Иркутяне смогли насладиться постановкой шекспировского театра

Не пожертвовали ни одним словом из пьесы Уильяма Шекспира «Буря» – именно так можно охарактеризовать одноименную постановку британского режиссера Джереми Хэррина на сцене Шекспировского театра «Глобус». Иркутяне увидели спектакль 8 июля в рамках проекта «TheatreHD».

Напомним, по сюжету волшебник Просперо, законный герцог Милана, свергнут и изгнан из города родным братом Антонио – не без помощи короля Неаполя, Алонзо – и оказывается на зачарованном острове. Вместе с ним там юная дочь Миранда, его слуга Калибан и дух воздуха Ариэль. Чтобы отомстить обидчикам, Просперо, открыв волшебные книги, тайно переданные ему вельможей, вызывает бурю на море – как раз в тот момент, когда его брат и король возвращаются со свадьбы дочери Алонзо. Корабль тонет, сумевшие спастись пассажиры попадают на остров – в том числе и сын короля Неаполя, Фердинанд. Там он встречает Миранду, и молодые люди влюбляются друг в друга.

Оценить очередную работу шекспировского театра в иркутском КДЦ «Художественный» собрались около 30 горожан. Спектакль не оставил равнодушными тех, кто ценит так называемый «классический подход» к созданию постановки – без режиссерских решений, которые на корню меняют содержание пьесы или ее восприятие. Классические театральные инструменты – декорации, костюмы, грим – всё было в наличии.

Подчеркнем, речь не идет о безынициативности режиссера, а об его таланте бережно и при этом красиво, ярко подать пьесу, написанную несколько веков назад, современному зрителю. Конечно, о вечной современности Шекспира говорят многие, но авторам и исполнителям «Бури» самим удалось тонко передать дух эпохи и при этом сохранить юмор, присущий комедии. Это проскальзывает не столько в словах (откровенных шуток персонажи не произносят), сколько в умении интонировать слова и обращать внимание зрителей на конкретные моменты.

Актеры были одеты в костюмы, стилизованные под одежду XVII века. Присутствуют и слоеные воротники, и мягкие береты с перьями, и кюлоты. В свою очередь костюм главного героя – Просперо – является синтезом аристократической одежды (на нем тоже надеты кюлоты как признак принадлежности к знати в прошлом, но очень старые, потрепанные) и наряда островитянина-рыбака. На ногах Просперо тканевая обувь, напоминающая портянки, а волшебный плащ сделан из сетки (рыболовных сетей), в некоторых местах подбитой чем-то очень напоминающим рыбью чешую.

Роджер Аллам, исполнитель роли волшебника Просперо, так изображает своего персонажа, что у зрителей не возникает ощущения, что это игра – мимика, голос и интонации, жесты актера заставляют верить, что душевные переживания Просперо реальны, а сам он настоящий.

Его дочь Миранда в исполнении Джесси Бакли наивна настолько сильно, насколько это только возможно для юной девушки. Иногда ее слова и поведение заставляет зрителей смеяться (на это и рассчитан спектакль, ведь это комедия), но смех этот добрый и немного снисходительный. Как и у всех остальных персонажей, костюм Миранды не меняется на протяжении трехчасовой пьесы. У нее такая же, как у Просперо, тряпичная обувь и платье из переливающегося светло-желтого тонкого материала – будто это не то русалка, не то рыбачка. Но есть один момент: после первой встречи с будущим женихом Фердинандом Миранда, желая предстать перед ним в привлекательном виде, украшает волосы маленьким цветком орхидеи. В конце пьесы, когда они молодые люди уже договорились пожениться и благословлены Просперо, орхидея исчезает.

Пожалуй, самая сложная в физическом плане роль досталась Колину Моргану, который играл духа воздуха Ариэля. Специфика персонажа такова, что он должен взмывать ввысь, летать и быть невесомым – что Колин Морган и делал: в основном он передвигался по сцене не на ногах, а подтягивался на специальных ручках, прыгал, лазил по лестнице. Костюм его также был похож на птичий, даже был намек на перья.

Самый отталкивающий образ пьесы, несомненно, у Калибана в исполнении Джеймса Гарнона. Персонаж отвратителен как внешне (заслуга гримеров), так и внутренне – о чем можно судить по интонациям, словам и поступкам. Кстати, грим Джеймса Гарнона – это фактически его костюм. Актер предстает в образе грязного уродливого человека-полузверя с болезненного вида кожей, в старых оборванных коротких штанах, которые по цвету сливаются с телом – настолько они неопрятны. Он грубит, кричит, даже плюет на зрителей.

Сама сцена в шекспировском театре «Глобус» ставит условия постановщикам спектаклей. Она круглая и расположена таким образом, что зрители располагаются вокруг и стоят вплотную к героям – практически участвуют в спектакле. Дощатая сцена служила в «Бури» то палубой тонущего корабля, то площадкой перед пещерой Просперо – декорации в ходе пьесы не меняли. Кстати, над сценой сооружен балкон – будто второй этаж дома Просперо. Главный герой чаще появлялся на сцене как раз не снизу (как бы из дверей дома), а наверху. Будто это символизирует его волшебную власть, его владение островом и, в конечном счете, его возможность управлять судьбами людей, попавших на остров по его воле.

По инф. Телеинформа