Город остался жив… |
Эта история о том, к чему могла бы привести халатность. Она произошла в городе Усть-Куте Иркутской области в начале 80-х годов прошлого столетия.
– Алексей Иванович, срочно бросай все дела и лети в обком! – голос в телефонной трубке был строг. – Экстренное совещание у Кравченко. Трубка запищала. Старший помощник прокурора Иркутской области по надзору за местами лишения свободы спрятал документы в сейф, тщательно запер кабинет, вышел во двор и сел в машину. Автомобиль сорвался с места. В зале облисполкома уже сидели первые лица области. Настроение у собравшихся было мрачным. – Все собрались? – председатель облисполкома обвёл взглядом сидящих вокруг стола. – Товарищи! Спешу вам сообщить очень неприятную новость. У нас ЧП. В Усть-Куте скопилось огромное количество невостребованной взрывчатки – около 800 тонн. Все взрывчатые вещества находятся в вагонах в тупике прямо возле нефтебазы. Кто-то из присутствующих присвистнул. Прокурор области покачал головой в изумлении. Все, сидевшие в тот момент за столом, понимали: малейшая детонация – и от Усть-Кута останется только яма… – Так, ситуация действительно критическая, – продолжил председатель облисполкома. – Усложняется всё тем, что жители города не должны ничего знать о скопившихся в железнодорожном тупике возле нефтебазы взрывчатых веществах. Также, согласно правилам, взрывчатые вещества должны разгружаться и загружаться исключительно вручную, во избежание детонации. Единственные, кто может заняться данными работами – это заключённые. Алексей Иванович, это по вашей части. Старший помощник прокурора встал: – Могу идти? – Идите. В машину – и в аэропорт, – сказал Кравченко. – Вы вылетаете немедленно. Соответствующее распоряжение я сейчас сделаю, и вас уже будет ждать готовый к вылету самолёт. Вы должны ежечасно отчитываться по телефону о ходе операции по спасению Усть-Кута. Алексей Иванович кивнул и вышел из кабинета. Взрывчатые вещества для вскрытия месторождений полезных ископаемых в Восточной Сибири, разработка которых велась открытым способом, доставлялись в Усть-Кут в особых «литерных» вагонах. Сопроводительные документы груза пересекала жёлтая полоса, что означало: ни под каким предлогом не проводить вскрытие пломб и осмотр груза до прибытия его на станцию назначения. Если надо было по пути перецепить вагон к другому составу, его ни в коем случае не проверяли. По прибытии на станцию назначения вагоны перегоняли в специализированный тупик, где они ожидали разгрузки. Чрезвычайной эту ситуацию сделало то, что по халатности руководства железной дороги в тупике скопилось несколько десятков вагонов с опасным грузом. В то время как на месторождениях ждали взрывчатые вещества, в Усть-Куте в любой момент мог грянуть такой взрыв, который полностью стёр бы этот город с лица земли. Неизвестно, как долго копилась бы взрывчатка в тупике рядом с нефтебазой, если бы не вездесущие мальчишки. Вот такие проныры и добрались до железнодорожного тупика. А там – много вагонов, закрытых и запломбированных. Но нет на Земле мест, в которые не смогли бы пробраться мальчишки! Тем более что на крышах вагонов – ну прямо как раз для этого! – есть маленькие люки. – А после того, как эти маленькие проказники вскрыли люки и влезли внутрь, они стали доставать из вагонов детонаторы и играть с ними, – пояснил начальник КГБ Усть-Кута. Он сидел в кабинете начальника железнодорожного узла станции Усть-Кут вместе с Алексеем Ивановичем. У старшего помощника прокурора Иркутской области выдался пятиминутный перерыв. – А «игрушки» заключались в следующем: подложить детонатор на рельсы и ждать прохода паровоза. Взрыв, хлопок, треск! Радости было – пока один из наших сотрудников мимо не прошёл. Вот и пришлось вас, Алексей Иванович, вызывать – увы, но без вашей помощи привлечь заключённых к разгрузке вагонов и перегрузке взрывчатки на баржи невозможно даже нам. Сразу же по приезду старший помощник прокурора вызвал к себе начальника порта. Для того чтобы взрывчатку можно было вывезти за пределы города, требовалось срочно доставить в порт 4 баржи, специальным образом подготовленные к транспортировке столь опасных грузов. Сразу после беседы с начальником порта, который выскочил из кабинета городского прокурора, как ошпаренный, Алексей Иванович направился к руководству двух колоний и двух спецкомендатур, находящихся поблизости от Усть-Кута, чтобы договориться о привлечении заключённых к разгрузке взрывчатки. Работы велись трое суток без перерыва. К сожалению, взрывчатые вещества нельзя было просто перевезти на склады, которые находились за городской чертой – по причине той же халатности, но только уже руководства порта все специализированные хранилища были доверху заполнены той же взрывчаткой. – И ведь ничего ты с ним не сделаешь, – вздохнул Алексей Иванович, заканчивая свой устный отчёт о работе по спасению Усть-Кута. – Формально снять с должности начальника порта невозможно – у него официально не было судов для перевозки опасных грузов. А то, что люди в Бодайбо, в Якутии, на севере ждали взрывчатку, которая им была жизненно необходима для работы, что производства простаивали по его вине, что целый город чуть было не взлетел на воздух – это к делу, как говорится, не подошьёшь… За окном уже стемнело. Где-то, в 1000 километров от областного центра, засыпал город Усть-Кут. Маленький город, чуть было не ставший центром большой трагедии и чудом оставшийся в живых. – А что же пацаны, которые в вагоны залезли? – спросил прокурор у Алексея Ивановича, уже прощаясь с ним на улице. – А что с ними будет? – улыбнулся тот. – Может, родители кого и выдрали ремнём, чтобы не лазили, где попало. А ведь по большому счёту мы им все должны как минимум спасибо сказать… Автор благодарит за предоставленную информацию ветерана Иркутской областной прокуратуры Алексея Ивановича Почернина.
|
|