«У вас пожар в доме и тетка зарезалась…»

В начале 1917 года никто и не подозревал, что политическая цензура в России будет на короткое, впрочем, время, отменена.

Российская сатира времен Февральской революции 

Достаточно вспомнить случай с известным фельетонистом Алексеем Амфитеатровым, который за критику династии Романовых был сослан в Минусинск, чтобы понять, что за шуточки можно было и в те времена поплатиться. В начале 1917 года он вторично был отлучен от столицы – на сей раз за статью в газете «Русская воля», в которой подверг завуалированной критике министра внутренних дел Александра Протопопова. За это влиятельный персонаж Амфитеатрова отправил писателя в новое изгнание – на сей раз в Иркутск. Однако в пути журналиста и настигла весть о Февральской революции, которая способствовала его реабилитации.

Впрочем, этот случай не был типичным. Российские журналисты в основном вели себя скромно и на рожон не лезли. Это касалось многочисленных сатирических и юмористических изданий – «Будильника», «Бича», «Стрекозы», «Соловья», «Искры» и прочих. Журналы ограничивались «бытовыми» рассказами и фельетонами про глупых тещ, злых начальников, бюрократов и неверных мужей.

Исключением был «Новый Сатирикон» – журнал, где блистали талантливые перья Аркадия Аверченко, его тезки Бухова, Тэффи, Саши Черного и других замечательных авторов. Издание было острое, язвительное, на его страницах время от времени появлялись белые пятна с надписью «Материал снят по не зависящим от редакции обстоятельствам». Это означало, что литераторы или художники-карикатуристы – Ре-Ми (Николай Ремизов) и Алексей Радаков – пытались посягнуть на честь некоего важного лица. Или, наоборот, старались доказать, что она, честь, у сего господина попросту отсутствует...

Все мигом изменилось после падения монархии. Одним из первых решений Временного правительства – от 4 марта 1917 года - стала ликвидация Главного управления по делам печати. Отныне можно было писать, что угодно и высмеивать кого угодно.

Разумеется, главными объектами нападок и виновниками всех российских бед были объявлены царь и царица.

Опьяненные свободой журналисты, словно голодные собаки, бросились «кусать» уже не страшного императора и его окружение. Так, газета «Свободные мысли», которая была закрыта в течение девяти лет и «вырвалась» на свободу в марте 1917 года, сообщила, что при обыске в кабинете директора департамента полиции была найдена целая серия русских и иностранных открыток, «ниспровергавших существующий порядок». На одной из них изображен Николай II у проруби, из которой торчит голова Распутина с подписью: «Не будет ли каких-нибудь приказаний?» На другой открытке императрица беседует с германским кайзером Вильгельмом.

Это были отголоски слухов – мол, царь находился в зависимости от «старца» и выполнял его пожелания, царица же якобы была шпионкой и выдавала Германии военные секреты.

На революционные события «Будильник» отозвался карикатурой Дмитрия Моора. На ней – уходящий император, к которому обращаются революционный солдат и рабочий: «Гражданин, возьмите корону. Она не нужна больше России».

Кстати, после Октябрьской революции Моор пошел служить новой власти. И стал рисовать злободневные советские плакаты. Самая известная его работа времен Гражданской войны – «Ты записался добровольцем?»

В революционные дни появилась открытка, стилизованная под некролог. Однако тест на ней был оптимистический: «С глубокой радостью извещаю родных и знакомых, что после продолжительной и тяжкой болезни 27 февраля 1917 года скончался самодержавный деспотический режим». Подпись: «Гражданин свободной России».

Кроме сатиры, на страницы газет и журналов хлынули грубая ругань, клевета и вымыслы.

Одни заголовки чего стоили: «Сказка о царе-дураке», «Царский клоповник», «Сказка о царских министрах и жульничествах быстрых», «Царские амуры», «Тайные похождения Алисы», «Сказка про царя Николашку и танцовщицу Машеньку»...

Какие же стали дерзкие и смелые журналисты-карикатуристы под дуновение революционного ветра, под реяние красных знамен! Попробовали бы они хотя бы пару недель назад так задеть власть! Ан нет, тогда они «скромно» молчали...

