего», которому единственное наслаждение – посмеяться над слабостями человека, подвести его к пропасти, а затем легонько подтолкнуть одним пальчиком. Вот это была бы трактовка так трактовка! Но все эти ощущения к финалу спектакля развеялись – Кочкарёв оказался сконфужен и обескуражен не меньше остальных свидетелей подколесинского бегства.

С Агафьей Тихоновной в финале тоже не совсем понятно – похоже, она слегка тронулась умом, да и не мудрено, когда все надежды и иллюзии так резко и грубо разбиваются. В общем, все персонажи и режиссёр так и остались в поиске… Но не будем забывать, что спектакль, как живое существо, способен к развитию: что-то он в процессе дальнейшей своей жизни может утратить, а что-то может и приобрести, и, возможно, что в этом процессе все нити всё же сплетутся воедино – такое бывает, редко, но бывает.

А Рустем Фесак заявил о себе как о подающем надежды режиссёре. В дальнейшем при благоприятных обстоятельствах, таких как встреча с Геннадием Викторовичем Шапошниковым, у него есть все шансы стать очень интересным постановщиком. А молодость (а с нею и отсутствие опыта) – это, как известно, такой недостаток, который быстро проходит…

  • Расскажите об этом своим друзьям!