На Витимских трассах |
25 Октября 2012 г. |
После армии мне посчастливилось жить и работать на Севере Иркутской области в одном из самых красивых мест – посёлке Мама. Слюдяной край, дикая природа. Посёлок находится в устье голубой и чистой реки Мамы, которая впадает в ещё более многоводную реку Витим. Кругом горы, гольцы. А потому берега этих рек в основном обрывистые, скалистые. Бывало летом, проплывая по этим рекам на каком-нибудь плавсредстве, невозможно было оторвать взгляд от этих чудных берегов. Лето короткое, но жаркое. Вода в июле в реках прогревается, и мамчане с удовольствием купались. В обоих реках много рыбы: таймень, ленок, хариус и даже редкие ценные породы стерлядь, тугунок и т. д. Богата тайга не только зверьём, но и летом грибами, ягодами и кедровым орехом. Идя в тайгу, брали горбовики и пустыми не возвращались. На всю зиму заготавливали варенья из черники, голубики. Запасались брусникой. В 1967 году, окончив шестимесячные курсы водителей 1 класса, я работал на базе «Мамслюда», где директором был Марков Валентин Иннокентьевич, а инженером – Пищальников Борис Петрович. Зав. гаражом много лет работал Ходиков Борис Семёнович, который также имел большой авторитет среди водительского состава. Вспоминаю многих водителей автобазы, по-настоящему любящих свою профессию. Всех не перечислишь, но более опытных хочется отметить: Карташов Константин, Казаченко Василий, Брус Григорий Иванович, Безродных Василий Яковлевич, Жарков Юрий. Много работало водителей-трудяг немецкой национальности. Это братья Бауэр Григорий и Фёдор, Нейман Иван Иванович, Гарке Игнат, Винц Иван, Шнайбер Давыд. Добрую память оставил механик Хвостов Николай Иванович, моторист Булыгин Н. После его ремонта двигатели заводились с полоборота и просто шептали. Токарь и рационализатор Горнэ О. И., слесарь-инструментальщик Метельштеп Э., электросварщик Бешкин А., медник Симонов В., шиномонтажник Борисенок Николай. При автобазе существовал и плотницко-столярный цех, так как при раскатах в дорогах деревянные борта кузовов не выдерживали нагрузок, ломались. Заведовал этим цехом Белоконов Иван. Автомобиль, конечно же, любит ласку, уход и смазку. Кстати наши отечественные автомобили в те времена снабжались не только домкратами и балонниками, но и полным набором необходимых ключей для обслуживания автомашин. В шестидесятых годах рабочей была и суббота, а потому по воскресеньям многие приходили в гараж, чтобы подготовить автомобиль к следующей рабочей неделе. С порта «Осетрово» грузы промышленные и продовольственные в район доставлялись по рекам Лене и Витиму баржами и самоходками или с Иркутска самолётами. А дальше по рудникам перевозились в основном автомобилями. Обратно в п. Мама с рудников вывозили слюду в ящиках, иногда и скраб (отходы слюды). Грузчиков на рудниках не хватало, и шофёру приходилось всегда участвовать в погрузке и разгрузке. Случалось слюду в ящиках грузить и самому, т. к. порожняком ехать не хотелось и обратный груз входил в план. Много было мороки с перевозкой ВВ (взрывных веществ). Обычный аммонит в ящиках перевозили одновременно несколько автомобилей, колонной. Автомобиль приходилось оборудовать красными флажками спереди на бортах, искрогасителями на выхлопных трубах, огнетушителями, тентами. Обязателен был инструктаж по перевозке грузов ВВ. Вспоминается какие были трудные рейсы, особенно в зимнее время. Порой это было как в фильме «Плата за страх». Случалось автомобили срывались с обрыва и водители гибли. А проезжая зимой по рекам проваливались. В январе температура опускалась ниже пятидесяти градусов. И такой мороз иногда стоял целую неделю. Холод, как говорят, не тётка. Тосола тогда не было, в радиатор заливали воду. А потому в сильный мороз радиатор прихватывало даже на ходу. Не спасал и утеплитель на капоте. Как-то, работая на самосвале КРАЗ-256, в зиму арктическую соляру не завезли, а обыкновенная после сорока градусов застывала. Заправляли этот кисель (приходилось сетку из горловины бака вытаскивать), и тут же двигатель глох. Топливный насос не мог в форсунки продавить такое топливо. Да и фильтры грубой и тонкой очисток забивались частицами парафина, и приходилось их выбрасывать. Добавить бы в бак керосину, но его на заправках не было. В полудеревянной кабине крепилась отопительная печка на 5 ватт, которой не хватало даже на обдув ветровых стёкол. Приходилось на пластилин крепить дополнительные стёкла. Донимали наледи. Мелкие ручейки перемерзали, и вода из них разливалась по дорогам. Это были настоящие ловушки. Проезжая по такой иногда малоприметной наледи, зачастую проваливались в снег по самую раму. Ломались рамы и рессоры. А амортизаторы отламывались вместе с кронштейном. Конечно, автомобиль вытаскивали из этих ловушек другими автомобилями. Разорвав кучу тросов-канатов. Все водители автомобилей с неполным приводом возили с собой тросы, цепи противоскольжения на ведущий мост, лопаты, лом, паяльную лампу, иногда кайло и кошму, чтобы при буксовке бросить под колёса. Так как район находится в горной местности, дороги идут то на подъём, то на спуск с крутыми поворотами и косогорами. Зимой в оттепель даже автомобили с тремя