Первый номер «Нового Сатирикона», выпущенный после Февральской революции, был полностью посвящен этому событию. Журнал вышел под «шапкой»: «Да здравствует Республика!». В том же номере был опубликован фельетон главного редактора журнала Аверченко «Мой разговор с Николаем Романовым (Из воспоминаний)». В нем автор рассказывал о воображаемом визите в царский дворец и о беседе с императором, которая будто бы состоялась в начале мая 1916 года.

«Читал ваши сочинения, – говорил император. – Мне нравятся. Много есть смешного». «Я тоже читал его произведения: манифесты, рескрипты и прочее, – думал Аверченко. – Но мне они не нравились, хотя в них было еще больше смешного, чем в моих рассказах...»

Кстати, Николай II был действительно знаком с творчеством писателя. Фамилия встречается в дневнике царя и письмах его жены. Находясь под арестом, 7 мая 1918 года бывший монарх записал: «Вчера начал читать вслух книгу Аверченко «Синее с золотом»». Спустя несколько месяцев в Ипатьевском доме, где была казнена императорская семья, нашли книги Чехова, Салтыкова-Щедрина, тома «Войны и мира». Был там и сборник Аверченко...

Разумеется, главный редактор «Нового Сатирикона» не упустил случая задеть императора и императрицу: «Около двух десятков лет правила нами, умными, свободными людьми, эта мещанская скучная чета... Кто допустил? И все молчали, терпели и даже распевали иногда во все горло «Боже, царя храни». Кто допустил это безобразие и всероссийскую насмешку над нами?»

Аверченко был сторонником Временного правительства, однако осуждал нерешительность министров. В фельетоне «Как мы это понимаем» он резко писал: «Стыдитесь! Вам народ вручил власть – во что вы ее превратили?! Всякий хам, всякий мерзавец топчет ногами русское достоинство и русскую честь, – что вы делаете для того, чтобы прекратить это?! Довольно мямлить! Договаривайте все слова! Ставьте точки над «i». Вам нужна для спасения России диктатура – вводите ее! И если Керенский для порядка прикажет повесить меня первого – я скажу: вешайте, если это нужно. Но я требую: схватите властной рукой за шиворот и выбросьте вон из России всех, кто развращает армию, подстрекает устно и письменно малосознательный народ, кто губит всю Россию!..»

Позже, в эмиграции Аверченко обрушится на «печального Пьеро русской революции» - Александра Керенского. Он, по мнению писателя, стал главным виновником прихода к власти большевиков. Когда их можно было остановить, премьер бездействовал, произносил пустые речи...

Ленина и его соратников Аверченко ненавидел. В фельетоне «Made in Germany», опубликованном в апреле 1917 года, когда Ильич прибыл в Россию, он писал, что самое остроумное немецкое изобретение - это отправка в Россию вождя большевиков.

Аверченко считал, что Ленин мечтает о заключении сепаратного мира с Германией и гражданской войне в России. И то, и другое произошло. Сатирику же пришлось покинуть родину...

В Чехословакии, где жил писатель, у него не раз брали интервью. Однажды его спросили: «Как вы относитесь к тому, что некоторые страны признали Советскую Россию?». Аверченко с усмешкой ответил: «Это дело вкуса. Некоторым и индийская чума нравится, в особенности, если она не у него, а у соседа».

Теперь о другой приме дореволюционной журналистики – Тэффи, сочинения которой были весьма популярны. Чувство юмора у этой женщины было отменное.

В ее фельетоне «Новый год» речь о приходе 1917-го. «Наученная горьким опытом девятьсот шестнадцатого, от поздравлений отказываюсь, – писала Тэффи. – Подумайте только: ровно год назад мы поздравляли друг друга с девятьсот шестнадцатым! С такой-то гадостью! Это вроде:

– Крепко вас целую и от души поздравляю: у вас пожар в доме и тетка зарезалась».

И дальше – мрачная, но очень точная фраза: «Я с девятьсот семнадцатым никого не поздравляю».

Впрочем, первую революцию того года Тэффи встретила с надеждой: «Те звезды, к которым мы идем, – свобода, равенство, братство».

Она верила в будущее: «Какая огромная работа – снова поднять и очистить от всего этого мусора великую идею социализма!»

Но это не мешало критиковать новую власть. Тэффи посмеивалась над Керенским, в которого была «влюблена русская революция», снисходительно относилась к приезду «бабушки русской революции» Екатерины Брешко-Брешковской. Впрочем, был случай, когда писательница, что называется, прогнулась. В одном из майских номеров «Нового Сатирикона» Тэффи опубликовала бодрые агитационные стихи в поддержку «Займа Свободы», объявленного Временным правительством. Писала она серьезно, а получилось смешно:

«...Покупайте столько облигаций,

Сколько можно снесть пешком домой.

Знайте: вы спасаете Россию!

Вам за то воздвигнут монумент,

И, повинность исполняя сию,

Вы ещё получите процент!...

И для этого мы просим и зовем,

Подпишитесь поскорее на заем».

Между прочим, и сослуживец Тэффи по «Новому Сатирикону», Саша Черный стал участником этой рекламой кампании. Он, тонкий и грустный поэт, которому никогда не изменял вкус, вдруг выдал наивные, почти дилетантские вирши. К тому же, явно заказные:

«...Проснитесь! Трижды пел петух.

В далеких сумрачных полях

В тени бесчисленных крестов

Спят те, кто отдал все без слов...

Кто осквернил их славный прах?

Ты жив? Ты сыт? Так будь щедрей –

Открой свой кошелек слегка...

Ты слышишь, – скорбная рука

Стучится у твоих дверей».

После Февральской революции Черного то ли избрали заместителем комиссаром совета солдатских депутатов в Пскове, то ли он стал начальником отдела управления Северного флота. Впрочем, и то, и другое – смешно. Ну, какую пользу, скажите на милость, мог принести поэт-сатирик на этих постах?

За весь 1917 год Черный написал всего несколько стихотворений. Одно из них – «Слухи»: «Ой, как страшно, ой, как жутко... /

Не лишиться бы рассудка!.. / Слухов – тьма, как пыли в поле...»

Видимо, в то бурное революционное время что-то понять, оценить было решительно невозможно. Потому-то народ и питался слухами. Как, впрочем, и через многие десятилетия, в эпоху развитого социализма.

Над этим посмеивался Владимир Высоцкий:

«Словно мухи, тут и там, ходят слухи по домам, / А беззубые старухи их разносят по умам...»

...Чем больше проходило времени, тем меньше оптимизма оставалось у сторонников Временного правительства. Их устраивал Керенский, но только потому, что Ленин и другие большевики казались им гораздо опаснее. Весной и летом 1917-го над ними еще смеялись. Но это время стремительно шло к концу...

Источник: stoletie.ru

• Расскажите об этом своим друзьям!

• «Помогите!». Рассказ Андрея Хромовских
  
  Пассажирка стрекочет неумолчно, словно кузнечик на лугу:
• «Он, наверное, и сам кот»: Юрий Куклачев
  
  Юрий Дмитриевич Куклачёв – советский и российский артист цирка, клоун, дрессировщик кошек. Создатель и бессменный художественный руководитель Театра кошек в Москве с 1990 года. Народный артист РСФСР (1986), лауреат премии Ленинского комсомола (1980).
• Эпоха Жилкиной
  
  Елена Викторовна Жилкина родилась в селе Лиственичное (пос. Листвянка) в 1902 г. Окончила Иркутский государственный университет, работала учителем в с. Хилок Читинской области, затем в Иркутске.
• «Открывала, окрыляла, поддерживала»: памяти Натальи Крымовой
  
  Продолжаем публикации к Международному дню театра, который отмечался 27 марта с 1961 года.
• Казалось бы, мелочь – всего один день
  
  Раз в четырехлетие в феврале прибавляется 29-е число, а с високосным годом связано множество примет – как правило, запретных, предостерегающих: нельзя, не рекомендуется, лучше перенести на другой год.
• Так что же мы строим? Будущее невозможно без осмысления настоящего
  