ведущими мостами (полноприводными) на крутых подъёмах буксовали и им тоже приходилось одевать цепи противоскольжения. На перевале снегу наметало в уровень с телеграфными столбами. В большие метели на перевале, постоянно очищая снег, работали бульдозер с косым ножом и снегоочиститель – ротор (на базе «Урал-375»). В сильные морозы и в метели старались ходить в рейс парами, подстраховывались. Если у кого случалась поломка или кто буксовал, то проезжающий мимо водитель обязательно останавливался и оказывал посильную помощь в ремонте или вытаскивал застрявшую автомашину из сугроба или наледи. У кого случаем в дороге заканчивалось горючее, то тут и разговоров не было – наливали сколько было необходимо, чтобы доехать до заправки. Бензин тогда стоил 7 копеек за один литр. А пол-литровая бутылка газированной воды – 22 копейки. Соляра стоила и того меньше – 4 копейки литр. Из-за плохих дорог в рейсах приходилось находиться по многу часов. Из рейсов в гараж возвращались иногда в полночь. Часто недосыпали. И, чего греха таить, иногда в движении подрёмывали, засыпали. Хватишь, бывало, бровку передним колесом, и на время сон пропадал. Как-то, придя в гараж, подошёл к автомобилю, открыл капот, проверил уровень масла и воды, а также крепление агрегата, попинал колёса и пошёл в диспетчерскую. Диспетчер Зайц Владимир Петрович выдал мне путёвку с заданием ехать в посёлок Садки, который находится примерно в 200 километрах от Мамы на берегу реки Лены, и вывезти оттуда пиломатериалы. Раньше деловой лес с этого посёлка лесозаготовителей отправляли только летом баржами, а когда установили пилораму, то зимой уже готовый пиломатериал вывозили грузовиками. В диспетчерской диспетчер велел взять пассажирку, которую вписал в путевой лист. Весна. На календаре конец марта. Днями становилось тепло. А по ночам стояли ещё небольшие морозы. Дорога туда шла в основном реками: сначала по Витиму, потом по Лене. Погода была тихая, ярко светило солнышко. Чистый снег слепил глаза. Долго по реке ехали молча и смотрели по берегам. Любовались крутыми обрывистыми берегами Угрюм-реки. Мелкие ручейки поздней осенью сливаясь в реку замерзали и свисали огромными глыбами до самой реки. Переливаясь на солнце, они были разных цветов: то голубого, то зеленоватого, а иногда красноватого цвета. Где-то на полпути на ледяной дороге начали появляться лужи, иногда и довольно большие. Пассажирка, да и я, проезжая по большим лужам, тревожились. Чего греха таить? Витим-батюшка не одну неосторожную душу прибрал. Это мы знали оба. Пассажирка начала подрёмывать. А на ледяной дороге нет-нет да и появлялись большие лужи. Всё больше и больше. Одну из них, подумав, что там может быть промоина, и помня поговорку «Не зная броду, не суйся в воду», я и решил объехать стороной на низшей передаче. Уже почти объехал, как вдруг мой «Урал» встал как вкопанный, двигатель заглох. В чем дело? Я быстренько выскочил из кабины и посмотрел под автомобиль. Передний и средний мост были на льду, а задний мост провалился. Вода из пролома бурлила и быстро разливалась, грозя затопить машину. Мороз прошёлся по моей шкуре. Мигом вскочил в кабину, завёл двигатель, выжал сцепление, включил блокировку и пониженную передачу и с просьбами к богу и к машине нажал на газ. И, о радость! Автомобиль тронулся, и я вырулил на наезженную дорогу. Когда успокоился, понял свою ошибку: съезжать с дороги, какой бы она ни была, нельзя! Моя попутчица не подозревала, в какую опасную ситуацию мы попали и как удачно из неё выбрались. Уже потом, когда проехали какое-то расстояние, она спокойно спросила: – Что, наверное, на большой торос наскочили? – Да, – сказал я утвердительно. Зачем, подумал, пугать женщину, коли все страхи позади. В посёлке Витим попутчица из машины вышла, а в Садки я добрался уже по темну. Переночевал в холодном общежитии и утром, разогрев автомобиль, открыл и закрепил задний борт и загрузил мёрзлые шестиметровые доски. Отправился в обратный путь. На крутом выезде с реки в посёлке Витим мой «Урал» встал на дыбки. Передний мост от дороги оторвался (перевесил груз). Все доски до одной из кузова слетели на дорогу. Естественно, обратно пиломатериал пришлось самому грузить. И дальше крутые горки приходилось преодолевать на пониженной передаче задним ходом. Обратно домой на Маму добирался целые сутки. Будучи молодыми и здоровыми, мы тогда никакие трудности не замечали, принимали как должное и были счастливы. Последние годы проживания в посёлке Мама мне пришлось поработать в гараже геологов. Сначала автокрановщиком, затем начальником эксплуатации. Здесь тоже трудились настоящие асы своего дела: Бобрышев Евгений Михайлович, Елькин Николай Иванович, Попугаев Дмитрий Григорьевич, Фабер Николай Давыдович, Мышанов Виктор, Поздеев Пётр, Курцевич Леонид, Быков Юрий, Чернышев Анатолий Павлович, Березовский Вениамин и многие-многие другие. К сожалению, всех не перечислишь, да и многих уже нет. Наверное, крутят баранку в другом мире на небесах… Наступает наш праздник – праздник работников автомобильного транспорта. Всем водителям желаю безаварийной работы, взаимного уважения на дорогах, сибирского здоровья и хорошего настроения!
|
|