  В ушедшем году все мы отметили юбилейную дату: 30-ю годовщину образования государства Российская Федерация. Было создано государство с новым общественно-политическим строем, название которому «капитализм». Что это за строй?
• Первый фантаст России Александр Беляев
  
  16 марта исполнилось 140 лет со дня рождения русского писателя-фантаста Александра Беляева (1884–1942).
• «Необычный актёрский дар…»: вспомним Виктора Павлова
  
  Выдающийся актер России, сыгравший и в театре, и в кино много замечательных и запоминающихся образов Виктор Павлов. Его нет с нами уже 18 лет. Зрителю он запомнился ролью студента, пришедшего сдавать экзамен со скрытой рацией в фильме «Операция „Ы“ и другие приключения Шурика».
• Последняя звезда серебряного века Александр Вертинский
  
  Александр Вертинский родился 21 марта 1889 года в Киеве. Он был вторым ребенком Николая Вертинского и Евгении Скалацкой. Его отец работал частным поверенным и журналистом. В семье был еще один ребенок – сестра Надежда, которая была старше брата на пять лет. Дети рано лишились родителей. Когда младшему Александру было три года, умерла мать, а спустя два года погиб от скоротечной чахотки отец. Брата и сестру взяли на воспитание сестры матери в разные семьи.
• Николай Бердяев: предвидевший судьбы мира
  
  Выдающийся философ своего времени Николай Александрович Бердяев мечтал о духовном преображении «падшего» мира. Он тонко чувствовал «пульс времени», многое видел и предвидел. «Революционер духа», творец, одержимый идеей улучшить мир, оратор, способный зажечь любую аудиторию, был ярким порождением творческой атмосферы «серебряного века».
• Единственная…
  
  О ней написано тысячи статей, стихов, поэм. Для каждого она своя, неповторимая – любимая женщина, жена, мать… Именно о такой мечтает каждый мужчина. И дело не во внешней красоте.
• Живописец русских сказок Виктор Васнецов
  
  Виктор Васнецов – прославленный русский художник, архитектор. Основоположник «неорусского стиля», в основе которого лежат романтические тенденции, исторический жанр, фольклор и символизм.
• Изба на отшибе. Култукские истории (часть 3)
  
  Продолжаем публикацию книги Василия Козлова «Изба на отшибе. Култукские истории».
• Где начинаются реки (фрагменты книги «Сказание о медведе»)
  
  Василию Владимировичу в феврале исполнилось 95 лет. Уже первые рассказы и повести этого влюблённого в природу человека, опубликованные в 70-­е годы, были высоко оценены и читателями, и литературной критикой.
• Ночь слагает сонеты...
  
  Постоянные читатели газеты знакомы с творчеством Ирины Лебедевой и, наверное, многие запомнили это имя. Ей не чужда тонкая ирония, но, в основном, можно отметить гармоничное сочетание любовной и философской лирики, порой по принципу «два в одном».
• Композитор из детства Евгений Крылатов
  
  Трудно найти человека, рожденного в СССР, кто не знал бы композитора Евгения Крылатова. Его песни звучали на радио и с экранов телевизоров, их распевали на школьных концертах и творческих вечерах.
• Изба на отшибе. Култукские истории (часть 2)
  
  Было странно, что он не повысил голос, не выматерился, спокойно докурил сигарету, щелчком отправил её в сторону костра и полез в зимовьё.
• Из полыньи да в пламя…
  
  120 лет назад в Иркутске обвенчались Александр Колчак и Софья Омирова.
• Лесной волшебник Виталий Бианки
  
  На произведениях Виталия Валентиновича выросло не одно поколение людей, способных чувствовать красоту мира природы, наблюдать за жизнью животных и получать от этого удовольствие.
• Записки андрагога. Из дневника «Союза неугомонных»
  
  С 2009 года в Иркутске действует добровольческий образовательный проект «Высшая народная школа (ВНШ) для людей пенсионного возраста», девиз которой «Не доживать, а жить!» В этом году школке исполняется 15 лет…